Владимира Вдовиченкова обманом заманили в скандальный фильм

- Трудно снимать независимый фильм где бы то ни было. А каково снимать его в России, критикуя Владимира Путина? Это по-сибирски жестко, - пугал читателей журнал The Hollywood Reporter. - С этим столкнулась грузинская писательница и режиссер Русудан Глурджидзе. У ее фильма «Антиквариат» возникли огромные трудности при выпуске благодаря усилиям влиятельных российских кругов. Снятый на фоне депортации грузин из России в 2006 году, фильм Глурджидзе рассказывает о молодой уроженке Грузии в Санкт-Петербурге, которая переезжает жить к скаредному русскому мужчине, пытаясь избежать высылки из страны. Это тонкая драма, снежная мизансцена которой наводит на мысль о холодной главе современной российской истории.

«Первая проблема возникла, когда российские власти прочитали сценарий, - рассказала недавно посетившая Лос-Анджелес Глурджидзе. – Им нужно было прочитать его, потому что мы снимали в России. Это была копродукция с русским меньшинством. В сценарии увидели сцену депортации и попросили убрать ее. Мой ответ был «нет». И тогда начались странности. Наши партнеры из России не выполняли свои финансовые обязательства. Звонили и говорили, что у них нет денег. Так что у нас был огромный дефицит финансирования. Мы все-таки начали съемки. Но каждый день возникали новые локальные проблемы. Я знала, что это исходило от правительства. Однажды нам даже пришлось самим кроить костюмы. В какой-то момент российские продюсеры начали общаться с нами только через адвокатов. Было ясно, что они пытались остановить наш фильм. Пришлось перенести постпродакшн за пределы России. Это было в феврале 2022 года. Мы не могли рисковать и отправлять отснятый материал в электронном виде. Нам пришлось вывозить его физически. Проблема была в том, что наш багаж собирались досматривать. Но мы подошли к делу творчески, и все получилось. Нас пригласили на три европейских кинофестиваля. Мы выбрали Венецию, потому что это престижно. А когда мы приехали туда, мы узнали, что в итальянском суде возбуждено дело о нарушении нами авторских прав. При написании сценария у меня был тайный русский соавтор, которого я предпочла бы не называть. И продюсеры из России заявили, что на его работу было совершено посягательство. На самом деле с ним все было в полном порядке. Но он оставался в России и не мог протестовать против действий продюсеров. Итальянский суд решил, что дело подлежит пересмотру. До этого на Венецианском фестивале не могли показать наш фильм. Поэтому они отменили мировую премьеру и просмотр для прессы. В конце концов, через семь дней суд постановил, что мы имеем право на показ фильма. Фестиваль почти закончился. Все разъехались по домам. У нас был один сеанс в 11 утра. Это не было похоже на мировую премьеру. Это было просто несправедливо».

Политические проститутки

Как вы уже, наверное, поняли, хитроумные генацвале, втершись в доверие к российским чиновникам, у нас в стране снимали русофобский фильм. Блин, к счастью, вышел комом, и на этом можно было бы ставить точку, если бы не одно но. В «Антиквариате» наряду с грузинами Саломе Демурией и Владимиром Даушвили снялись известные российские актеры Владимир Вдовиченков и умерший в 2023 году Сергей Дрейден. А среди продюсеров фигурировали Андрей Епифанов и Татьяна Петрик, ранее делавшие несколько фильмов при финансовой поддержке Министерства культуры и Фонда кино. Как их угораздило вляпаться в эту гнусную историю?

За ответом «Экспресс газета» обратилась к продюсеру из Хорватии Сергею Станойковскому.

- «Антиквариат» затевался режиссером Русудан Глурджидзе и ее мужем-продюсером Зурабом Магалишвили как копродукция нескольких стран, - пояснил тот.  - Так с миру по нитке в Европе собирают деньги на некоммерческое кино. Каждая страна берет на себя часть работы и под это получает финансирование от государства. Моей компании Avvantura предложили делать постпродакшен «Антиквариата» - цветокоррекцию, сведение звука и т.д. Сценария на тот момент еще не было. Мне сказали, что им занимается российский продюсер Надежда Горшкова (широкой публике известна как исполнительница главной роли в культовом советском фильме «В моей смерти прошу винить Клаву К.»), которая привлекла для его написания Олега Негина - сценариста фильмов Андрея Звягинцева, лауреата Каннского кинофестиваля за «Левиафан». Предполагалось, что это будет романтическая история двух молодых грузин в Петербурге с участием пожилого русского, который продал героине квартиру вместе с собой. Никакой политики там и близко не было. И я согласился участвовать в этом проекте. Получил под него деньги от Хорватского аудиовизуального центра. Часть их потратил - послал на съемки в Петербург своих технических сотрудников, занимавшихся звуком на площадке, и оплатил им гонорары, проезд и проживание. За эти траты я должен был отчитываться и осуществлять социальные выплаты. Но возникла неожиданная проблема. Грузинские партнеры перестали выходить со мной на связь и предоставлять мне положенную по договору документацию.

Я запаниковал и в начале 2022 года сам отправился в Петербург. Там обнаружилось, что Горшкову уже выкидывают из проекта. После того, как она оплатила сценарий и помогла сделать визы для грузинских членов съемочной группы, ее ни о чем в известность не ставили и все делали за ее спиной. Вместо нее появились другие российские продюсеры - Андрей Епифанов и Татьяна Петрик из компании «Синетрейн», которые дали на фильм свои личные деньги. А вслед за Горшковой начали выживать и меня.

«Какие следующие съемочные дни? - спрашивал я у Магалишвили. - Когда моим людям выходить на работу? На какие числа брать им билеты?» - «Твои люди нам не нужны, - отвечал он. - Дай нам лучше деньги наличными! Мы сами все сделаем». Слышать от него такие предложения было крайне удивительно. Магалишвили до этого три года возглавлял Национальный киноцентр Грузии и прекрасно знал, какие бюрократические формальности необходимо соблюдать при получении госфинансирования.

Как я теперь понимаю, столь странное поведение грузинских партнеров было связано с тем, что они уже снимали другое кино и не хотели, чтобы мы об этом узнали. На них жаловалась и исполнительный продюсер Ирина Романова, которая организовывала им съемки в Петербурге. По ее словам, они остались должны участникам массовки, костюмеру, декоратору и другим нанятым ею сотрудникам. И с ней самой тоже не расплатились.

Следующие полтора года я от своего лица и через юристов перманентно вел переписку с компанией Магалишвили и Глурджидзе Cinetech и пытался добиться от них необходимых для отчетности материалов. Обращался к представителю Грузии в Европейском фонде совместного производства фильмов Eurimages. Реакция была нулевая.  Не помогло даже то, что Горшкова передала мне права на сценарий, принадлежавшие ее компании «Вива Фильмз». Хотя во всем мире обладатель этих прав считается хозяином положения, с которым все должны считаться. Перед Венецианским фестивалем мне пришлось пойти на крайние меры и обратиться в суд. Я надеялся, что хоть запрет на показ фильма заставит Cinetech закрыть все вопросы со мной. Вместо этого они собрали пресс-конференцию и объявили, что их фильм антипутинский и моими руками российское правительство и лично президент России хотят помешать донести его до мировой общественности. В общем, из банального мошенничества сделали громкий политический скандал. При этом скрыли, что фильм частично был снят на русские деньги, и вложившую их компанию «Синетрейн» представляли как швейцарскую. Я и мои юристы были в шоке от такого поворота событий. «Я видел много аферистов, - сказал один из них. - Но таких - никогда».

А Олег Негин даже выступил с официальным заявлением и открестился от этого фильма. Только Епифанов и Петрик молчали и ничего не опровергали. Судя по всему, они с самого начала знали, какое кино снимали, и это их нисколько не смущало.