Почему мы делим числа на счастливые и несчастливые

Вера в то, что на действительность могут повлиять некие символы, – одна из сторон так называемого магического мышления, свойственного людям давно минувших эпох. Именно такому подходу к реальности мы обязаны появлением нумерологии – системы верований о связи чисел с судьбой человека. До сих пор некоторые числа пользуются дурной или доброй славой по всему земному шару – а другие активно не нравятся лишь представителям отдельных народов.

Третий вовсе был дурак

В русских сказках, например, очень часто встречается число три. И оно, как правило, несет положительную окраску. У героев все получается с третьей попытки, главный герой сказки часто является третьим сыном в семье или третьим ребенком, появившимся на свет волшебным образом. Третий – всегда сын: он либо самый сильный (сказки «Иван коровий сын», «Бой на Калиновом мосту»), либо «бесталанный», дурак. Впрочем, к концу сказки именно дурак оказывается самым счастливым.

Камень на развилке дорог предлагает герою три варианта пути. Девочка Маша набредает в лесу на избушку, в которой живут три медведя. У мачехи Крошечки-Хаврошечки три дочери – Одноглазка, Двуглазка и Триглазка; именно Триглазка разоблачает Хаврошечку, которой в работе помогает волшебная корова. А все самое интересное всегда находится в тридевятом царстве – то есть таком, до которого идти трижды по девять дней, то есть один лунный месяц.

Несколько реже в сказках встречается другое счастливое число – семь. У козы семеро козлят – и спасается от волка именно седьмой («Волк и семеро козлят»); у старика со старухой семь могучих сыновей-близнецов («Семь Симеонов»), у бедного мужика умная дочь-семилетка, способная перехитрить даже царя («Дочь-семилетка»). Любят в народе и число 12: в записанном Пушкиным фольклорном сюжете, ставшем основой «Сказки о мертвой царевне и семи богатырях», богатырей не семь, а 12.

Шесть богатырок

А вот появление в сказке числа шесть обычно ничего хорошего не сулит; шестерка стойко ассоциируется у русских сказочников с бедой, с нечистой силой. Например, в сказке «О молодильных яблоках и живой воде» Иван-царевич встречает шесть богатырок – и еле спасается. Герои терпят неудачу именно на шестом препятствии, герои не могут разгадать шесть загадок.

Согласно одной из версий, число шесть (как и число четыре) стало считаться несчастливым в те времена, когда новый год на Руси начинался 1 сентября. Соответственно, декабрь был четвертым месяцем, а февраль – шестым; именно на эти месяцы приходились строгие посты, и те, кто соблюдал их с фанатичным старанием (в некоторых семьях даже детей грудью в пост не кормили!), мог поплатиться здоровьем – своим и близких, а то и жизнью.

Издавна боялись люди и числа 666; в Откровении Иоанна Богослова говорится, что наступят времена, когда человечеством будет править Зверь, более сильный и страшный, чем демоны ада, что к Зверю присоединится Антихрист, что число Зверя – 666, «число человеческое».

Как только ни толковали люди число Зверя – да и самого Зверя! Были календарные версии – пока ни одна не подтвердилась. Антихристом называли Петра I, Наполеона, Сталина, Гитлера и, что совсем уж нелепо, Билла Гейтса.

Тринадцатый этаж

Число 13, или чертова дюжина, пользуется дурной славой во многих странах. В многоэтажках США даже не строят тринадцатого этажа – потому что кто же согласится на нем жить. А вот в Стране восходящего солнца столь же незавидной репутацией пользуется вполне безобидная в нашей культуре четверка: японцы легко обходятся без четвертых этажей и квартир №4. Не любят в Японии и девятку: этой цифре у них соответствует иероглиф, обозначающий страдание. В Китае, кстати, цифру девять очень даже уважают – в Поднебесной она символизирует счастье и «многие лета».

В Италии число 17 прочно ассоциируется со всякими несчастьями. Это суеверие уходит корнями в античность: в Риме на могилах патрициев писали VIXI – «Я жил». Если представить, что эта надпись состоит из римских цифр, получается, что могильная надпись делится на две части – VI и XI; 6+11 – это как раз 17 – число праха, тления и смерти.