«Семьсот все-таки остались живы»: Леонид Рошаль и сейчас считает оправданным применение газа на Дубровке
Начинал с должности участкового педиатра
Отец Рошаля был военным летчиком. Как и папа, носить погоны Леонид отчаянно не хотел. Врачом он мечтал стать с детства. Второй медицинский институт им. Пирогова окончил по специальности «педиатрия». Затем учился в ординатуре на кафедре детской хирургии в Центральном институте усовершенствования врачей.
Наукой Рошаль занимался параллельно с медицинской практикой. Начинал как участковый педиатр. В 30 с небольшим защитил кандидатскую, а потом и докторскую. В 1960-е стоял у истоков центра для новорожденных при Московском областном клиническом институте.
Особенно широко известным Леонид Михайлович стал как подвижник, готовый отправиться когда и куда угодно. В 1990-м он возглавил Международный комитет помощи детям при катастрофах и войнах. Рошалю на тот момент исполнилось 57.
Пройдет 12 лет, и врач отправится на Дубровку — вести переговоры об освобождении взятых в заложники зрителей мюзикла «Норд-Ост». А еще через два года террористы захватят школу в Беслане. И Рошаль снова не останется в стороне.
«У врачей есть закон: на поле боя оказывать помощь любому»
Того, чтобы его пропустили в здание театрального центра на Дубровке, в октябре 2002-го Рошаль добивался сам. Дозвонился до помощника мэра Москвы и требовал. Хотел оказать медицинскую помощь зрителям «Норд-Оста», а в итоге стал и переговорщиком.
Известный хирург на месте оперировал руку одному из террористов. Говорит:
«У врачей есть закон: на поле боя оказывать помощь любому. Даже преступнику. Пусть потом его судят, пусть даже приговорят к расстрелу. Но ты обязан исполнить свою врачебную миссию. Мне удалось в результате повторных посещений театра полностью обеспечить заложников медикаментами и другими сопутствующими вещами».
Применение газа во время штурма Рошаль считает совершенно оправданным до сих пор:
«Если бы мои родственники, не дай бог, находились там и меня бы спросили, надо применять газ или нет, я бы ответил: надо. Мы потеряли 130 человек, это ужасная трагедия, но остальные 700 все же остались живы. Если бы не эти меры, весь театральный центр мог бы взлететь на воздух. Я видел бомбы, разговаривал с Бараевым. Террористы не хотели умирать, но они пришли туда с внутренней готовностью к смерти».
Появления Рошаля в Беслане уже требовали сами боевики. Переговоры в тот раз хирург вел не только с ними, но и с местными жителями, которые рвались самостоятельно штурмовать захваченную школу.
И Леонид Михайлович не скрывает:
«Я их успокоил, и они не пошли. Может быть, это самое большое, что я сделал в этой жизни, когда предотвратил гибель сотен мирных жителей, которых бы, конечно, расстреляли в Беслане».
«Для семейной жизни я человек сложный»
В этом доктор Рошаль признается открыто. Он привык просыпаться без будильника невозможно рано для обычного человека, а работе посвящать столько времени, сколько потребуется.
30 лет Леонид Михайлович прожил в браке с коллегой, врачом-аллергологом Нелли Торотадзе. «А потом Неля развелась со мной», — разводит руками доктор Рошаль.
У него есть сын Сергей, которому теперь за 60. Сергей Леонидович сначала пошел по стопам отца, но в итоге свое место нашел в бизнесе. Рошаль не только отец, а еще дед и прадед. Контакта не теряет ни с кем из родственников.
Было время, когда СМИ писали о новой избраннице врача — Елене Тивадзе, о том, что она значительно моложе Рошаля. Ряд источников считает, что сегодня в прошлом и этот союз.
В 2023-м Рошалю провели операцию по замене изношенных суставов. Реабилитация шла медленно, но знаменитый доктор вскоре после хирургического вмешательства вернулся к работе.
«Сейчас очень удобно — можно работать дистанционно, и дистанционно я работаю в полную силу», — говорил неугомонный Рошаль. Он ставит себе задачу дожить до 100 лет. И с уверенностью заявляет: «Мне не стыдно за то, что я делал в жизни, и за то, что делаю».
