Омич украл у МВД 215 миллионов рублей

фото pixabay.com
Деньги были вещдоком по уголовному делу «бога Кузи»

В Москве объявили в розыск 59-летнего уроженца Омска, который обманным путем завладел 215 миллионами рублей, которые хранились на счете МВД в качестве вещественных доказательств по уголовному делу «бога Кузи».

Правоохранительные органы установили, что столь рискованную аферу провернул житель Омска Юрий Цукерман. Он сочинил липовые расписки о том, что оставил 215 миллионов рублей на хранение своей бывшей жене Жанне Фролушкиной, которая была одной из помощниц Андрея Попова — «бога Кузи».

В 2014 году, через три месяца после того, как в квартире у Кузи нашли 300 миллионов рублей, Цукерман с этими расписками явился в Щербинский суд Москвы, где утверждал, что это его собственные деньги, и требовал их вернуть, но ему отказали.

А в 2016 году, спустя два года после ареста Попова и Фролушкиной, судья теперь уже Химкинского суда Дмитрий Дубравин внезапно ему поверил и постановил вернуть все деньги. Цукерман пришел к приставам, которые, ничего не подозревая, сняли со счета МВД 215 миллионов и отдали ему. Любопытно, что вскоре после положительного решения судья Дубравин благополучно ушел на заслуженный отдых, отмечает newsomsk.ru.

В МВД спохватились, но не совсем вовремя. Решение суда, конечно, было опротестовано. Возбудили уголовное дело по статье «Мошенничество», вот только Цукермана, само собой, в России уже не было — сбежал, что логично, в Израиль. Все, что удалось спасти органам, — 86 миллионов рублей, которые были заблокированы на одном из счетов афериста.

Уже после возбуждения дела выяснилось, что Юрий Цукерман — это житель Омска Юрий Ананченко: фамилию он сменил, поскольку ранее в Омске он уже сидел за мошенничество. Тогда мошеннику дали пять лет за хищение 8 миллионов рублей. Теперь Ананченко-Цукермана ищут снова, только вот сумма похищенного в разы больше.





*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов


Скончался замглавврача больницы, где спасали впавшего в кому Навального
Россиянин бросал детей лицом об пол, потому что «беспокоился за них»