Каких-то две недели назад я вместе с детьми катался на «ватрушках» с горы...
Каких-то две недели назад я вместе с детьми катался на «ватрушках» с горы. Нас было двое взрослых и восемь детей. Гора крутая, но опасных факторов на пути нет. Казалось бы, бояться нечего. Но...
В какой-то момент я зазевался, и самый младший, Иларион, Ларик, в тот же миг побежал наперерез летящему на «ватрушке» соседскому мальчику. Я все это видел, но все случилось так быстро, что я даже взмолиться не успел. Ребенок сделал сальто в воздухе и приземлился спиной на укатанный снег. Если бы он чуть-чуть недокрутился в полёте, приземление на голову могло бы стать фатальным.
Обошлось все легким испугом для него и сильным испугом – для меня. И вот теперь я сижу и читаю о трагедии, случившейся в Подмосковье, где семилетний мальчик разбился на «ватрушке» насмерть. И мороз по коже. Страшнее беды представить невозможно… А в комментариях многие осуждают отца, выбравшего такую опасную трассу для катания и не защитившего ребенка. Хочется спросить у таких нравоучителей: а есть ли у вас дети? А если есть, то в какие игры они играют? кроме компьютерных.
Страшно это сознавать, но беда всегда ходит рядом и в любой момент может случиться с каждым из нас. Виноват ли отец в том, что привел сына на смертельную гору? Если и виноват, то он сам себя наказал страшнее, чем можно придумать. Не нам его судить. Можно бесконечно повторять прописные истины о том, что нельзя кататься со склонов, на которых растут деревья, нырять в незнакомых местах, садиться на велосипед, не проверив тормоза… Но все это бессмысленно, потому что этот мальчик мог поскользнуться на ровном месте и удариться головой о камень.
Мне известен случай, когда мальчик, ныряя в реку, которую он знал, как свои пять пальцев, убился, столкнувшись головой с другим мальчиком, который в этот момент выныривал. Второй мальчик, конечно же, тоже погиб.
Еще я знаю историю про то, как отец нес на руках маленькую дочь, оступился и ударил малышку головой об угол собственного дома. Девочка осталась жива, но последствия от полученной травмы уже не исправить.
Можно ли защитить своего ребенка на все случаи жизни? Можно. Если запереть ребенка дома, заменить ему реальную жизнь виртуальной, в которой у него будет бесконечное количество жизней и супер-способности, позволяющие перепрыгивать автомобили и ловко убивать любого злодея ударом ноги. Со временем ребенок превратится в бледную, страдающую сколиозом изможденную поганку или заплывшего жиром толстяка, но зато у него будет значительно меньше шансов утонуть, разбиться о дерево или попасть под машину.
Такая позиция имеет право на существование. Но лично я предпочитаю для своих детей такое же детство, какое было у меня – насыщенное драйвом, движением, скоростью и радостью общения с природой.
Я уповаю на божью милость и молюсь, чтобы мою семью миновала трагедия, которую пережила подмосковная семья. Хотя, я знаю, что травм нам не избежать. Год назад поездка на велосипеде с Иларионом, сидящим в специальном детском кресле, стоила нам сломанной детской лодыжки. Петя в двухлетнем возрасте, играя, сломал себе палец на ноге. Николай,минувшей осенью распорол руку, прячась от «фашистов» в куче металлолома. Все эти моменты очень неприятны и болезненны, но мы воспринимаем их, как плату за то, что наши дети растут нормальными здоровыми мужиками.
Сколько травм выпало на мою долю, я уже и не сосчитаю. Но память о пережитой боли занимает в моей памяти лишь маленькую, ничтожную частицу от общего объема воспоминаний. Гораздо чаще я вижу, как мчался на лыжах с крутой горы, старательно уворачиваясь от деревьев; как нырял в безлунную ночь в морскую пучину с шестиметрового пирса нашего корсаковского порта и не видел воды, в которую я лечу; как мчал с горы на велосипеде с такой скоростью, что олимпийка на спине превращалась в пузырь от потока встречного воздуха. И эти воспоминания я не променяю ни на какие другие.