Сосо Павлиашвили: Жизнь по понятиям
После автокатастрофы у музыканта начались ночные приступы посттравматической эпилепсии
Недавно он отметил 50-летие. Полжизни Сосо посвятил эстраде. Но музыка в его жизни не главное. Сам ПАВЛИАШВИЛИ уверяет, что семья - это то, ради чего стоит зарабатывать деньги, творить и дышать. Если в жизни есть любовь, значит, все по силам. Именно это чувство и помогло вернуться музыканту буквально с того света.
Когда я готовилась к встрече с этим мужчиной, глаза которого всегда излучают тепло, а голос обволакивает, как теплый плед в зимнюю стужу, все гадала: отчего же стольким женщинам он нравится - независимо от возраста, национальности и социального статуса. После беседы все стало понятно.
Я решила не разбивать мелодику речи Сосо своими вопросами. Вслушайтесь, и может, и вы откроете для себя такого незнакомого и такого родного Павлиашвили.
- После победы в Юрмале, в 1987 году, мне позвонил один из редакторов тбилисского телевидения: «Сосо, я хочу перед тобой извиниться». Он имел в виду эпизод, который произошел, когда я после армии восстановился в консерватории. Я тогда только начинал петь, и ребята, студенты, предложили поехать с ними на телевидение в музыкальную редакцию показать песню. Приехали. Нам обещали встречу с редактором. Прождали мы его часа три. Я еще не знал тогда, что такое шоу-бизнес, когда собираются люди, которые не понимают тебя, но решают, что ты должен петь. Худсовет называется. Но я с детства не любил «совок». И в отличие от участников шоу-бизнеса я был совсем другим: консерваторское образование плюс тбилисское уличное воспитание. Потом появляется наконец и смотрит на нас так, будто какие-то рабы пришли.
Я ему сказал: «Мы здесь ждем вас три часа!» - «Чего, чего? Тебе что-то не нравится?» - «Вы мне не тыкайте! А если по-мужски хотите говорить, давайте по-мужски. Если сказали во столько-то, значит, надо слово держать». - «А ты кто?» - «Ты как зашел сейчас на телевидение, так же отсюда и выйдешь. И попадешь на улицу, ко мне. Я - человек улицы, имей это в виду». - «Ты мне угрожаешь?!» - и чуть ли не милицию звать. Я развернулся и ушел.
 |
Певец с самыми любимыми женщинами: женой Ириной, дочками Лизой и Сандрой и тещей Ларисой |
В том же 1987-м у меня родился сын Леван. После армии я женился на Нино, она училась со мной в консерватории по классу фортепиано. Накануне я приехал в Тбилиси, навестил в роддоме жену. Мне показалось, она выглядит неважно (у нее уже схватки начинались) и что на нее не обращают внимания. Я неведомыми путями пробрался внутрь и стал орать на весь роддом, что сейчас тут все взорву и подожгу. Я вспыльчивый тогда был очень, мне 23 года только стукнуло. Сначала врачи и сестры пытались меня успокоить, урезонить, а потом просто скрутили и выставили на улицу. Накануне мы с друзьями еще гуляли по поводу ожидаемого наследника. А как не гулять? Все тебя любят, ты всех любишь. Никаких финансовых отношений между людьми тогда еще не было. Это потом началось: твое - мое, наше - ваше.
 |
ПАВЛИАШВИЛИ... |
Москва закалила
- Если бы не появилась в моей судьбе Ира Понаровская, не знаю, приехал бы я в Москву или нет. Ира была членом жюри в Юрмале. После конкурса нам устроили гастрольный тур Чехия - Австрия: несколько лауреатов, членов жюри, был еще Максим Дунаевский, по-моему, Лев Лещенко и Саша Лебедев, с которым мы потом сделали несколько шедевральных песен - он слова написал.
Мне сказали, что Ира за меня очень болела на конкурсе. Я ее тогда не знал. Во время гастролей мы познакомились. У нас оказалось много общего. Она пела джаз и никогда не была «совком», дешевой попсой. Блистательная артистка.
Тогда было начало конца стиля в эстраде. Сейчас только достойное что-то начинается, а в те годы это был кошмар, что лилось с ТВ и радио. Ка-та-стро-фа. Один большой рынок. Ты делаешь что-то хорошее, а тебе говорят: «Не надо, делай говно, и это будет то, что надо». На радио меня не ротировали: не формат. Мы с Ирой сделали программу «Двое» на одном вздохе и начали гастролировать по России. Публика принимала нас бесподобно. Я стал хорошо зарабатывать и помогать семье.
 |
...и ПОНАРОВСКАЯ были единым целым три года |
Москва меня закалила. Друзей в столице я приобрел очень много, но за прошедшие годы кто-то уехал, кто-то умер, кто-то потерялся, кто-то просто замкнулся в себе. Но тогда мы красиво жили. Денег много. Неделями гуляли. Ходили в рестораны, где можно было шумно посидеть: в «Метелицу», «Золотое руно», «Помидор», «Динамо». Но вокруг меня группировались не люди шоу-бизнеса. Другие, разные, всякие...
Благодаря Ире я не изменил себе и характеру своему. Она сильная женщина и гордая. Но в нашем союзе не была локомотивом, как многие считают. Она была женщиной, а я - мужчиной. И мы друг друга дополняли...
Наш союз просуществовал три года, а потом каждый пошел своей дорогой.
 |
На прошлогоднем фестивале «Неделя высокого юмора» в Юрмале Сосо охотно выпивал за будущего малыша Кристины АСМУС и Гарика ХАРЛАМОВА. Фото Евгении ГУСЕВОЙ/«Комсомольская правда» |
Женщина в черном
- Когда я приезжал в Тбилиси, это было событие. И в тот раз - так же. Сутками праздновали. Одни гости приходили, потом другие, и все это продолжалось с утра до ночи и с ночи до утра.
Приходит как-то друг мой Георгий и говорит: «Пойдем, тут открылось новое заведение, поедим сосисок». А у меня муторно на душе и плохое предчувствие. Около часа он меня уговаривал: «Клянусь могилой родителей, к спиртному не притронусь!» Мы поехали. Заходим, и я сразу понял, что погиб, потому что с одной стороны сидят пол-Тбилиси, которых я знаю, с другой - пол-Тбилиси, которых я не знаю, но они все хотят со мной поздороваться. И не успели мы оказаться за столом, как посыпалось: водка, шампанское, коньяк. Георгий сказал: «Сейчас поздороваюсь и приду». И он сделал один круг по залу, и все ему наливали, и вернулся он на место уже совершенно пьяным. Я тогда был абсолютно другим человеком, не таким, как теперь, очень жестким, не дожидался второго слова - сразу бил. Его, конечно, бить не стал, но сказал: «Я ухожу, дай ключи от машины! Меня ребята отвезут». Он: «Нет, я тебя привез, я тебя отвезу!» - «Тогда один ухожу!» - «Ну и уходи! Я сейчас разгонюсь на машине и разобьюсь, и будет на твоей совести моя смерть». Я остался.
...Георгий дал мне слово ехать не больше 30 километров в час. Я дверцу машины не успел захлопнуть, как он нажал. И полетел! У него новый «вольво» был синего цвета. Мощная машина. Переклинило человека! И вдруг на площади Героев - самый центр Тбилиси - на повороте (а там нельзя переходить, опасно) перед нами женщина в черном и с ребенком! Откуда она взялась? Слава богу, Георгий заметил, взял резко влево и - с размаху о бордюр...
Открываю глаза - люди вокруг. У меня лицо окровавлено битым стеклом, а от переда машины ничего не осталось. И все кричат: «Сосо убили! Сосо застрелили!» И Георгий бегает вокруг и орет: «Я Сосо убил! Что я наделал!» А у него, как ни странно, ни царапины.
Через год после аварии у меня начались приступы посттравматической эпилепсии. Случались всегда ночью во время сна. Иногда по два-три за ночь. Утром просыпаешься, все тело от судорог ломит, губы и щеки искусаны в кровь, голова гудит, мозги просто вырваны, и ты не помнишь, ни как тебя зовут, ни где ты. После приступов я ходил еле-еле. Мне трудно было работать. Ни денег, ни концертов... Иногда это случалось в поезде или в самолете. Врачи предлагали сделать трепанацию черепа, но я отказался и продолжал с этим жить. Засыпать было страшно, и я иногда засиживался в ресторане с друзьями, чтобы не оставаться одному.
Так прошло семь лет. Я приспособился к своему состоянию.
 |
Нино УЧАНЕЙШВИЛИ... |
«Я с тобой до конца!»
- У меня была студия звукозаписи во Дворце пионеров. Мой звукооператор однажды говорит: «Заходила красивая девчонка, попросила ей песню твою переписать». На одном этаже с нами помещалась детская театральная студия. Я никогда не обращал внимания: дети и дети. Но то, что эта красивая девчонка захотела мою старую-старую песню, которая была совсем не формат, вот это меня зацепило. Потом ОНА снова пришла. Звали ее Ира. Ей было 16 лет. Смешная такая, на высоких платформах, но одета со вкусом и действительно красивая. Я удивился: хорошая девочка, как выяснилось потом, не пьет и не матерится, очень развитая, начитанная, свободно говорит по-английски. А тогда вся молодежь пила и материлась.
Когда Ира окончила школу, я взял ее в свой коллектив. К тому времени я был знаком с ее родителями. Наш брак с Нино распался сам собой. Меня же не было никогда рядом. Леван часто приезжал ко мне.
Я видел, что Ира все больше и больше ко мне привязывается и что это серьезно. Я хотел быть с ней, но, как порядочный человек и, надеюсь, благородный, не мог допустить, чтобы она свою молодость тратила на меня.
Она знала о моем недуге. Я про себя думал, что, наверное, должен жить один. Одиночество меня не пугало, я ведь смысла жизни не потерял. Продолжал сочинять песни, выступать, встречаться с друзьями, только не знал одного наверняка: проснусь ли завтра. Потому и не хотел заводить семью, детей.
Ира обижалась. Но была предана. И в 2003-м я сдался.
Когда понял, что Ира - тот человек, который мне нужен, сказал: «Ты должна родить». Видел, что она боится, но успокаивал: «Я с тобой до конца!»
Все свое нутро вывернул, как перчатку, и положил перед ней, поэтому мне так легко с Ирой живется.
 |
...Нино УЧАНЕЙШВИЛИ осчастливила музыканта сыном Леваном. Фото: Odnoklassniki.ru |
Хотелось бунтовать
- ...Теперь я уже думаю, что так надо было, чтобы случилась эта авария. И слава богу, что она случилась. После рождения дочери у меня сразу все прекратилось. И тут-то я понял, что жил неправильно, что у меня год шел за десять. Я сжигал время и постоянно ходил по краю пропасти. И давно погиб бы или застрелили бы меня, потому что уже многих из тех серьезных людей, которые меня тогда окружали, нет в живых или они сидят. Единственное, к наркотикам не пристрастился да «голубые дела» и казино меня не интересовали. По сравнению с этими людьми я был ангел, но, когда родилась Лиза, я понял, что я далеко не ангел. Я очень многое переосмыслил. Через полтора года у нас родилась еще и Сандра.
С Нино я сохранил хорошие отношения, с нами был наш сын.
Когда подошел пресловутый подростковый возраст, мальчик стал от рук отбиваться. Школу прогуливал, пропадал на улице. Что такое улица, я знал не понаслышке, только в мое время на наркоманов пальцем показывали, а во времена Левана уже показывали пальцем на того, кто не наркоман.
Я видел, что Нино одна с сыном не справится. Я себя помнил, как мама меня круто разворачивала от улицы и сажала дома за скрипку. Музыка мне легко давалась, но мама понимала, что эта романтика уличная, воры в законе, честь и совесть по понятиям меня до добра не доведут и я могу запросто оказаться в тюрьме. В глубине-то души я знал, что мама права, но ведь в 15 лет хотелось бунтовать. Я даже из дома ушел. К бабушке. На соседнюю улицу.
Поэтому, что творится с Леваном, я отлично понимал. Конечно, мог раз в неделю позвонить, рыкнуть на него, он меня уважал. Но ведь не будешь без конца рыкать, надо что-то делать. И я решил определить его в суворовское училище в Москве. Нино была в шоке. Тбилисская мама, ее можно понять. Но я сказал: «Не дай бог его подсадят на наркотики. Ты сможешь передо мной за него отвечать?» Она подумала и ответила: «Нет, Сосо».
Сейчас Леван - инженер-строитель и в свободное время выступает со мной на сцене. Он шикарно поет. Конечно, можно было бы его закрутить-раскрутить и с ним еще и заработать. Другой на моем месте так, наверное, и сделал бы. Но, кроме хорошего голоса и внешних данных, нужно еще кое-что другое, а Леван даже музыкальное образование не получил. Не до этого нам было. Если бы его воспитывали, как меня, он был бы круче певец, чем я.
Главное испытание
- Шоу-бизнес - не вся моя жизнь. Я не живу только ради того, чтобы меня слушали. Если завтра перестану петь, я не перестану быть Сосо Павлиашвили. Когда я болел и петь не мог, мои родители и Ира меньше меня от этого не любили. Для меня главное - счастливы ли со мной мои близкие. Надо просто быть и оставаться личностью. Судьба все равно сделает так, что ты свою пощечину получишь. Потому что когда у тебя все офигительно - это и есть самое главное испытание.
В мире сейчас вакханалия. Человек смотрит тебе в глаза, говорит одно, думает другое, а делает третье. Люди не держат свое слово, озлоблены, просто хищники. Я помню, как Юра Айзеншпис носился с начинающим Димой Биланом, всем, и мне тоже, говорил: «Ты посмотри, какой талант!» И некоторые воротилы шоу-бизнеса лично мне говорили: «Как он нас достал этим Димой! Как достал!» А потом, когда Дима взлетел, те же люди как улыбались ему и как вокруг него порхали!
После 25 лет моего служения эстраде моя песня впервые ротируется на «Русском радио». Я позвонил Грише Лепсу и сказал: «Неужели я вот так и уйду и мои песни не прозвучат?» Он связался с радиостанцией, и получилось. Сам я никогда никуда не ходил и никого ни о чем не просил. Я не знаю, что будет завтра. Даже не знаю, что сегодня будет. Но надеюсь, будет лучше. А если будет хорошо, то надеюсь, что я это заслужил.
Цитата
«Открываю глаза - люди вокруг. У меня лицо окровавлено битым стеклом, а от переда машины ничего не осталось…»
