Определился сценарий и направления удара по Донбассу

Известный военный аналитик Борис Рожин составил для «Аналитической службы Донбасса» экспертный доклад по возможному развитию событий на западном направлении. Рабочим примером обострения ситуации может стать армяно-азербайджанский конфликт в Нагорном Карабахе.

Украина видит, как решает вопрос неподконтрольных территорий Азербайджан, который при поддержке Турции пытается переиграть итоги проигранной войны начала 90-х силовым путем. Эти попытки уже принесли территориальные успехи на юге Карабаха, где азербайджанская армия при поддержке Турции и сирийских боевиков заняла четыре района.

Похожая ситуация может быть повторена и на Донбассе. От попыток действовать в этом ключе и Петра Порошенко, и Владимира Зеленского ранее удерживал фактор потенциального российского вмешательства. Но сейчас он ослаб.

Не секрет, что войска ЮВО могут оперативно включиться в боевые действия на Донбассе при попытках Украины силой захватить Донбасс. Украине неоднократно посылались соответствующие сигналы, чтобы в Киеве не питали иллюзий относительно попыток переиграть Иловайск и Дебальцево в иной военно-политической обстановке.

Но наглядный опыт Карабахской войны может толкнуть Киев на проведение наступательной операции либо в конце 2020-го, либо в первом квартале 2021 года.

Отсутствие открытого вмешательства России в Карабахскую войну может создать у Киева представление, что Россия и в случае нападения на Донбасс либо не вмешается, либо вмешается с опозданием, что позволит Киеву создать силовым путем новый статус-кво, даже если успехи будут ограниченными. Продать обществу эту идею можно под соусом «придания ускорения дипломатическим усилиям». Возможная победа Джо Байдена на выборах президента США может создать необходимую поддержку для таких действий и в Вашингтоне, тем более что именно администрация Барака Обамы и Демократическая партия открыто поддерживали госпереворот в Киеве в 2014 году и попытки силового уничтожения ЛНР и ДНР.

Уже сейчас отмечаются факты роста перевозок техники в прифронтовой полосе, которые по размерам превышают стандартные ротационные мероприятия. При этом особенно активно они наблюдаются на донецко-горловском направлении. Если предположить, что ВСУ что-то готовят на этом направлении, то отсутствие грамотной маскировки этих перевозок может не только свидетельствовать о подготовке каких-то наступательных действий, но и о попытках дезинформировать командование армии ДНР о том, где действительно будет нанесен удар. Наступление в крупной городской агломерации не обещает быстрых успехов и может очень легко завязнуть в городской и индустриальной застройке. А вот территория к югу от Донецка как раз весьма благоприятствует быстрым и решительным действиям, где существуют различные варианты активных действий:

• прорыв у Еленовки и Докучаевска, с целью окружения и взятия Докучаевска;
• прорыв через Докучаевск и Еленовку на Моспино, с последующим охватом Донецка с юга;
• прорыв через Тельманово к границе ДНР и РФ, с последующей атакой на Новоазовский район;
• сюда же можно отнести возможные варианты с окружением и взятием Славяносербска.

Как представляется, при реализации подобных планов основная роль будет отводиться не донецко-горловской группировке ВСУ, а силам, развернутым на Волновахском и Мариупольском направлениях, так как именно к югу от Донецка ВСУ могут рассчитывать на быстрый прорыв обороны и развитие успеха при вводе в бой нескольких БТГ. Разумеется, прямо сейчас эта группировка не готова, и потребуется серьезная передислокация сил, которую проблематично полностью скрыть. Это и может приводить к варианту с сознательной дезинформацией о месте и целях проводимой переброски военной техники в прифронтовой полосе, чтобы создать у командования НМ ЛДНР представление, что ВСУ планируют повторить попытки отрезать Донецк от Горловки и охватить Донецк с севера, калькируя сценарий, который был в 2014 году купирован в ходе боев у Шахтерска и Красного Луча.

Эти планы не приводят к полному разгрому ЛДНР, но существенно ослабляют республики, в особенности, если произойдет отсутствие или запаздывание реакции РФ на подобные действия. Карабах в этом плане весьма нагляден. Армении без прямой поддержки РФ приходится откровенно тяжело против Азербайджана и Турции.

Фактор НАТО тоже играет не последнюю роль. Помимо материально-технической помощи, предоставлении данных технической разведки, развертывания военных советников/инструкторов и ЧВК, нельзя исключать и прямого участия в боевых действиях военнослужащих стран альянса. Как мы видим по Карабаху, самолеты Турции и ее БПЛА участвуют в боевых действиях и наносят удары по территории Карабаха, атакуя технику, в том числе, и армянских Вооруженных сил. Отсутствие прямой реакции России на эти атаки может создать представление, что если условные БПЛА или ударные самолеты НАТО «в интересах борьбы за территориальную целостность Украины» будут наносить удары из воздушного пространства Украины по территории ЛДНР, то это добавит шансов для наземной операции.

Как мы видим за последние месяцы, боевые самолеты НАТО теперь регулярно летают на Украину и над Черным морем. Как опять же показывает пример Азербайджана, ничего не мешает под прикрытием военных учений оставить группу самолетов на территории Украины, чтобы впоследствии использовать их для воздушного обеспечения наземной операции, так как удары самолетов НАТО по Донбассу ставят России определенную вилку — сбивать или не сбивать, ограничиваясь озабоченностями МИДа. Ведь атаку на самолеты НАТО, действующие в украинском воздушном пространстве, можно трактовать как атаку на НАТО с непредсказуемыми последствиями, что в теории может создать колебания у военно-политического руководства России относительно возможных ответных действий. А эти колебания могут дать необходимый выигрыш времени для достижения успеха в наземной операции.

Хотелось бы надеяться, что подобные угрозы анализируются и учитываются, дабы внезапное начало боевых действий и их последующее течение не стали таким же сюрпризом для ЛНР и ДНР, каким они стали для военных и спецслужб Армении, которые явно оказались не готовы к тому, что началось 27 сентября 2020 года.