Романа Абрамовича от киллеров спасла семья Кати Огонёк
Десять лет назад ушла из жизни Кристина ПЕНХАСОВА, более известная широкой публике под сценическим псевдонимом Катя ОГОНЁК. Мы решили напомнить читателям об этой яркой артистке и встретились с ее отцом Евгением ПЕНХАСОВЫМ.
- Родом я, как и Дима Билан, из города Усть-Джегута, - зашел издалека Евгений Семенович. - Начинал барабанщиком в оркестре Карачаево-Черкесской филармонии. Аккомпанировал танцевальному ансамблю «Эльбрус». В конце 60-х, во время гастролей на Урале, познакомился с музыкантами, которые работали с Владимиром Пресняковым-старшим, и перешел в их коллектив «Оптимисты». Потом играл почти во всех кабаках на Черноморском побережье - от Джубги, где в 1977 году родилась Кристина, до Сочи.
Когда гуляли завмаги, цеховики и каталы, музыкантам за вечер платили по 1000 - 1500 рублей. Мы просто купались в деньгах. Сначала у меня были гэдээровские барабаны Tacton. Потом я поехал в Москву и за 1800 рублей купил английскую установку Premier. Помог Аркадий Укупник. Он вместе с Александром Буйновым приторговывал у музыкального магазина на Неглинке. А американские тарелки Zildjian мне за 300 рублей продал барабанщик ВИА «Сябры», которого Анатолий Ярмоленко выгнал за пьянство и срыв концертов.
Параллельно я стал работать поваром. «Ты же только вечером играешь, - говорили мне в «Кавказском ауле» и других сочинских кабаках. - Не хочешь днем у мангала постоять?» - «Почему бы нет?» - соглашался я. Получил диплом Ессентукского кулинарного училища, чтобы меня могли официально оформлять на работу.
В середине 80-х, когда под предлогом борьбы с пьянством в кабаках вместо водки начали пить молоко и заработки у музыкантов резко упали, я занялся бизнесом. Но любовь к музыке осталась. И Кристинке я ее всячески прививал. Она с детства слушала «фирмУ» и ноль в ноль перепевала Стиви Уандера.
Черная неблагодарность
- В начале 90-х в Кисловодск, где жила наша семья, приехал легендарный Отари Квантришвили. Его пригласили разрулить ситуацию с рестораном, который местные власти хотели закрыть, - поведал Пенхасов. - Отари Витальевич был восхищен пением Кристины и обещал оказывать поддержку. К сожалению, вскоре его убили.
Звучали подобные обещания и от только поднимавшегося тогда Романа Абрамовича. «Когда дядя Рома заработает и станет богатым, он тебя сделает певицей номер один», - говорил Кристине будущий олигарх.
Судьба свела меня с ним в 91-м. Позвонил бывший ресторанный музыкант Фима Безродный и сказал: «Придет человек. Приютите его! Я дам «бабки». Пусть поживет у вас 10 - 15 дней!» Это был Абрамович.
Романа тогда грозились замочить, ему нужно было где-то отсидеться. А у меня в Кисловодске - просторная квартира, где я постоянно принимал гостей. Спал Роман Аркадьевич у моего друга Валерки этажом выше. А когда хотел поесть, стучал в пол шваброй и спускался ко мне. Потом я пристроил его в Дагомысе, в отеле. Поселил в пустовавшем номере, который держали для начальства. Возил на пикник к водопадам, куда нас приглашал начальник дагомысской милиции. В общем, делал для Абрамовича все, что мог.
Спустя несколько лет, когда уже полным ходом шла раскрутка Кристины, я позвонил Роману Аркадьевичу. Он пригласил меня в офис своей «Сибнефти». Заверил, что меня там встретят и проведут к нему. Но когда я туда приехал, выяснилось, что его срочно вызвали на важные переговоры. «Я так рад тебя видеть, - крикнул мне Абрамович из окна отъезжавшего от офиса автомобиля. - Но я себе не принадлежу. Ты мне звони! Будь настырным!»
Больше я его никогда не видел.
Мужские слезы
- Первый альбом Кристине из уважения ко мне написал автор хитов Тани Булановой - мой земляк Илюша Духовный, с которым мы работали в одних ресторанах, - продолжал Пенхасов. - С этими записями я пришел к Юрию Севастьянову в звукозаписывающую компанию «Мастер Саунд». Он послушал и сказал: «Мне такое не нужно. У меня есть Миша Круг. Прошу больше не беспокоить».
И я пошел к только начинавшему Игорю Крутому, офис которого располагался в том же дворе. «Понимаете, я бедный человек, - развел руками он. - А на раскрутку вашей дочери нужно тысяч сто долларов. У меня есть банки, которые могут одолжить. Я напишу ходатайство от моей фирмы «АРС», и вам не откажут». Но Илюша Духовный пообщался с этими банкирами и отговорил меня с ними связываться. «Там очень невыгодные для вас условия, - объяснил он. - Еще неизвестно, как пойдет раскрутка у Крутого. А вам придется до конца жизни расплачиваться».
После этого Кристина записала альбом с композитором Александром Морозовым. Текст песни «Прогулочка» ей подарил знаменитый поэт Леонид Дербенев. А гитару бесплатно записал Александр Венгеров из коллектива Пугачевой. Но раскрутить этот материал не удалось из-за тогдашней жены Морозова - Татьяны. Ей кто-то донес, будто Саша уделял слишком много внимания новой певице.
Татьяна приревновала мужа к Кристине. И поставила ему условие: «Или я, или она». А у них тогда только родился сын Максим. Морозов выжрал со мной две бутылки водки и чуть ли не рыдал. Но ради сохранения семьи был вынужден отказаться от дальнейшей работы с Кристиной.
А потом эти морозовские песни в ее исполнении где-то услышал Слава Клименков со студии «Союз». «Именно такой голос нам нужен!» - воскликнул он. И пригласил Кристину записать шансонный материал, который принес ей долгожданный успех.
Шансон и братки
- У меня дела тоже пошли в гору. С 1999 года я держал в Москве клуб «Русский шансон». Тогда были заведения с попсой. А с такой музыкой - нет. Мой клуб стал первым. Я сделал там две сауны, гостиницу на 12 номеров, залы для бильярда и игровых автоматов. А в самом низу устроил цех по пошиву кожаных штанов, - похвалился Пенхасов. - Открыть заведение помог замминистра нефтедобывающей промышленности. Он выкупил в собственность плавучую пристань площадью в две с половиной тысячи «квадратов» со всеми коммуникациями. Вложил почти миллион долларов в ее ремонт. И даже получил от муниципалитета разрешение проложить к пристани отдельную дорогу и поставить на ней КПП.
Вскоре после открытия ко мне приехал Юрий Севастьянов из «Мастер Саунда» в сопровождении двух братков и заявил: «Название «Русский шансон» принадлежит мне. Я его у тебя забираю». - «Ты что-то перепутал, - возразил я. - У тебя товарный знак «Русский шансон» зарегистрирован только по 9-му классу «Носители звукозаписи». А мы зарегистрировали его по 43-му «Рестораны». И пользуемся им абсолютно законно».
Тогда Севастьянов предложил выкупить его у нас за 25 тысяч долларов. «Мы просто не хотим ссориться, - намекнул он. - А то бы решили этот вопрос по-другому». - «Я давно всего в жизни перебоялся, - ответил я. - Ресторан уже полным ходом работает. Мы только за светящуюся вывеску с двухметровыми буквами заплатили 17 тысяч «зеленых». И ничего менять не будем».
Севастьянов и уехал ни с чем. Потом долго не мог успокоиться. «Я знаю, ты обиделся на меня из-за дочки, - говорил он. - Давай помогу с раскруткой!» - «А зачем ей сейчас твоя помощь? - отмахивался я. - Она и без тебя поднялась».
Лужковская Москва
- Через мой ресторан прошли многие артисты: Вилли Токарев, Слава Медяник, Михаил Звездинский, Сергей Трофимов, Александр Рапопорт, - вспоминал мой собеседник. - Я всем накрывал столы и ни с кого копейки не взял. А в 2006 году туда попали двоюродные братья хозяина Черкизовского рынка и ресторана «Прага» Тельмана Исмаилова. Увидели, что место охрененное, народу битком, все гудит и гремит. Рассказали Тельману, который дружил с Юрием Лужковым. После этого к нам подкатила целая процессия - «гелик», два «крузера» и автобус. Из них вывалило человек двадцать с автоматами. Потом вышел Тельман - с дорогими часами на обеих руках и перстнями с бриллиантами чуть ли не на каждом пальце. «Вот это корыто? - спросил он. - Да, я его беру».
Но у нас тоже была серьезная «крыша». Такие люди, с которыми мало кто пошел бы на разборки. «Не ваше - не лезьте! - осадили они наших оппонентов. - Иначе сами здесь ляжете».
Тогда городские власти отказались продлить с нами договор на коммуникации, который перезаключался каждые несколько лет. Без коммуникаций ресторан работать не мог. И перегнать его в другое место было нереально. Он по высоте не проходил под мостом. Нужно было убирать три метра от верхней палубы.
Ничего не оставалось, как продать его людям Тельмана. Конечно, заплатили они за ресторан гораздо меньше, чем он стоил. Но замминистра, дававший на него деньги, остался доволен и даже выделил мне из вырученной суммы 50 тысяч долларов. «За что?» - удивился я. «Хорошо поработали», - объяснил он.
Украденные деньги
- Кристине было всего 30 лет, когда ее не стало. В нашей жизни началась черная полоса, - тяжело вздыхает Евгений Семенович. - Дочка помогала всем, кому было плохо. Ездила и в зоны, и в детские дома. А сама даже собственного угла не имела. В последние годы она скопила 250 тысяч долларов и собиралась купить квартиру. Но после ее смерти банковская карточка с этими деньгами бесследно исчезла. Пропали и почти все коллеги-артисты, которые на похоронах рассказывали, как безумно любили Кристину, и клялись, что не оставят ее родных в беде.
Не забыл нас только Вячеслав Медяник, который устраивал концерты памяти Кристины и давал нам что-то заработать. Еще Артур Вафин и Дмитрий Широков с радио денег подкидывали. А также певица Людмила Шаронова и ее директор Елена Бейдер нам очень много помогали. Они фактически стали членами нашей семьи. Я-то по состоянию здоровья уже толком не могу работать.
У Тамары, Кристининой матери, пенсия - семь тысяч рублей. Еще нам платят 13 тысяч за потерю кормильца. При этом только за съемную квартиру мы вынуждены отдавать «тридцатник». А ведь нам еще надо поднимать Леру - дочь Кристины.
После того как внучка записала песню Славы Клименкова «Ветерок», посвященную памяти ее мамы, все прочили нашей девочке успешную карьеру певицы. Но мы с Тамарой были категорически против. Не хотели, чтобы внучка повторила печальную судьбу Кристины.
В нынешнем году Лера окончила школу и, по нашему настоянию, поступила в Академию адвокатуры и нотариата. Однако от идеи стать певицей не отказалась. Ее поддержала Лена Бейдер и взялась продвигать под именем Лера Огонёк. А Слава Клименков записал с ней три новых песни. На днях - премьера одной из них на радио.
