На экраны вышел «Конец Славы» от режиссера Марюса Вайсберга. Посмотрев этот синематографический шедевр, зритель с полным на то основанием может сказать, что в гробу он видел этого Пашу Деревянко.
Суть комедии в том, что актер Слава, подозрительно похожий на самого Деревянко, переживает кризис. Из фильмов его вырезают, ставки понижают, да еще бедолаге грозит суд от фирмы, для которой он рекламировал фитнес-браслеты. Так что вместе с предприимчивым агентом горе-артист решает инсценировать собственные похороны. Предполагается, что через двое суток «умершего» откопают и он снова ворвется на кинорынок «на хайповых щах», аки журналист-иноагент Бабченко.
Но, как водится, все идет не по сценарию, и поэтому больше половины фильма зрителю предстоит созерцать виды из закопанного гроба.
Зрелище так себе. Даже невзирая на то, что Слава хорошо подготовился к подземному пребыванию: надел памперсы и даже оснастил домовину гирляндой, имитирующей звездное небо над головой.
В конце кино внутри героя просыпается еще и нравственный императив. Во что, впрочем, не очень-то веришь. Учитывая ходульный сюжет и скомканный финал по принципу «бог из машины» (в нашем случае - из ящика) - нарочитая развязка с привлечением не действовавшего в ней до этого фактора.
По большой нужде
В отечественной киносреде бытует мнение, что стоит избегать сцен, в которых нужно играть покойника, лежащего в гробу.
Непонятно, откуда это повелось. Раньше думалось, что Наталья Варлей, снимавшаяся в роли Панночки в «Вие», этим слухам и поспособствовала. Однако несмешная комедия с Деревянко дала основания считать, что к некоторым суевериям стоило бы отнестись с большим уважением. И не только по мистическим причинам. Единственный вывод, напрашивающийся после просмотра «Конца…», что сниматься в ЭТОМ можно только по очень большой нужде.
И таковая была. Некоторое время назад Павел вляпался в историю с криптовалютой: влез в долги, набрал у друзей суммы на несколько сотен миллионов рублей и оказался обобранным до нитки. Теперь вынужден расплачиваться, что видно по сумасшедшим выхлопам. Только в прошлом году актер умудрился сняться в семи сериалах, причем везде не на последних ролях, а в «Сансаре» - вообще в главной.
Когда журналисты спрашивали, как ему удалось попасться в руки очевидного мошенника, которого за версту видно, Деревянко признался, что по природе очень доверчив:
- Ну, поверил я в его дар. Когда знакомлюсь с талантливым человеком - будто бабочки садятся. Он кажется мне гениальным, я нахожусь под его чарами...
Сильно кажется, что бедолагой попользовался на манер криптовалютчика еще и режиссер Вайсберг, которого Павел называет своим корешком.
Впервые актер вляпался в это лет десять назад. Вайсберг произвел на него большое впечатление, бабочки сели, куда нужно, и понеслось. Фильмотреш «Гитлер капут!» и «Ржевский против Наполеона», где актер переодевался в женщину, вызвали недоумение у всех, включая зрителей. Тогда выяснилось, что наш народ любит не всякое говно. Впервые мнение зрителей совпало с мнением критиков. И оценка шедевров на «Кинопоиске» составила где-то между двоечкой и троечкой по десятибалльной шкале.
- И как, интересно, человек, учившийся у Леонида Хейфеца, мог сняться в такой гадости? - задавались вопросами журналисты.
- Мнение - как жопа, у каждого своя, - отвечал Деревянко.
Хейфец умер два года назад, и стесняться стало некого.
Нестыковка
Из очень умной рецензии маститой Лидии Масловой следует, что не нужно недооценивать зрелище. Мол, Вайсберг знатно простебал весь современный кинопроцесс, и прежде всего кинохиты Клима Шипенко. Знающий зритель увидит в новом фильме издевательские аллюзии на «Холопа» (придя в кинотеатр, герой Деревянко обнаруживает, что его оттуда вырезали). Есть и намеки на блокбастер «Салют-7», правда, переименованный в «Нестыковку».
Само название, мол, отсылает к «Концу фильма» Александра Котта. Ну а стремный сюжет - это же стеб над артхаусным триллером «Погребенный заживо» с Райаном Рейнольдсом в главной роли. (Критик забыла отметить, что заодно со стебом в кино еще и щедро расхваливается бесконечно снимающийся сейчас актер Максим Лагашкин, которому, как и режиссеру, Деревянко, возможно, тоже что-то задолжал.)
Однако в целом попытки доказать, что зрелище настолько плохо, что даже хорошо, как-то не убеждают.
Как гласят законы комедии - мы перестаем смеяться, когда речь заходит о реальной опасности. Глядя, как Деревянко потеет, царапая когтями обшивку гроба, названивает разным смешным персонажам, которые не могут его спасти, - испытываешь физическое чувство отвращения.
Это выразилось и в гробовом молчании зала во время премьеры, и в общем тяжелом чувстве, что тебя обманули и показали то, на что ты не подписывался.
Другими глазами
Так-то наш народ Деревянко любит и прощает ему неразборчивость, дурновкусие и пристрастие к «концам». (Вспоминается еще одно несмешное кино с похожим называнием «Счастливый конец», где герой, тоже Паша, сыграл роль стриптизера, лишившегося детородного органа. Создатели херни прикрывались тем, что это снято по мотивам гоголевского «Носа», но фильм тоже провалился.)
Вполне возможно, что, как и тогда, дурацкая шутка снова сойдет с рук.
Но бывали в истории примеры, когда каламбуры у гроба становились концом карьеры. Так случилось, например, с актером Василием Каратыгиным, любимцем императора Николая Первого. Однажды у Каратыгина умер брат, а знаменитость при большом стечении народу, протискиваясь к гробу, позволила себе фразу: «Дайте-ка мне, братцы, добраться до братца».
После этой безобидной фразы зрители взглянули на шутника другими глазами.