Зураб Церетели наделял грудями всех своих муз

Зураб Церетели

Умер Зураб Церетели. Настоящий грузин, какими мы представляли их себе по старым советским фильмам. Легкий, добрый, щедрый, смешной. Он прожил длинную жизнь - почти сто лет - и остался удивительно хорошим человеком.

Принято бранить Церетели за мегаломанию. Особенно - за нелюбимого москвичами и обожаемого иностранцами Петра Первого с привинченной головой.

При поддержке Лужкова, когда в Москве появилось особенно много памятников работы Зураба Константиновича, придумали анекдот.

Церетели приходит к Лужкову и говорит:
- Отдай мне Царь-колокол из Кремля.
- На фига он тебе?
- Задумал я тут скульптуру «Русская тройка». Бубенца не хватает!

Комический гений

Его огромным работам в монументальной бронзе почти всегда сопутствовал непредсказуемый комический эффект: смешной Петр, смешной Бродский, смешной Лужков с метлой, смешная святая Нино.

- У Зураба не было вкуса к серьезному. Он мог работать полушутя, с улыбкой. В противном случае, когда дело требовало самого серьезного выражения лица, - получалось разливанное море пошлости, - говорит писатель Амирам Григоров.

В начале 90-х, когда Ельцин приказал всем уверовать, Зураб изготовил в бронзе двух патриархов - Алексия II и Илью II. Ему показалось, что остроумным решением будет представить глав церквей в виде гибридов человека и колокола. Идея, в общем-то, лежала на поверхности, учитывая особенности одеяния священников. Но в итоге получился смех и грех: одеяния раздуло так, словно служители культа встали на вентилятор, как Мэрилин Монро.

Даже Лужкову не удавалась пристроить все, что наваял Церетели. Поэтому значительная часть работ осела во дворе дома скульптора в Переделкине, образовав что-то вроде галереи на открытом воздухе.

Как-то раз с одним горе-журналистом мы попали в эту галерею. Коллега захотел в туалет и не придумал ничего лучше, чем попроситься в галерею Зураба, поскольку вход туда был бесплатный. Его без проблем провели в дом, показали, что и где. Хозяин в перемазанных краской джинсах в это время качался на качельке. Но, заметив гостей, позвал к столу.

- Да не ищите, Константинович я, - предупредительно сообщил, увидев, как мы судорожно копаемся в телефоне.

В тот вечер мастер угощал нас какой-то безумно вкусной грузинской едой, нарезанной монументальными кусками, напихал целую сумку с собой и еще с потрясающим юмором отвечал на самые глупые вопросы.

Запомнилась история про Беллу Ахмадулину.

- Вы знали Ахмадулину? - поинтересовались мы.

- Знал, конечно. Белла приехала ко мне в Грузию. Мы гуляли в Старом городе, а там же узкие-узкие улицы. Ночь была, а Белла громко так читала стихи. И вдруг открывается окно, и из него высовывается женщина с голой грудью. Поругать хотела, а Белла, как будто ничего такого, - к ней поворачивается и продолжает читать возвышенно так: «Бе-бе-бе, бу-бу-бу»... Женщина обомлела и окно закрыла.

- А почему женщина была с голой грудью? Одеться забыла? - поинтересовался журналист.

- Она так любила, дорогой, - ответил Зураб Константинович.

- Стихи любила? - уточнил недалекий сотрудник газеты.

Церетели засмеялся и похлопал его по плечу.

Кто еще из ныне живущих вот так легко посадит за один стол людей с улицы? Но в этом был весь Зураб Константинович.

Он постоянно сеял добро, которое не афишировал. К примеру, в 90-е кормил голодных московских студентов за свой счет. А задолго до этого именно на свои устроил свадьбу Высоцкого с Мариной Влади в Тбилиси. А когда поэт умер, был единственным, кто простил долг.

- У нас не принято брать с тех, кто умер! - сказал скульптор, когда родственники принесли ему одолженные Высоцким пять тысяч рублей.

По выходным двери его академии были открыты для тех, кто хотел рисовать. Приходили все - от мала до велика, а сам мэтр работал вместе с ними. Рисовал что-то на холсте, оценивал работы. Обычно хвалил, говорил: «Молодец» - и улыбался.

Как художник-чародей покорил мир

Его путь наверх был обеспечен обаянием. Дальняя родственница - Виктория Сирадзе, занимавшая пост секретаря горкома комсомола Тбилиси, нашла Зурабу подработку, предложив рисовать картины с комсомольской тематикой и изготавливать транспаранты к праздникам. И дальше - пошло-поехало и докатилось до знаменитых скульптур.
У Церетели была слабость. Ему хотелось быть рядом с уважаемыми и власть имущими. Он понимал, где источник благ, вернее, у кого. И он обволакивал, приносил, получал, одаривал, очаровывал и - в итоге - успешно пробивал работы.

При этом многие понимали, что лучшие его творения - вовсе не скульптурные, а живописные. Картины Церетели - высокого уровня, хорошо перекликаются с общими тенденциями развития грузинской живописи. (Кстати, у Церетели была фишка: тут же рисовать и дарить гостям подсолнухи, чем-то напоминающие вангоговские...)

А еще он был великолепным мастером эмали и мозаики. По сути, возродил вымирающее искусство. Ему удалось пробить заказы на украшение такой мозаикой автобусных остановок в разных городах страны. Благодаря этому заказу сотни художников получили работу. До сих пор украшением Абхазии служат необычные психоделические остановки: ракушка, волна, дельфин, красноротая лягушка...

Любимые бюсты мастера

Журналисты его обожали. Церетели никогда не правил тексты, не придирался к написанному. Неизменно благодарил за работу.

Во время бесед становилось ясно: он никакой не простец, а начитанный и культурный человек. Но почему-то скульптуры были намного проще, примитивнее, чем он сам. Автор так стремился угодить самой простецкой публике, что не закапывал метафору глубоко: она всегда лежала на поверхности.

Помню дикий срач по поводу сисек Цветаевой. Церетели подарил цветаевской гимназии изваяние Марины Ивановны. Сначала все хихикали над тем, что в руку Цветаевой Зураб вложил цветок.

- Интересно, что бы он вложил в руку Вагинову, если бы лепил его? - хихикал один литературовед.

Вдоволь посмеявшись над цветком, зрители обратили очи на грудь: Церетели щедрой рукой навесил поэтессе бюст пятого размера, чем навлек на себя гнев цветаеведов.

- У Марины Ивановны груди не было от слова «совсем»: поэтесса была сухопарой и плоской, - возмущались специалисты.

Зачем Зураб Константинович приделал Цветаевой веселые сиськи - вопрос. Может быть, хотел таким образом показать, что Цветаева - мать-кормилица русской поэзии. А может быть, просто украсил женщину по своему усмотрению. Мэтр был щедр и не стеснялся наделить тем, чем обделила природа. Не пожалел груди даже для Бабы-яги на изваянии «Дерево сказок», которое долгое время стояло в Московском зоопарке.

Наверное, он сам посмеялся бы фразе «Пусть земля ему будет сиськой».

Женщины и богатства

Художник-монументалист был собственником недвижимости площадью 57 тыс. кв. м и владел парком элитных автомобилей. Ему принадлежали пять автомобилей Mercedes, один Bentley и два Rolls-Royce.

Зураб Церетели был женат на княжне Инессе Андроникашвили, в браке с которой у них появилась дочь Лика. В 1998 году супруга Церетели умерла. С 2004 года он состоял в отношениях с искусствоведом и художником Татьяной Кочемасовой, но брак они не регистрировали. Вероятно, Татьяна теперь будет делить империю с дочкой.