В театре «Ромэн» показали цыганского Майкла Джексона

Театр, как и прежде, находится в «сталинке» недалеко от «Динамо». В этом же доме гостиница «Советская», ресторан «Яръ» и жилые квартиры. В отеле обитает много китайцев. Говорят, особенно стремятся попасть в номер, где жил Василий Сталин. В «Яре», по слухам, шикарные фрески, люстры, светильники, но я не видела, врать не буду.

Сам театр внутри выглядит как Литературный институт до ремонта. Такие же советские интерьеры и даже черно-белые портреты в два ряда - точь-в-точь как висели в Лите возле деканата. Правда, там висели писатели, а в театре - видные цыгане. Но если не подписывать - не отличишь.

Буфет удивил малыми размерами и приятными ценами (бутер с колбасой  за 300 руб., а не по 500, как в некоторых местах), за ним - большой пустой зал с афишами на стенах, высоченным потолком и тремя безголовыми манекенами в цыганских платьях от Славы Зайцева. Рядом с ними активно фотографировался пестро одетый народ. Среди прочих особенно выделялась тетенька средних лет в футболке с надписью «Жопа» на груди. Я такую видела в галерее «Куб», она дизайнерская и стоила как концертный костюм.

Наконец прозвенел третий звонок.

«Мы - цыгане» - постановка легендарная. Но для тех, кто не видел, расскажу суть. Это что-то вроде спектакля-концерта. Ведущий постепенно рассказывает, как ромалы «из Индии дальней на Русь прилетев» и как «со степью печальной их свыкся напев», а по ходу рассказа весь актерский состав «Ромэна» демонстрирует разнообразные сценки из литературных произведений, а также песни и танцы.

В общих чертах примерно то же, что в легендарном киноспектакле 1986 года, за который Николай Сличенко получил Госпремию, но попроще. Актеров сильно меньше, номеров - тоже. На семиструнке уже никто не играет. Дамы на подтанцовке - гораздо бодипозитивнее, чем раньше. Номера очень различаются по качеству. Кто-то, вроде Анжелы Лекаревой, целое фламенко танцует (и блестяще), а кто-то выходит, чтобы просто ножкой сделать «эть» и уйти за кулисы.

Но в целом представление вполне смотрибельное. Так что наветы - в топку.

Одно время театр бранили за то, что состав сильно возрастной. Мол, что такое: актриса, играющая Кармен, в бабушки годится Хосе. Ну, здесь же не опера же, нельзя так, ей-богу. К критике прислушались и по мере возможности актрис элегантного возраста заменили.

Мужчин-актеров, судя по всему, не меняли. В сценке из «Собора Парижской Богоматери» подлый священник соблазняет цыганку Эсмеральду и призывает ее предаться с ним утехам. Подлого священника играет очень пожилой и очень заслуженный артист, которому тяжело даются все звуки, и особенно шипящие.

Лопнувший кошелек

После антракта цыгане наконец добираются до России. Поэтому часть сцен посвящена отечественным литературным произведениям, а финал отдан под концерт, где все показывают свои умения.

В разделе «литературные произведения», например, впечатлила внучка Николая Сличенко, отца-основателя спектакля. Ольга Сличенко, скрестив руки на груди, исполняла романс Грушеньки из «Очарованного странника».

Голос у Ольги, прямо сказать, не дедовский (в сетях утверждают, что фальцет, хотя женщины фальцетом не поют). Но при этом, даже не зная, чья это внучка, исполнительницу выделяешь. Очень уж проникновенно поет «Доля моя горемычная, прошли мои дни отрадные, на свет глядеть не хочется, как змей-тоска мое сердце сосет».

В разделе «все подряд» овациями была встречена 86-летняя звезда театра Ирэна Морозова. (Даже не хочется лишний раз напоминать, что кино, в котором артистка дебютировала почти 60 лет назад, называлось «Живой труп».) Ирэну Борисовну было интересно не только слушать, но и разглядывать: сеточка на руках, сложносочиненное платье (как сказала бы театральный критик Инна Вишневская, «салоп-кашне-капор-сарафан-перчатки-варежки») и обилие тяжелых украшений, которые сыпались на сцену, как поток Персеид. Огромную сережку звезда даже подбирать не стала. Следующий исполнитель так и смотрел на нее весь номер и задумчиво двигал по сцене носком сапога.

Очень порадовал «цыганский Майкл Джексон» Артур Богданов. Многие знают артиста как участника шоу «Голос». Но Артур, помимо пения, показал свой коронный номер с чечеткой: на пару с гитаристом исполнил произведение, отбивая ногами партию ударных инструментов.

Много десятков лет спектакль «Мы - цыгане» традиционно завершался пением Сличенко. После смерти Николая Алексеевича эта миссия легла на плечи народного артиста России Моисея Оглу. Я, признаться, никогда живьем Сличенко не слышала. Поэтому сравнивать не с кем. Но пение это, бесспорно, было лучшим номером спектакля и очень достойным финалом. Особенно запомнился «Ямщик, не гони лошадей». Сдается мне, именно про такие выступления потом годами вспоминают и внукам рассказывают: «Был я в театре «Ромэн». Как там один цыган пел. У-у-у!»

Кстати, пока народный цыган пел, у моих соседей по креслу лопнул то ли кошелек, то ли карман, и оттуда мелочь посыпалась прямо между кресел. Совпадение? Не думаю.

Пока соседи по креслу ползали и собирали деньги, Моисей Оглу исполнил пять или шесть песен, несколько раз выходил на бис со словами: «Ну, когда еще с вами встретимся в следующий раз…»