Ночной позор: почему «русский свет» был не нужен в России

На Одесской улице Санкт-Петербурга установлена необычная скульптура. Это памятник питерскому фонарщику. Расположен он прямо напротив дома, где находилась мастерская, принадлежавшая гениальному русскому электротехнику Александру Николаевичу Лодыгину. Именно здесь русский изобретатель впервые в мире зажег уличный электрический светильник.

Как все начиналось

11 сентября исполняется 145 лет с момента, как улицу впервые в мире осветил электрический фонарь, и произошло это в России. Вообще, идея освещать улицы пришла человечеству относительно недавно, в XV веке. В разных странах к делу подходили по-разному. В Лондоне горожан обязывали вывешивать фонарь за окно, в Париже лампы ставили не в центре комнаты, а в оконные проемы, чтобы свет падал и на улицу.

История полноценного освещения улиц началась с Амстердама, где начальник пожарной охраны Ван дер Хейден настоял на установке 2500 фонарей собственной разработки — слишком уж много народу сослепу падало в не огражденные перилами городские каналы. Светильники были масляными и использовались с 1668 года. Конструкция Ван дер Хейдена была настолько удачной, что только в 1840 году его фонари заменили более современными.

Новшества в Европе всегда перенимали быстро. Оценив несомненные плюсы освещенных улиц, мэр Гронингена заказал Ван дер Хейдену сразу 300 фонарей. Тогда же, в 1682-м, такими же лампами был освещен и Берлин.

В России на улицах стало светлее уже при Петре I, но действительно регулярно освещать проезжую часть стали ровно 300 лет назад. Тогда, в 1718 году, Невский проспект Санкт-Петербурга был украшен вереницей масляных фонарей. Московские улицы осветили только в 1730 году. С тех пор и до конца XIX века фонари сменились со свечных и масляных на керосиновые, а потом и газовые.

Новая эра: Лодыгин и Яблочков

В сентябре 1873 года в Санкт-Петербурге русским изобретателем Александром Лодыгиным был продемонстрирован фонарь уличного освещения, работающий на электричестве. Это была первая в мире удачная конструкция лампы накаливания. До этого момента электролампы были ненадежными, недолговечными, дорогими и откровенно опасными. Лодыгин же создал конструкцию, которая наиболее похожа на знакомую нам лампочку.

В то же время над изобретением практичной и мощной электролампы работал и другой русский изобретатель — Павел Николаевич Яблочков. Его конструкция фонарей кардинально отличалась от изобретения Лодыгина, была не менее эффективной, но имела один недостаток: при большой мощности освещения «свеча Яблочкова», как ее называли, слишком сильно нагревалась. Внутри малых помещений использовать ее было проблематично, зато большие открытые пространства она и освещала, и обогревала.

Яблочков установил фонарь на паровоз, ведущий состав, в котором путешествовал Александр II. Тогда изобретателю пришлось не спать двое суток, непрестанно что-то подкручивая и регулируя. Он понял громоздкость собственного изобретения, впоследствии упростил и доработал его.

Царь в полной мере оценил удобство «свечи». Оценил — да и только. Настоящее признание изобретение и изобретатель получили за границей. Открытая в Москве мастерская по производству электроприборов прогорела. Яблочков уехал в Париж и там в 1876 году получил патент на свою усовершенствованную к тому времени «свечу».

Мировое признание

Французы сориентировались быстро: тут же предложили выкупить патент, с тем чтобы производить лампы для всего мира. С ответом русский изобретатель не спешил. Понимая престижность изобретения, он предложил права на него военному министерству России. Бесплатно. Не дождавшись ответа, Павел Николаевич все же продал патент за миллион франков.

Электролампу Яблочкова восхищенно приняли во всей Европе. Газетные заголовки называли его изобретение «русским светом». «Свечой Яблочкова» были освещены ипподромы, театры, улицы, заводы, порты. Один из наследников русского престола на Парижской выставке в 1878 году, где «свеча» имела грандиозный успех, сумел убедить ученого вернуться в Россию. Яблочков вернул французам миллион и уехал на родину.

Русский провал

В России Лодыгин и Яблочков работали вместе. Несмотря на различия в изобретениях, они производили лампы для разных целей и сосуществовали достаточно гармонично. В то время многие русские города были освещены их лампами. Но через пару лет интерес к их продукции иссяк, доходы упали и завод разорился.

Яблочков перебрался в Париж, Лодыгин попытался бороться, но ему тоже пришлось уехать вначале в Европу, а затем в США. Там он обнаружил, что его идея электрической лампы практически украдена Эдисоном: лампа была несколько модернизирована и выдана за собственное изобретение американца. Комиссия выдала Эдисону всего лишь патент на усовершенствование изобретения русского электротехника, но реклама сделала свое дело, и сегодня лампу накаливания Лодыгина ошибочно называют лампой Эдисона.

Как это часто бывает, Россия не смогла в полной мере оценить гениальность очередного достижения русской инженерной мысли. И пока раскачивалась и скрипела отечественная бюрократическая махина, вся слава вновь досталась хватким заграничным дельцам.

Электрические лампы Яблочкова и Лодыгина постепенно уходят в прошлое, как осталась в прошлом и вытесненная ими профессия фонарщика. Но стоит помнить, что именно русские имена положили начало целой эпохе мировой электрической промышленности нашего времени.

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов