Как «челюскинцы» устанавливали свои порядки на зоне

Перемены и передел, сопровождавшие окончание Второй мировой войны, проникли даже в такой, казалось бы, изолированный от общества мир, как тюрьмы и зоны. Там образовалась новая, не виданной ранее беспощадности, каста преступников. Они вошли в криминальную историю под разными названиями, но самое известное из них - “ломом подпоясанные”.

Герои и антигерои

До революции Россия знала только воров в законе. По неписанным правилам, они не могут иметь семью, не должны сотрудничать с властями ни в какой форме. Предметы роскоши и собственный дом для них также под запретом. Домом для этой привилегированной касты сидельцев была зона, где все было под их властью.

К концу войны каст было уже не менее десяти. И среди них нашлась такая, которая решила потеснить влиятельных урок с воровского трона.

Истоки движения “ломом подпоясанных”, или, как их еще называли “белых медведей”, “челюскинцев”, берут начало в 40-х годах прошлого века. Безусловно, эти прозвища возникли после того, как в 1934 году экспедиционный ледокол «Челюскин» не выдержал битвы со льдами, получил пробоину и затонул. Экипаж и пассажиры были спешно высажены прямо на льдины, где провели два месяца. За их спасением следил не только весь СССР, но и мир.

Как отмечает писатель и филолог, известный исследователь блатного жанра Александр Сидоров (он же Фима Жиганец), блатные тут же сочинили на эту тему издевательские частушки, вроде «Шмидт (О.Ю. Шмидт, руководитель экспедиции – прим. ред.) сидит на льдине, как шухер на малине». А уже в середине 40-х «челюскинцами», или «льдами», окрестили новую арестантскую «масть», видимо, за их обособленность.

Воры в законе поменяли закон

Известно, что в ходе Второй мировой около миллиона российских заключенных были отправлены на фронт. Те, кто уцелел, вернулись уверенными в себе победителями. Даже и те, кому снова предстояло попасть в лагеря. Война закалила их и без того крепкий воровской характер.

Но, по воровским законам, выступать на стороне государства с оружием в руках категорически запрещено. Наиболее «правоверные» воры, призванные на фронт, сбегали. Однако эти дела были уже в прошлом, и зэки-ветераны принялись завоевывать место под лагерным солнцем, создавая собственные понятия.

Пожар войны охватил криминальный мир сверху донизу. Воры образовывали локальные альянсы, заключали перемирия, переходили на сторону врага и планировали операции – все, как на настоящей войне. Кровь на зонах полилась с такой силой, что криминалитет, придерживавшийся старых традиций, переписал свой кодекс!

По новым правилам, чтобы выжить, традиционным ворам было разрешено работать на зоне парикмахерами и хлеборезами. Это позволяло обзавестись оружием. После этого, по слухам, многие “отколовшиеся” так и сгинули на этапе, не дожив до зоны. Очень скоро при молчаливом согласии надзирателей большую часть «военщины» перебили, остальные постепенно перешли в категорию «сс*ченных».

В апогее воровской битвы в Ванинском порту с каждой стороны конфликта погибло более 500 человек. В начале 60-х годов прошлого века в нашей стране осталось только 5 % от того количества воров, что было до войны. Общее количество погибших в битвах “челюскинцев” и “воров в законе” составило более 50 000 заключенных.

Айсберг криминального мира

Основной целью «челюскинцев» было отобрать выгодные места у воров в законе и самим жить за счет труда других. Тем не менее к примкнувшим к администрации лагерей “челюскинцы” до конца не присоединились.

Особо среди беспредельных “челюскинцев” выделялись «махновцы». Так называли себя урки всех мастей, обделенные советской властью на воле и не добившиеся “карьерного роста” в лагере. Объединившись в единую группировку, “махновцы” и “беспределы-челюскинцы” стали создавать новые нормы жизни воровского мира. Ими были налажены горизонтальные структуры на зоне и устойчивый канал связи с волей. Внутри организации иерархия была строго вертикальной. Все бандиты подчинялись лидеру, державшему общак.

Неудавшийся дрейф

“Челюскинцам” удалось наладить связи с администрацией, так как среди них были те, кто сотрудничал с начальством лагерей. Последнее, в свою очередь, с помощью системы сдержек и противовесов умело стравливала в своих интересах зэков-раскольников и традиционных воров, сделав ставку на “законников”. При молчаливом разрешении системы МВД «автоматчиков» уничтожили физически или определили в разряд “петухов”.

После смерти “вождя народов” давление на элементы, расшатывающие устоявшийся криминальный мир, возросло. Генеральный секретарь Н. С. Хрущев утвердил новое уголовное законодательство, усилившее наказания для профессиональных воров и лиц, повторно нарушивших советские законы.

Немалую часть преступников это заставило отойти от криминала или заняться менее рискованным уголовным ремеслом. Оставшиеся в живых “челюскинцы” окончательно растворились в темноте лагерных бараков.