Надежда Цапок впервые рассказала, как выживала в тюрьме

Срок Надежды Цапок закончился в сентябре прошлого года. Она вернулась из колонии в станицу Кущевскую и наотрез отказалась общаться с прессой. Надежда Алексеевна полгода хранила молчание, но все же сделала исключение для «Экспресс газеты».

- Расскажите, как вы отбывали срок и сколько в итоге отсидели?

- Получилось больше семи лет. Три года на зоне и четыре в СИЗО, что приравнивается к строгому режиму. Когда приговор вступил в законную силу в ноябре 2011 года, я была этапирована в женскую колонию Краснодарского края в поселок Двубратский, где начала отбывать срок. Меня, как и всех, сразу определили в карантинное отделение. Там нас две недели обучали, как правильно заправлять кровать, как вести себя на проверке, как правильно обращаться к администрации. После этого я была распределена в 82-ю бригаду пенсионеров.

- Вы в колонии работали или для пенсионеров это не обязательно?

- Там, как и на свободе, действует Трудовой кодекс. Но я с раннего детства привыкла трудиться. Не могу сидеть сложа руки. Сразу начала искать, чем себя занять, и решила приобрести новую специальность швеи-мотористки, чтобы получить работу в промзоне, где шили одежду сотрудникам правоохранительных органов.

Для всех, кто хочет работать, на зоне всегда есть чем заняться. Например, женщины, осужденные по статье за мошенничество, работали в доме ребенка. Туда из разных колоний приезжают беременные, рожают и находятся с малышами. Мам по определенным часам водят кормить, играть с малышами, заниматься. Детки красивые, одеты все как куколки.

- Все в одинаковом?

- Что вы, хорошо одеты. Ярко. Может, даже на воле, когда его заберет, так не оденет. Такие условия не создаст, как на зоне. Питание для детей специальная кухня готовит. Чистота везде - ни пылинки.

В свободное время я занималась выполнением общественных поручений, помогала в нарядной, в клубе, участвовала в художественной самодеятельности. Получила два поощрения от администрации колонии. Поощрения нужны для того, чтобы они были, когда подаешь заявление на УДО. Хотя в законе написано, что это необязательная часть, но всегда учитывают. Поощряют за примерное поведение, за участие в жизни колонии. Я считаю, что это правильно, многие заинтересованы выйти раньше, многие стремятся эти поощрения получить. Окончив курсы, я получила профессиональный диплом швеи-мотористки третьего разряда. Но в это время подошел срок подачи заявления на УДО, что я и сделала. Однако сразу после подачи заявления все мои поощрения сняли.

- За что?

- У меня в тумбочке обнаружили дезодорант и антисептик для мытья рук, потому что там живешь не понятно с кем: возможно, есть туберкулез, возможно, нет и так далее и тому подобное. Их признали спиртосодержащими веществами, о чем я не подозревала, и меня определили в ШИЗО, лишив меня права на досрочное освобождение.

- Как это обнаружили? Вы же их в передаче получили, а каждую передачу просматривают и изымают, что не положено.

- Конечно, смотрят. Но сначала пропустили, а потом в штрафной изолятор. У меня же пенсионный возраст и такие заболевания, при которых на ШИЗО не должны сажать: сахарный диабет второго типа, давление. На нервной почве у меня отнялись ноги. Вся зона смотрела, как меня через плац тащили. На штрафной изолятор приводят и сразу раздевают полностью. На голое тело надевают халат с надписью «ШИЗО». И вот в этом халате в феврале я оказалась в четырех ледяных стенах. Получался каменный мешок. Лечь я там не могла: в шесть утра у меня уносили постельное белье, нары поднимали и замыкали на замок и только в 21 час 45 мин, то есть перед отбоем, их опускали. Постель приносили вымороженную. Я за ночь ни сама не согревалась, ни постель не согревала. В камере стоял пенек, на котором я сидела целый день. Холод страшный. Благо у меня было два маленьких вафельных полотенца, и я ими закрывала себе колени, чтобы суставы сохранить. Кипяток давали один раз в день. Питание я не брала. Когда в первую ночь мне принесли постельное белье, там оказались две простыни, и я одну простынь себе потихонечку оставила. Я попросила принести мне комплект женской гигиены - прокладки. Это можно было. Я очень боялась застудить почки, обложила этими прокладками поясницу и простыней примотала их под халатом. Потом попросила журналы читать. Тоже наложила в них прокладок и садилась на этот пенек.

По моей просьбе в воскресенье, так как я очень сильно замерзла, по разрешению дежурного офицера мне принесли мое пальто с отрезанными пуговицами, застегнуть его было невозможно. И принесли одеяло, чтобы я могла сидеть на пеньке. И кипяток в этот день давали три раза.

- А зачем у пальто отрезали пуговицы?

- Ума не приложу. Порядок, может, такой? Так я побарствовала один денек, а в понедельник в восемь утра у меня все это, как в сказке про Золушку, забрали.

В это же время на меня было заведено четыре уголовных дела. И в срочном порядке 15 марта 2013 года по постановлению следователя была этапирована в СИЗО № 1 Краснодара. Я рассчитывала, что уезжаю недели на две. Но они растянулись на четыре года. Меня таскали по разным СИЗО - краснодарским, армавирским, ростовским. И за четыре года пребывания в СИЗО следователи меня допрашивали всего четыре раза.

Я думаю, что это делалось целенаправленно. Хотели помучить, постоянно возили из одного СИЗО в другое. Когда я знакомилась с материалами уголовного дела, то видела там рапорты следователя о том, что он не может меня в СИЗО найти, чтобы провести следственные действия. Ну как такое могло быть?

- В столыпинских вагонах доводилось ездить?

- Несчетное количество раз. Этапы, конечно, сильно выматывали. Привезут на судебные разбирательства на ИВС на десять дней и ночью опять вывозят на этап. «Столыпин» обычно отправляют ночью. Это прицепной вагон, и останавливается он не на платформе. Чтобы залезть в него, надо больше чем на метр задрать ноги, а потом таким же способом слезть. А я и так на костыле передвигалась.

Сериал «Станица» - полный бред

- Когда я сидела в СИЗО, начали показывать сериал «Станица». Меня каждый спрашивал: «Вы видели, вы видели»? Я отвечала, не видела, единственное, знаю, артистка красивая меня играет, поэтому я очень довольная. Хотя сам сериал, судя по рассказам, - полный бред и страшно далек от истины.

- Вам где было комфортнее сидеть: в одиночке или с людьми?

- В одиночки меня перестали помещать, так как у меня была клаустрофобия. Лучше в коллективе, но не очень большом. В основном я сидела в камерах по четыре человека. Камеру мы всегда содержали в идеальной чистоте. Как-то зашел генерал, посмотрел, заулыбался и говорит: « Как у вас чистенько, шторочки пошиты на шкаф, клееночка чистая на столе, как похоже на домашний уют». А это я их сама сшила. Конечно, измучивали постоянные обыски, проверки. Но меня никто не бил, не унижал. Да и конфликтов ни на зоне, ни в СИЗО не возникало. Там никто никому не нужен. Там каждый как может выживает сам. У каждого свои проблемы. Каждый за что-то попал, каждый думает, как оттуда выбраться, и больше ничего. Чужая судьба там абсолютно никого не волнует.

- Такое явление, как блатные, на вашей зоне встречалось? Есть они среди женщин?

- Не слышала про такое. Ни блатных, ни смотрящих не было. Все находились в одинаковых условиях. Но если смотреть глазами свободного человека, то это тяжелое испытание, которое не каждому под силу. Всего не расскажешь, да и не хочу об этом вспоминать.

- Вас нормально кормили? Вообще можно есть то, чем там угощают?

- Все едят, никто не умер. Наутро дают кашу, в обед борщ, макароны с мясом, компот. Вечером селедку, салаты из капусты и свеклы. Тем, кто на диете, беременным, больным СПИДом, диабетикам - дают яйца, молоко, дополнительно творог, кусочек мяса. Конечно, больше всего хотелось сладкого. Сладости в основном родственники в передачах и передают.

- Где вы были, когда пришло известие об освобождении?

- Я уже на зоне спокойно досиживала, когда в силу вступил закон по пересчету - сутки в СИЗО приравняли к полутора дням на зоне. 25 сентября меня вызвали в нарядную по телефону и спросили: «Цапок, ты хочешь домой?» Ну, естественно, я сказала, что хочу. Вернулась в бригаду, по лагерному таксофону (они стоят в каждом общежитии, где живут осужденные) позвонила мужу Вите - приезжай за мной. Он вначале не поверил. Я сказала, что мне пересчитали срок, сейчас принесут обходной лист, и меня можно забрать. По дороге домой он мне сказал, что ехал и не верил, что меня могут выпустить. Если честно сказать, я тоже думала, что вообще никогда не выйду. Думала, что сейчас заведут очередное уголовное дело, придумают еще что-то. И так бесконечно. Но все-таки выпустили.