Откупался как мог: Пушкин стыдился своего ребенка от крепостной
В родовом селе с ним приключилась весьма щепетильная история. После увольнения из одесской канцелярии, власти сослали его в Михайловское Псковской губернии. В сентябре он остался в имении совершенно один: родня и все соседи разъехалась.
Арина Родионовне было больно смотреть, как мается ее питомец, и она свела его с «сенной девкой» Ольгой - 19-летней дочкой приказчика Михаила Калашникова.
Поэт развлекался с крепостной более полутора лет, в шутку прозвав ее Эдой. Чтобы скрыть от близких эту связь, он даже уволил экономку Розу, обвинив огульно в краже. Хотя всего пять лет до этого пламенно обличал помещичьи нравы в стихотворении «Деревня», где были строки: «девы юные цветут для прихоти бесчувственной злодея».
Ольга забеременела. Пушкин изо всех сил заметал следы и когда малыш родился, то в церковную книгу был записан как сын крестьянина Якова Иванова. Ольга Калашникова же там значилась как «крестная мать». Увы, через три с половиной месяца ребенок умер.
К тому времени ссылка Пушкина кончилась, и он уже прохлаждался в Петербурге. Но свою крестьянскую наложницу не забыл. Уговорил мать выписать ей отпускную грамоту. Став свободной, она вышла замуж за мелкого помещика, вдовца Павла Ключкарева, владельца 19 крестьян.
Ключкарев был человеком добрым, но любил поддать. Из-за этого пришлось оставить кресло заседателя земского суда, и семья осталась без денег. Крестьян заложили, ситуация казалась критичной. Ольга кинулась к бывшему любовнику, и Пушкин выручил: оплатил все долги. А в 1833 году подарил ей такую пачку ассигнаций, что женщина купила домик в Лукоянове и обзавелась крепостными слугами.
Деньги из своего бывшего Ольга тянула до самой его смерти. Но лишившись спонсора, все потеряла, рассталась с мужем-алкашом и далее ее следы теряются.
Кстати, сам Пушкин в крепостниках ходил недолго. К свадьбе Александра и Натальи Гончаровой в 1830 году отец презентовал ему село Кистенево рядом с Болдиным. Пушкин за 40 тыс. руб. тут же заложил все имение вместе с двумя сотнями крепостных душ и больше там не появлялся. 11 тыс. руб. он отдал будущей теще Елизавете Петровне. Та клялась вернуть их в качестве приданого Натальи Николаевны, но молодых нагло кинула.
