Пугачевой 70 лет
11
Скандальная слава
Лето 1987-го запомнилось ленинградцам открытием первой в городе палатки с шаурмой и скандалом с Пугачевой. Два этих события в сознании жителей города на Неве оказались ассоциативно связаны на долгие годы.
Высокая гостья приехала дать концерты совместно с тевтонским рокером Удо Линденбергом. Сеять «разумное, доброе, вечное» было запланировано с утра, а ночью предстояло заселить певицу в отель, соответствующий ее звездному статусу. Примадонна рассчитывала на свои привычные люкс-апартаменты № 10 000 на 11-м этаже гостиницы «Прибалтийская». Двухэтажные, с кухней, двумя ванными, кабинетом, гостиной и пианино. Однако внезапно выяснилось, что номер занят! Борисовна, по своему тогдашнему обыкновению, устроила скандал.
Вот как вспоминал об этом легендарный Олег Непомнящий, в то время концертный директор Пугачевой: «Подойдя к стойке, я попросил выдать нам ключ от номера.
Высокая гостья приехала дать концерты совместно с тевтонским рокером Удо Линденбергом. Сеять «разумное, доброе, вечное» было запланировано с утра, а ночью предстояло заселить певицу в отель, соответствующий ее звездному статусу. Примадонна рассчитывала на свои привычные люкс-апартаменты № 10 000 на 11-м этаже гостиницы «Прибалтийская». Двухэтажные, с кухней, двумя ванными, кабинетом, гостиной и пианино. Однако внезапно выяснилось, что номер занят! Борисовна, по своему тогдашнему обыкновению, устроила скандал.
Вот как вспоминал об этом легендарный Олег Непомнящий, в то время концертный директор Пугачевой: «Подойдя к стойке, я попросил выдать нам ключ от номера.
О скандале ПУГАЧЕВОЙ в питерской гостинице «Прибалтийская» в то время писали чаще, чем о полете космонавтов
— Да, пожалуйста, ваш номер — 12 000.
— Ничего подобного, наш номер 10 000.
— Русским языком вам говорю: 12 000, в 10 000-м живет иностранец.
В разговор вступила Алла:
— Может, он согласится поменяться?
В вестибюле возникла женщина с врожденным брезгливым выражением лица — начальник службы размещения гостиницы Байкова:
— Ну что, опять эта Пугачева разоряется?
Алла побледнела — я никогда не видел ее в такой ярости:
— Ничего подобного, наш номер 10 000.
— Русским языком вам говорю: 12 000, в 10 000-м живет иностранец.
В разговор вступила Алла:
— Может, он согласится поменяться?
В вестибюле возникла женщина с врожденным брезгливым выражением лица — начальник службы размещения гостиницы Байкова:
— Ну что, опять эта Пугачева разоряется?
Алла побледнела — я никогда не видел ее в такой ярости:
— Мне плевать на ваших иностранцев! Я требую свой номер. Что-нибудь в этой стране могут для меня сделать?!
Своими плясками примадонна могла зажечь даже Борю МОИСЕЕВА
Байкова смотрела на нее с плохо скрываемым удовольствием:
— Мы никого переселять из-за какой-то певички не станем.
Пугачева не верила своим ушам:
— Что? Повтори, что ты сказала?!
— Что слышала. Мне за тебя платит государство. Будешь сама платить, тогда и качай права.
Алла потеряла над собой контроль:
— Да ты никто, и звать тебя никак! Если бы я сама платила и давала взятки — ты бы по-другому разговаривала. Пошла вон отсюда!"
Провокаторша Байкова тут же сообщила о «хамской выходке звезды» в одну из ленинградских газет. В самом разгаре была перестройка, и почувствовавшие вкус крови журналюги растиражировали скандальную инфу по всей стране.
— Мы никого переселять из-за какой-то певички не станем.
Пугачева не верила своим ушам:
— Что? Повтори, что ты сказала?!
— Что слышала. Мне за тебя платит государство. Будешь сама платить, тогда и качай права.
Алла потеряла над собой контроль:
— Да ты никто, и звать тебя никак! Если бы я сама платила и давала взятки — ты бы по-другому разговаривала. Пошла вон отсюда!"
Провокаторша Байкова тут же сообщила о «хамской выходке звезды» в одну из ленинградских газет. В самом разгаре была перестройка, и почувствовавшие вкус крови журналюги растиражировали скандальную инфу по всей стране.
«Ты оскорбила всех простых советских людей-тружеников! Зажралась вконец, на прислугу свою ори, а не на нас!» — негодовали в письмах читатели.
В «Госконцерт» из Питера даже пришла телеграмма: «Отзовите из нашего города Пугачеву. Возмущены ее хулиганским поведением и безобразием. Сдаем билеты, не хотим идти на ее концерт. Группа ленинградцев».
В «Госконцерт» из Питера даже пришла телеграмма: «Отзовите из нашего города Пугачеву. Возмущены ее хулиганским поведением и безобразием. Сдаем билеты, не хотим идти на ее концерт. Группа ленинградцев».
Но Пугачева нисколько не расстроилась. В свое время Александр Стефанович объяснил ей важность регулярного появления на первых полосах газет и журналов. И талантливая ученица прекрасно усвоила азы маркетинга.
АБ любила повалять дурака
— Алла Борисовна нормально относилась ко всяким идиотским сплетням и даже немножко их поддерживала, — свидетельствовал фотограф Вячеслав Манешин, с середины 70-х до начала 90-х работавший с Пугачевой. — Помните ту историю в «Прибалтийской»? Когда ей сказали, что в «Вечернем Ленинграде» готовится материал, она задумалась на минуту и сказала: «Что-то давно обо мне ничего не писали. Пусть пишут!» И закрутилась эта карусель. Не могу утверждать, что это был подстроенный скандал, но поклонники тогда подсчитали, что сообщение о ее выходке передавали чаще, чем новость об очередном полете космонавтов. Спустя много лет мне рассказывали в Питере, будто кто-то из поклонников потом убил администратора «Прибалтийской» Байкову, из-за которой все началось.
Как нам удалось выяснить, Нина Ивановна Байкова действительно ушла из жизни вскоре после злополучного скандала. Онкология.
Как нам удалось выяснить, Нина Ивановна Байкова действительно ушла из жизни вскоре после злополучного скандала. Онкология.
— Те, кто представляют Нину Ивановну эдакой хамоватой теткой, глубоко заблуждаются, — вступилась за Байкову ее коллега — начальник службы номерного фонда «Прибалтийской» Зельфира Обухович. — Она была очень привлекательной женщиной. Отлично владела несколькими иностранными языками. Работала в «Интуристе». Когда в 1979 году открылась наша гостиница, ее пригласили заведовать службой размещения. Место это по тем временам считалось хлебным. Вы бы видели, с какими тюками денег шли тогда желающие поселиться в гостинице! Но Нина Ивановна никогда не брала взяток. В тот день с Пугачевой сначала разговаривал старший портье. Может, у него была не самая привлекательная внешность. Пугачева ему сказала: «С такой рожей только асфальт укатывать». Тогда уже за стойку вышла Нина Ивановна. Видя, что Алла Борисовна увлеклась фольклорной частью, она перекинула весь огонь на себя. Не исключаю, что ее болезнь и скорая смерть были вызваны всей этой историей. Во всяком случае, психологический дискомфорт, несомненно, сыграл свою роль.
— Как мне говорила Нина Ивановна, человек, которому отдали 10 000-й номер, привез в Ленинград на лечение больного ребенка, и его просто не хотели беспокоить, — объяснила «Экспресс газете» начальник службы размещения «Прибалтийской» Марина Анипер. — Алла Борисовна повела себя грубо и некрасиво. Потом нас долго донимали звонками безумные девушки-поклонницы. «Мы вас кислотой обольем! — грозились. — Как вы, такие-сякие, смели обидеть нашу любимую Аллу Борисовну!» Нина Ивановна очень болезненно на все это реагировала, переживала, много курила. В мае 1988 года она ездила в Болгарию отдыхать и там уже почувствовала себя плохо.
По возвращении ее обследовали и сразу же положили в клинику на Песочной. Когда в июле мы приходили поздравить ее с днем рождения, она была вся обожжена облучением. А уже 5 декабря 1988 года Нины Ивановны не стало. Ей был всего 51 год. Она похоронена на Серафимовском кладбище, рядом с моряками с подводной лодки «Комсомолец» и пожарными, погибшими при тушении гостиницы «Ленинград».
В надежде спасти Байкову ее муж обращался к легендарной Джуне Давиташвили, которая в то время жила в «Прибалтийской». Но даже целительница с ее способностями не смогла помочь несчастной Нине Ивановне. Кстати, Джуна сама пострадала от хамства Пугачевой и разругалась с ней однажды в пух и прах.
По возвращении ее обследовали и сразу же положили в клинику на Песочной. Когда в июле мы приходили поздравить ее с днем рождения, она была вся обожжена облучением. А уже 5 декабря 1988 года Нины Ивановны не стало. Ей был всего 51 год. Она похоронена на Серафимовском кладбище, рядом с моряками с подводной лодки «Комсомолец» и пожарными, погибшими при тушении гостиницы «Ленинград».
В надежде спасти Байкову ее муж обращался к легендарной Джуне Давиташвили, которая в то время жила в «Прибалтийской». Но даже целительница с ее способностями не смогла помочь несчастной Нине Ивановне. Кстати, Джуна сама пострадала от хамства Пугачевой и разругалась с ней однажды в пух и прах.
— Когда-то я любила ее песни и относилась к ней с уважением, но потом произошел инцидент, после которого Алла перестала для меня существовать, — незадолго до смерти признавалась «Экспресс газете» г-жа Давиташвили. — Это было в 1986-м или 1987 году. Я тогда собиралась с сыном Вахо в Сидней на Конгресс международной ассоциации традиционной и альтернативной медицины. И вдруг Алла пригласила в гости. У меня не было времени, но Вахо сказал: «Мама! Ну съезди, раз она просит. Может, ей плохо, и она хочет, чтобы ты ее полечила». Я отправилась к ней на улицу Горького. У нее в гостях сидели все композиторы, Кальянов, Буйнов, Пресняков. Алла была уже изрядно выпившая. Встретила очень радушно. Посадила во главе стола. «Это твое место, Алла», — возразила я. Но она настояла, а сама села с другого края. Разлили водку. Мне поставили большую рюмку, наполненную до краев. «Я очень извиняюсь, но я вообще не пью», — сказала я Алле. Тогда она подошла ко мне, схватила меня за волосы и, потянув их вверх, потребовала: «А ну-ка пей!» В общем, унизила перед всеми.
— Когда-то я любила ее песни и относилась к ней с уважением, но потом произошел инцидент, после которого Алла перестала для меня существовать, — незадолго до смерти признавалась «Экспресс газете» г-жа Давиташвили. — Это было в 1986-м или 1987 году. Я тогда собиралась с сыном Вахо в Сидней на Конгресс международной ассоциации традиционной и альтернативной медицины. И вдруг Алла пригласила в гости. У меня не было времени, но Вахо сказал: «Мама! Ну съезди, раз она просит. Может, ей плохо, и она хочет, чтобы ты ее полечила».
Я отправилась к ней на улицу Горького. У нее в гостях сидели все композиторы, Кальянов, Буйнов, Пресняков. Алла была уже изрядно выпившая. Встретила очень радушно. Посадила во главе стола. «Это твое место, Алла», — возразила я. Но она настояла, а сама села с другого края. Разлили водку. Мне поставили большую рюмку, наполненную до краев. «Я очень извиняюсь, но я вообще не пью», — сказала я Алле. Тогда она подошла ко мне, схватила меня за волосы и, потянув их вверх, потребовала: «А ну-ка пей!» В общем, унизила перед всеми.
Я отправилась к ней на улицу Горького. У нее в гостях сидели все композиторы, Кальянов, Буйнов, Пресняков. Алла была уже изрядно выпившая. Встретила очень радушно. Посадила во главе стола. «Это твое место, Алла», — возразила я. Но она настояла, а сама села с другого края. Разлили водку. Мне поставили большую рюмку, наполненную до краев. «Я очень извиняюсь, но я вообще не пью», — сказала я Алле. Тогда она подошла ко мне, схватила меня за волосы и, потянув их вверх, потребовала: «А ну-ка пей!» В общем, унизила перед всеми.
А мой отец всегда говорил мне: «Дочь моя! Будь воином своей жизни! Умей защитить саму себя!» В результате его воспитания я выросла достаточно жестким человеком. И терпеть такое унижение от Аллы не стала. Я ударила ее локтем под дых, схватила со стола хрустальную вазу и шарахнула ей об голову. А потом вцепилась в бусы, висевшие у нее на шее. Ее дочь Кристина попыталась защитить маму и бросилась на меня с ножом. Я ее так хлобыстнула, что она улетела за перегородку.
Все вскочили из-за стола и стали оттаскивать меня от Аллы. Но меня невозможно было от нее оторвать. У меня уже ум за разум заехал. Я разорвала ей глаз. Разорвала губу. Именно после этого Алла сделала первую пластическую операцию.
Как я выбралась из ее квартиры — не помню. В себя пришла только в лифте. Увидела, что мое платье в крови. Я не сразу поняла, что это кровь Аллы. В первый момент подумала, что меня зарезали. «Сейчас вернусь и убью ее», — подумала. Но приехала скорая и увезла Аллу с Кристиной. В руке у меня остались обрывки Аллиных бус. Я была в таком шоке, что потом долго не могла разжать эту руку. Мне стыдно сейчас обо всем этом вспоминать. Но Алла была сама виновата.
Все вскочили из-за стола и стали оттаскивать меня от Аллы. Но меня невозможно было от нее оторвать. У меня уже ум за разум заехал. Я разорвала ей глаз. Разорвала губу. Именно после этого Алла сделала первую пластическую операцию.
Как я выбралась из ее квартиры — не помню. В себя пришла только в лифте. Увидела, что мое платье в крови. Я не сразу поняла, что это кровь Аллы. В первый момент подумала, что меня зарезали. «Сейчас вернусь и убью ее», — подумала. Но приехала скорая и увезла Аллу с Кристиной. В руке у меня остались обрывки Аллиных бус. Я была в таком шоке, что потом долго не могла разжать эту руку. Мне стыдно сейчас обо всем этом вспоминать. Но Алла была сама виновата.
Три стакана водки для Дидье Маруани
О том, как ПУГАЧЕВА в те времена вела себя с коллегами по эстраде, «Экспресс газете» красочно рассказывал автор ее хита «Крысолов» — питерский композитор Олег КВАША.
— В 1987 году я попал к ней домой, на улицу Горького, на пьянку в честь лидера французской группы «Спейс» Дидье Маруани. Он специально прибыл в СССР, чтобы вручить три компакт-диска со своей музыкой: один — космонавтам, чтобы они взяли его в космос, второй — Раисе Горбачевой, а третий — Алле Пугачевой.
По этому случаю собралась куча народу — Игорь Николаев, Жанна Агузарова, Артем Троицкий и другие. Алла Борисовна выстроила всех в ряд и стала представлять французскому гостю. И тут я оконфузился. Оказалось, что все ходят по квартире в обуви. А я один по привычке разулся и остался в носках. Пугачева не преминула съязвить по этому поводу. «Это наш молодой композитор Олег Кваша, — сказала она Маруани. — Он написал только одну песню. И у него пока нет денег, чтобы купить ботинки».
Дальше было еще смешней. Маруани захотел немедленно включить свой компакт-диск. А у Аллы Борисовны в то время еще не было CD-проигрывателя. Чтобы спасти положение, Троицкий сказал, что она одолжила проигрыватель соседу, а сосед уехал на дачу. «Так одолжите его у других соседей!» — недоумевал Маруани.
— В 1987 году я попал к ней домой, на улицу Горького, на пьянку в честь лидера французской группы «Спейс» Дидье Маруани. Он специально прибыл в СССР, чтобы вручить три компакт-диска со своей музыкой: один — космонавтам, чтобы они взяли его в космос, второй — Раисе Горбачевой, а третий — Алле Пугачевой.
По этому случаю собралась куча народу — Игорь Николаев, Жанна Агузарова, Артем Троицкий и другие. Алла Борисовна выстроила всех в ряд и стала представлять французскому гостю. И тут я оконфузился. Оказалось, что все ходят по квартире в обуви. А я один по привычке разулся и остался в носках. Пугачева не преминула съязвить по этому поводу. «Это наш молодой композитор Олег Кваша, — сказала она Маруани. — Он написал только одну песню. И у него пока нет денег, чтобы купить ботинки».
Дальше было еще смешней. Маруани захотел немедленно включить свой компакт-диск. А у Аллы Борисовны в то время еще не было CD-проигрывателя. Чтобы спасти положение, Троицкий сказал, что она одолжила проигрыватель соседу, а сосед уехал на дачу. «Так одолжите его у других соседей!» — недоумевал Маруани.
Пионер электронной музыки Дидье МАРУАНИ с 1983 года частенько бывает в Москве. Фото: ИТАР-ТАСС
Успокоился он лишь после трех стаканов водки. Но Аллу Борисовну, видимо, эта ситуация сильно задела. Когда все уже напились и об этом забыли, она неожиданно задумалась и спросила: «Интересно, у Раисы Максимовны есть такой проигрыватель или нет?»
К сожалению, дальнейшее сотрудничество с Пугачевой у меня как-то не сложилось. Когда был записан и исполнен «Крысолов», фирма «Мелодия» требовала от нас еще одну песню, чтобы выпустить пластинку-миньон. Мы уже договорились о записи песни «Оттепель». Но когда Пугачева приехала в Питер, разразился скандал в гостинице «Прибалтийская». «Мне сейчас не до песен, — сказала она. — Записывай „Оттепель“ с кем-нибудь другим!» В 1988 году на фирме «Мелодия» решили выпустить диск-гигант с моими песнями. Была установка, что на этом диске каждая звезда должна петь по две вещи. А у Пугачевой был только один «Крысолов». Я хотел отдать ей заглавную песню «Каждый возьмет свое». Приехал к ней в Москву. «В принципе песня симпатичная, — сказала она. — А покажи, кто еще что поет!» Я дал ей послушать Понаровскую, Долину, Боярского. И Алла Борисовна неожиданно запала на «Зеленоглазое такси». «Слушай, какая хорошая песня! — воскликнула она. — А зачем тебе Боярский? Отдай эту песню мне! У меня столько с такси связано! И вообще эта песня женская, для женского вокала. Я ее так подам, такую конфету из нее сделаю. А этот бубнеж Боярского через год забудут».
К сожалению, дальнейшее сотрудничество с Пугачевой у меня как-то не сложилось. Когда был записан и исполнен «Крысолов», фирма «Мелодия» требовала от нас еще одну песню, чтобы выпустить пластинку-миньон. Мы уже договорились о записи песни «Оттепель». Но когда Пугачева приехала в Питер, разразился скандал в гостинице «Прибалтийская». «Мне сейчас не до песен, — сказала она. — Записывай „Оттепель“ с кем-нибудь другим!» В 1988 году на фирме «Мелодия» решили выпустить диск-гигант с моими песнями. Была установка, что на этом диске каждая звезда должна петь по две вещи. А у Пугачевой был только один «Крысолов». Я хотел отдать ей заглавную песню «Каждый возьмет свое». Приехал к ней в Москву. «В принципе песня симпатичная, — сказала она. — А покажи, кто еще что поет!» Я дал ей послушать Понаровскую, Долину, Боярского. И Алла Борисовна неожиданно запала на «Зеленоглазое такси». «Слушай, какая хорошая песня! — воскликнула она. — А зачем тебе Боярский? Отдай эту песню мне! У меня столько с такси связано! И вообще эта песня женская, для женского вокала. Я ее так подам, такую конфету из нее сделаю. А этот бубнеж Боярского через год забудут».
Я сразу вспомнил историю с песней «Паромщик». Первым ее записал Валерий Леонтьев. Думаете, почему Пугачева в этой песне «прыгала» то на октаву выше, то на октаву ниже? Просто это была не ее тональность. Она услышала эту песню, когда Игорь Николаев уже сводил в студии запись Леонтьева. «Игорь, блин, это моя песня! — сказала она. — Какой Леонтьев?! Я должна ее записывать». Николаев поднял лапки кверху и записал на ту же фонограмму голос Пугачевой.
Леонтьев после этого долго с ним не разговаривал и выкинул все его песни из своей программы. Я Николаева не осуждаю. Он был другом Аллы Борисовны, входил в ее свиту и не мог ей отказать. А я-то не был ее другом. Почему я должен был ради ее прихоти похерить Боярского? «Извините, Алла Борисовна, я свои решения не меняю, — сказал я. — Раз я уже отдал песню Боярскому, ее будет петь он». — «Ну, тогда я не буду тебе записывать „Каждый возьмет свое“, — сказала она. — До свидания!»
Леонтьев после этого долго с ним не разговаривал и выкинул все его песни из своей программы. Я Николаева не осуждаю. Он был другом Аллы Борисовны, входил в ее свиту и не мог ей отказать. А я-то не был ее другом. Почему я должен был ради ее прихоти похерить Боярского? «Извините, Алла Борисовна, я свои решения не меняю, — сказал я. — Раз я уже отдал песню Боярскому, ее будет петь он». — «Ну, тогда я не буду тебе записывать „Каждый возьмет свое“, — сказала она. — До свидания!»
