Героическая жизнь и нелепая смерть знаменосца Победы
Михаил Егоров прошел всю войну, попав на фронт практически мальчишкой. После Победы он мог сделать завидную карьеру, но предпочел свой путь. Многие не верили, что Герой Советского Союза ведет более чем скромную жизнь и не продвинулся ни по военной, ни по партийной линии.
Разведчик с идеальным слухом
Миша Егоров родился в 1923 году, 5 мая, в деревеньке Ермошенки, недалеко от городка Рудни, что в 70 километрах от Смоленска. В семье родились три брата и четыре сестры. Все дети помогали отцу и матери по хозяйству. Миша окончил семилетку и в 14 пошел работать в колхоз.
С первой получки юноша, с разрешения родителей, купил себе гармонь, на которой играл потом всю жизнь. При этом музыкального образования у парня не было, а слух – идеальный. Егоров мог любую мелодию подобрать и сыграть, но больше всего любил песню «Валенки».
В начале 1941 года большая семья переехала в другую деревню, Бардино, поближе к райцентру. Мише было 18, когда началась война. Он хотел идти добровольцем на фронт, но его не взяли, сказали ждать до 19. Вскоре их деревня оказалась занятой немцами, а Михаил ушел к партизанам.
На его счету пять эшелонов, которые он пустил под откос. Его партизанский отряд в 44-м присоединился к регулярным частям Красной армии. Поскольку партизан Егоров занимался разведкой, то его определили разведчиком в 756-й стрелковый полк 150-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии Первого Белорусского фронта.
Девять знамен Победы
Когда наша армия пересекла границу с Германией, среди бойцов пошли разговоры о том, кто водрузит Знамя Победы над Рейхстагом. Говорят, солдаты специально носили с собой куски красной материи, чтобы быть готовым к почетной миссии.
Готовилась и официальная власть. Специально для 3-й ударной армии по количеству дивизий было сделано 9 знамен. 20 апреля 1945 года художник Василий Бунтов получил срочное политзадание: сделать девять одинаковых знамен, похожих на государственный флаг СССР. За две ночи и день Бунтов из сатина заготовил полотнища размером 188 на 82 сантиметра, которые прикрепили к древкам, распиленным из досок. На каждом знамени художник изобразил серебряные звезду, серп и молот. А белой краской нанес названия дивизий и порядковые номера: от 1 до 9.
22 апреля знамена распредели по стрелковым дивизиям 3-й ударной армии. Знамя под номером 5 попало в 150-ю стрелковую ордена Кутузова 2-й степени Идрицкую дивизию, в 756-й полк. И командир полка Федор Зинченко вручил его друзьям-разведчикам Михаилу Егорову и Мелитону Кантарии.
Друзья-однополчане
Михаил Егоров и Мелитон Кантария встретились в 44-м, когда партизанский отряд смолянина присоединился к регулярной армии. Русский и грузин подружились, вместе ходили в разведку. Сейчас можно встретить информацию, что Кантарию специально поставили в пару к Егорову, чтобы угодить Сталину: дескать, русский и грузин стали символами Победы. Но это было не так.
Мужчины дружили и даже называли себя земляками. Дело в том, что Кантария участвовал в боях по освобождению Смоленска. И был ранен на железнодорожном вокзале. Позднее он говорил своему другу, что пролил свою кровь на его земле, а значит, они стали братьями-земляками. Сейчас на могиле Кантарии, расположенной в грузинском селе Джвари, цветет сирень, выкопанная у дома Егорова, а также хранится капсула с землей с могилы Михаила Алексеевича.
А в Рудне, рядом с Домом-музеем героя войны, цветет абхазская роза и хранится капсула с землей с могилы Кантария. Говорят, что дети и внуки героических отцов продолжают дружить и хранить традиции их семей.
Они были первыми
Сейчас ведется много разговоров о том, что на самом деле Егоров и Кантария не были первыми, кто установил знамя на Рейхстаге. Что они были выбраны из политических соображений. И в качестве доказательств приводят информацию телеграфного агентства «Совинформбюро», появившуюся в пятом часу вечера, которое сообщило, что над Рейхстагом в 14.25 было поднято советское знамя.
Здесь стоит пояснить. Штурм здания начался утром 30 апреля, но закончился неудачей. Второй штурм пошел примерно в 13.30 после мощнейшей артподготовки. Около двух часов дня рота автоматчиков старшины Ильи Сьянова, в которой были и знаменосцы Егоров и Кантария, ворвалась в вестибюль с южной стороны Рейхстага. Знамя было закреплено на одной из колонн здания. Это и послужило поводом к докладу командующему Первым Белорусским фронтом маршалу Георгию Жукову.
На самом деле Рейхстаг не был полностью захвачен. Шел ожесточенный бой. Был третий штурм здания. К шести часам вечера рота Ильи Сьянова сумела вместе со знаменем подняться на второй этаж. И только к вечеру 30 апреля, в 22.50 по берлинскому времени, или ранним утром по московскому, сержант Егоров и младший сержант Кантария под руководством лейтенанта Алексея Береста подняли знамя на купол Рейхстага.
Водрузить знамя Победы оказалось непростой задачей. От стеклянного купола, около 25 метров высотой, остался только железный остов с торчащими осколками. Чтобы закрепить знамя, пришлось пожертвовать руками. Позднее родственники Егорова вспоминали, что при рукопожатии люди пугались, увидев страшные шрамы на ладонях Михаила Алексеевича.
Стоит добавить, что каждый солдат, ворвавшийся в Рейхстаг, старался закрепить там флаги своих рот и батальонов, или хотя бы просто привязать красный лоскут. Уже к утру все здание алело от красных полотнищ.
Мирная жизнь
Домой Михаил Егоров попал только в 1947 году. Два года вместе с другом Мелитоном Кантарией они ездили по госпиталям, воинским частям и рассказывали о своем подвиге. Мужчины и рады были бы вернуться к родным, но это был приказ партии. После всех проверок и уточнений Егорову и Кантарии 8 мая 1946 года присвоили звания Героев Советского Союза.
Естественно, Михаилу Алексеевичу и Мелитону Варламовичу предлагали переехать в Москву, но друзья предпочли жить каждый на своей родине. Правда, спокойно заниматься хозяйством и работать Егорову не позволили. Его отправили руководить колхозом, посчитав эту должность достойной героя. Вспомнив, что у Михаила Алексеевича только семь классов образования, его направили в Смоленскую партийную школу.
Но высокие должности тяготили Егорова, и он устроился в Рудне на молочно-консервный завод, делал банки для сгущенки. При этом его семья продолжала жить в простом деревенском доме, без всяких излишеств и богатств. Егоров не любил просить за себя, зато всегда помогал своим односельчанам, и люди ежедневно приходили к нему в дом, двери которого никогда не закрывались.
Только в 1966-м молочно-консервный завод построил Михаилу Алексеевичу дом, куда с радостью переехали его жена Александра и две дочери – Валя и Тамара. Супруги в 70-м стали в третий раз родителями, когда обоим было по 47 лет. У них родилась дочка Ирина.
Грузовик с огурцами
О Егорове распускали слухи, что он живет в роскоши, имеет несколько машин. Но супруги за всю жизнь нажили только венгерский гарнитур, телевизор и швейную машинку. На 20-летие Победы Михаилу Алексеевичу подарили мотоцикл «Урал». А за год до гибели Егоров сумел купить «Волгу».
…В тот роковой день 20 июня 1975 года он собирался ехать к сестре, живущей в деревне в Демидовском районе, это около 50 километров. Дорога туда была извилистая, со «слепыми» поворотами. И на одном из них выскочил груженный огурцами грузовик. Водитель не справился с управлением.
Михаил Алексеевич Егоров погиб в возрасте 52 лет. Родные хотели похоронить отца и мужа на семейном деревенском кладбище, но власти не дали. Могила Егорова расположена в Смоленске у Вечного огня в сквере Памяти героев у старинной крепостной стены.
