Вокруг сценария и вырезанных из фильма «Москва слезам не верит» эпизодов ходит множество легенд. Основываясь на воспоминаниях очевидцев, рассказываем, как все было на самом деле.
- На сценарий я не сразу среагировал, - вспоминал Владимир Меньшов. - Потому что режиссер Ян Фрид, который в конце 70-х был в большом авторитете, посчитал историю, написанную сценаристом Валентином Черных, неинтересной. Единственное, что привлекло, - это замечательный ход, когда Катерина заводит будильник и в слезах засыпает. А просыпается уже через несколько лет и будит взрослую дочь. Я даже подумал вначале, что просто пропустил несколько страниц. А когда понял, что это такое решение - прыжок в 20 лет, то сразу мысль заработала.
Владимир Валентинович лихо взялся за работу. Попросил для начала Черных переделать несколько сцен, но тот отказался, добавив: «Дерзай сам!»
- Вот муж и дерзнул, - улыбается Вера Алентова, которая поначалу отзывалась о будущей картине всего тремя словами: «Ну и мурА!»
Точка развития страсти
Меньшов с юности решил, что его счастливое число - 4. Оно так или иначе присутствует во всех его фильмах. Например, в сценарий «Москвы….» он внес 44 правки. Вместе 60 страниц получилось 90 с гаком. Скажем, то, что хоккеист Гурин (Фатюшин) спился, изначально вообще не было прописано. Но Меньшов развил судьбу героя.
В фильме мы увидели, как, сидя на даче, Гурин в очередной раз заявляет: «С выпивкой - всё!» - и больше не появляется. Но, оказывается, была снята сцена, как Сергей снова надирается вдрызг и является к жене за очередным трешником. Да еще и в обнимку с каким-то бухариком. Зрители понимают, что алкоголизм погубил бывшего спортсмена и шансов выкарабкаться практически нет. Но цензура настояла, чтобы эпизод вырезали. Дескать, завязал - значит, завязал. «Игрок сборной, пусть и бывший, не может так опуститься», - резюмировали цензоры.
Но с особым остервенением в Госкино расправились с постельными сценами, которые потом сами же пересматривали в узком кругу на закрытых показах. Тогдашний директор «Мосфильма» Николай Сизов писал в докладе:
«Некоторые моменты в картине меня просто поразили. Например любовная сцена с Табаковым. Если бы вам показать ее в первоначальном виде, вы бы ужаснулись! Это просто непристойно! Из Меньшова должен вырасти хороший мастер. Но с точки зрения художественного вкуса ему надо помочь отрешиться от некоторых мыслей, которые уводят картину в сторону».
Что же было в вырезанном куске?
- Свидание главной героини с любовником мне хотелось сделать более плотским, - объяснял Меньшов. - По сценарию герои раздевались, бросались друг на друга, Табаков оставался в трусах, Вера - в комбинации.
- Домогательства моего героя были более зримыми, - добавлял Олег Павлович. - Точка развития любовной страсти, которую прерывала теща, была более высокой.
Порезали также и сцену соблазнения Катерины (Алентова) Рудиком (Васильев). От нее осталось лишь слабое «не надо». Сильно сократили и начало второй серии, где ее героиня принимает душ, а дочь Александра танцует в одних трусиках, красиво виляя юной попкой.
Была снята сцена, как Рудик провожает Катю до дома. Она все еще делает вид, что живет в элитной высотке, но косится на часы - до закрытия метро остается 15 минут. Рудик спрашивает: «Может, ты меня пригласишь? Познакомишь с родителями?» Катерина отказывает и, едва он уходит, бежит к станции «Краснопресненская» мимо зоопарка.
- Там в 50-е ходили трамваи, - говорит Владимир Валентинович. - Хотел, чтобы она пробежала и следом прошел трамвай. Но мне отказали: «Ради фильма рельсы прокладывать не будем!» Хотя это нетрудно было. Я ж не километр протянуть просил. А в другом месте снимать я отказался.
Двухдневные шашлыки
Эпизод, когда Екатерина и Людмила (Муравьева) пришли на красную дорожку кинофестиваля, по задумке сценариста, разворачивался у аргентинского посольства. Именно туда подъезжали приглашенные на дипломатический прием випы. Н по настоянию Меньшова послов заменили кинозвездами. Смоктуновский, который «поздновато начинает», Юматов, Леонидов и Конюхова отважно работали поздней осенью на жутком холоде.
- В перерывах между съемкой мы кутались в теплую одежду, но, как только звучало: «Мотор!» - шубы и куртки падали на землю, - вспоминала Татьяна Конюхова.
Артисты чудом не заболели, ведь к концу смены им на головы хлопьями повалил снег…
Однако идем дальше. Родион должен был пригласить Катерину на съемки игры КВН. Но Меньшов решил, что лучше герои отправятся на «Голубой огонек», который в конце 50-х считался визиткой советского ТВ. К слову, у телеоператора Рудика по сценарию была не только властная мать, но и отец-токарь.
А еще, по задумке Валентина Черных, во второй части фильма Екатерина Тихомирова, ставшая не только большим начальником, но и депутатом, должна была вести прием избирателей. Меньшов же отправил ее в клуб знакомств и прописал персонажа, которого сыграла Лия Ахеджакова. Она сватала Екатерину за работника главка - «очень ответственного, всего пятидесяти трех лет».
Во второй серии героиня Алентовой должна была сесть за руль «Жигулей». Но водить актриса не умела - путала газ с тормозом. Пришлось помощнику оператора смастерить палки, улечься на полу позади водительского кресла и давить на педали за Веру Валентиновну.
В сцене драки Гоши (Баталов) с хулиганами задействовали самбистов. Один из них не рассчитал силу удара и перешиб Алексею Владимировичу кадык. Актер ненадолго угодил в больницу.
А потом Баталов едва не заработал воспаление легких. Эпизод у Гоши дома снимали в коммуналке, в доме, который готовили к сносу. Почти все жильцы переехали в новостройки. Лишь несколько старушек не успели покинуть свои комнаты и попали в кадр. Отопление в доме уже отключили. Стояла зима, а Баталову пришлось сидеть в тапках на босу ногу и в халате на голое тело. На всякий случай после команды «Стоп, снято!» артиста растерли спиртом.
Самые же беспечные дни артисты провели в музее-усадьбе «Архангельское» в Подмосковье, где снималась поездка героев на шашлыки.
- Я соглашался войти в кадр, только когда был исходящий реквизит, - рассказывал сценарист фильмов «Курьер» и «Мы из джаза» Александр Бородянский, сыгравший одного из друзей Гоши. - То есть когда можно тайно выпить или, более официально, шашлыки пожарить. Поэтому и отозвался на предложение Меньшова сняться в сцене пикника. Два дня шашлыки ели.
Кстати
- Во время съемок Меньшов придумал исполнительницам главных ролей прозвища. Муравьева стала Раневской, Рязанова - Мордюковой, а Алентова - Людмилой Гурченко.
12 МУЖСКИХ БРЮК ДЛЯ КАТИ
- Чтобы Гоша выглядел как мачо, художник по костюмам Жанна Мелконян предложила Баталову надеть джинсы.
- В Союзе продавались только индийские псевдоденимы из мягкой ткани, они ужасно сидели, - поделилась Мелконян. - Найти настоящие джинсы для студии было почти невыполнимой задачей. Но незадолго до этого мой папа подарил моему мужу американские Wrangler. Я принесла их на «Мосфильм» и попросила Баталова примерить. Он надел и больше не снимал.
- Обычно «Мосфильм» закупал вещи в ГУМе и во Всесоюзном институте ассортимента изделий легкой промышленности и культуры. Но это только для тех фильмов, где героями были иностранцы. Поэтому серый деловой костюм-тройку для директора фабрики Катерины пришлось сшить из 12 пар твидовых мужских брюк.
- В СССР из твида делали штаны, которые абсолютно не держали форму - коленки моментально растягивались, а попа отвисала, - констатирует Мелконян. - Мастера пошивочного цеха аккуратно разрезали их по швам, сделали полотно и раскроили костюм.
Капроновую кофточку для Катерины в первой серии и фартук Людмилы во второй части сшили из ткани для школьных воротничков.
Желтый плащ на Алентовой - единственная личная вещь актрисы, засветившаяся в кино. Его Вере Валентиновне подарил на день рождения муж.
- На то, чтобы заказать обувь для первой серии, не хватило денег. Пришлось брать с костюмерных складов. Однако носить ее было невозможно: полежавшая без дела кожа огрубела и скукожилась. Художники по костюмам замачивали и растягивали ее. А потом решили одеть героинь в босоножки с белыми носочками. Американская пресса после премьеры фильма умилялись: «Как это очаровательно и трогательно! Русские вернули моду на милые носочки!»
- - Генералу из химчистки в кадре 40 лет, и он слишком молод для такого высокого звания, - объяснила Мелконян. - Зрителям надо было намекнуть, где он дослужился до генерала. Наш консультант предложил сделать актера Гусева военным врачом. И после выхода картины случился конфуз. Форма не соответствовала: на ней у врачей малиновая окантовка, а на экране она выглядела красной. При проявке пленки произошло искажение цвета.
Гога, он же Гоша, он же… американский шпион?!
После премьеры сценаристу и режиссеру пачками приходили письма от женщин с множеством каверзных вопросов. Встречался даже такой: «В какой электричке ездит Гоша?» Но чаще всего спрашивали: как же Катерину угораздило влюбиться в бедного алкоголика без нормального жилья?
Сначала - о заработках главных героев.
Почему по сценарию Гоша пропал? Узнав, что Катя - большая шишка, он якобы решил, что и заработки у нее выше. А для персонажа Баталова, если помните, обязательное условие нормальной семьи - жена должна получать меньше. Однако тут получается неувязочка. Директор фабрики, такой, как руководила Катерина Тихомирова, в начале 80-х годов без надбавок и премий получал примерно 400 - 430 руб. А такой уникальный высочайшего разряда профессионал, как Гоша, - от 500 до 1000 руб.! То есть, скорее всего, мужика смутил социальный статус будущей жены либо то, что она скрыла от него правду.
Что же касается раздолбанной коммуналки, где обитает Гоша, то, судя по всему, он недавно развелся, оставив своей бывшей (и возможно, детям) все нажитое непосильным трудом. И находится пока в состоянии некоторой депрессии. А в запой ушел от обиды, что его обманули во второй раз.
Некоторые поклонники фильма выдвигали необычную версию, будто Гоша был американским шпионом. Мол, и имидж у него не совсем советский, и хулиганов он раскидал специальными приемчиками. И в запой, дескать, он не уходил, а «связывался с центром и просил скорректировать задание в связи с вновь открывшимися обстоятельствами».
- Бабки, которые проживают в коммуналке с Гошей, тоже, скорее всего, агентки, - размышлял один из блогеров. - Помните, как они сперва приняли Тониного мужа за сотрудника спецслужб и испугались? Поэтому подслушивали разговор. А когда начался какой-то подозрительный стук, вошли в комнату, чтобы убить гостя, если тот окажется советским контрразведчиком.
Это, разумеется, полный бред. Но вот отечественные спецслужбы изначально в сценарии присутствовали. Многие наверняка задавались вопросом: как Николаю удалось найти Гошу, почти ничего о нем не зная? Меньшов просто опустил этот момент, чтобы поменьше было проблем с цензурой.
По версии же сценариста, Катерине помогает бывший любовник Людмилы - товарищ из «конторы глубокого бурения» (КГБ) Еровшин. Он устраивает Кате чуть ли не допрос, в ходе которого узнает, что недавно все мужики из НИИ побежали покупать своим женам сапоги в универмаг «Москва». И пробивает, что в двухстах метрах от магазина находится секретный институт электроники. Еровшин звонит туда своим коллегам и узнает адрес Гоши. Затем сажает Николая в черную «Волгу» и подвозит к его дому.
Прикинь!
- Производственные сцены снимали в цехах ПО «Химволокно» в Клину. На время съемок предприятие не останавливалось. Премьера фильма, которую посетили Владимир Меньшов и Вера Алентова, также состоялась в Клину, в заводском клубе поселка Майданово.
Цитаты:
Владимир Мешьшов, режиссер:
В фильме заложена вся моя жизнь. И хоть главный герой на экране - женщина, фильм про меня. Здесь весь мой жизненный опыт: и рабочее общежитие, в котором я жил, и мои тети-дяди из очень простых людей. И даже мой отец там есть, и друзья, и мое отношение к жизни. К счастью, оптимистическое. А то ведь я знал людей, которые прожили такую же жизнь, как я, но весь свой оптимизм растеряли, смотрели на все вокруг угрюмыми, злыми глазами.
Понял, что попал в десятку, когда увидел километровые очереди в кинотеатры. Ну вот представьте себе Пушкинскую площадь в Москве, буквально битком набитую: очередь змеей извивалась. Картина вышла в феврале, и люди стояли на морозе часами, чтобы купить билетик на следующий день. Сердце забилось. И очень сильно. Это был счастливейший в моей жизни момент - 20 секунд абсолютного счастья. Ведь меня все уже убедили - коллеги и критики, что это недокино, что я снимаю какой-то позор. Это ведь было время культа личности Тарковского, и все, так сказать, «подтарковские» жили в понимании, что «Зеркало» - это кино, а «Москва слезам не верит» - какое-то недоразумение.