Как американцы арестовали мертвого советского разведчика

Переиграть предателя

Этого незаурядного человека звали Вильям Фишер. Его нелегальная работа позволила Советскому Союзу сэкономить несколько лет работы по ядерному проекту. Провал Фишера был следствием предательства, как это чаще всего и бывает с агентами такого высокого класса. Операция ФБР завершилась успехом, но лишь отчасти. И «путаница» в именах – ключ к разгадке последнего успеха советского резидента.

Неумолимо возникает резонный вопрос: для чего вдруг Вильям Генрихович принял имя и фамилию умершего незадолго до того друга? Ответ не лежит на поверхности, но неумолимо логичен, как и все действия этого великого разведчика. Главной задачей американской контрразведки было наладить ложный канал связи, чтобы посылать дезинформацию в СССР. Радист-предатель об истинной роли «контакта» не знал, полагал его «почтовым ящиком», на смену которому непременно пришлют нового агента. Новый агент будет вынужден выйти на связь с радистом, а следовательно, в дальнейшем будет работать «под колпаком» ФБР. Не знал он и настоящего имени «контакта».

В московском Центре о смерти Абеля, конечно же, было известно, как и о старой дружбе между ним и Фишером. Когда предатель Рейно Хейханен продолжил пересылать шифрограммы, подписывая их кодовым имеем Фишера Марк, в Москве сразу догадались, кто именно арестован и кто его выдал. Так Вильям Генрихович Фишер до конца своих дней превратился в Рудольфа Ивановича Абеля: лишь в 1990-х годах его имя было рассекречено и предано огласке.

Двадцать лет подготовки

Даже без этого эпизода Вильям Генрихович достоин был войти в золотой список советской разведки. Родился он в Англии в семье русских политэмигрантов, знакомых и соратников Ленина, так что преданность делу борьбы за освобождение рабочего класса впитывалась им с молоком матери. Сотрудничать с внешней разведкой Фишер начал еще в конце 1920-х, однако после многих лет работы был уволен из НКВД. Отчасти это действие руководства можно объяснить тем, что Фишер плотно сотрудничал с одним из руководителей советской разведки майором госбезопасности Александром Орловым. Опасение оказалось напрасным: скрывшийся от необоснованных репрессий Орлов не выдал никого из множества известных ему советских разведчиков. Однако в тот момент советское руководство предполагало самое худшее. При этом непосредственно к Вильяму Генриховичу у НКВД вопросов не было: во всяком случае, он не угодил под гибельную чистку в разведке, стоившую работы, свободы, а порой и самой жизни многим кадровым сотрудникам Разведупра. Больше двух лет Фишер работал на гражданке, постоянно засыпая руководство рапортами с просьбой о возвращении к оперативной работе, но тщетно.

Только Великая Отечественная война дала Фишеру возможность вернуться в строй. Уже 7 ноября 1941 года он участвовал в обеспечении безопасности знаменитого парада на Красной площади. Затем с энтузиазмом занялся подготовкой диверсионных и партизанских кадров, готовил радистов (плечом к плечу с ним работал и настоящий Рудольф Абель), сам участвовал в грандиозной стратегической операции «Березино», ведя активную радиоигру игру с руководством спецслужб Германии. Именно он отвечал за поток дезинформации, посылаемой в Берлин от лица арестованных немецких агентов. За эту работу Фишер был награжден орденом Ленина.

Главное задание

В 1948 году Москва командировала Фишера на работу по «главному направлению», в США. С этого времени Вильям Фишер исчезает, а в Бруклине появляется скромный хозяин фотостудии Эмиль Роберт Гольдфус. Его задачей был поиска выхода на ядерную программу США, и с ней он справился мастерски. До сих пор, невзирая на старания американской контрразведки, в деле скромного «фотографа» остается множество тайн. Так, до сих пор неизвестно имя источника, скрывавшегося под агентурным псевдонимом «Персей». Известно лишь, что этот человек имел доступ к сверхсекретным разработкам физиков-ядерщиков и, вероятно, входил в круг разработчиков атомной бомбы.

На квартиру «мистера Гольдфуса» агенты ФБР нагрянули внезапно, когда он работал с полученной из Центра шифровкой. Опытный разведчик понимал, что записанные на клочке бумаги цифры являются единственной реальной уликой против него. Он назвал себя Рудольфом Абелем и, деланно возмутившись незаконным вторжением, потребовал разрешения написать жалобу. Получив это разрешение, новоявленный «Абель» аккуратно очистил на текст шифровки карандаш, скомкал бумажку и выкинул ее в унитаз. После чего, не оказывая сопротивления, «отдал себя в руки американского правосудия».

Как ни старались следователи вытащить из «ни к чему не причастного фотографа» сведения о работе советской разведки, сделать им ничего не удалось. Конечно, они ни на минуту не сомневались в истинной профессии самозваного Рудольфа Абеля, но доказать ничего и не смогли. В конце концов, отчаявшись получить сколь-нибудь заметную пользу от своей победы, американцы пошли на политический компромисс – в 1962 году приговоренный к 32 годам заключения Фишер-Абель был обменян на сбитого американского летчика-разведчика майора Пауэрса. Он провел за решеткой пять лет.

Через некоторое время многолетний директор ЦРУ Ален Даллес, по сути, расписываясь в собственном поражении, писал в своей книге «Искусство разведки»: «Все, что Абель делал, он совершал по убеждению, а не за деньги. Я бы хотел, чтобы мы имели в Москве трех-четырех таких людей, как Абель».

* * *

После возвращения Фишер стал работать в Москве, в центральном аппарате разведки, под очередным псевдонимом писал книги и пьесы, получил множество государственных наград. Если во внутренних документах КГБ его называли настоящим именем, то для широкой публики он оставался Рудольфом Абелем – американцам совсем не обязательно было знать, кого они на самом деле поймали.

Судьба этого незаурядного человека впервые стала достоянием общественности после выхода на экраны фильма «Мертвый сезон» (1968 год), однако потребовалось еще несколько десятилетий, чтобы историки хотя бы приблизительно поняли, где заканчивается биография Вильяма Фишера и продолжается оперативная легенда Рудольфа Абеля.