Горькие потери Галины Вишневской: оперная дива хоронила не только любимых мужчин, но и сына Илью
В ее исполнении Анна Андреевна услышала по радио «Бразильскую бахиану № 5» Вилла-Лобоса. Гальке-артистке, с рождения с поставленным природой голосом, благодаря которому она не только выжила, но и стала «ГалинПална - царица вы наша». Последнее в шутливом тоне позволялось говорить только избранным.
Сирота при живых родителях, отданная бабушке полуторамесячной, Галя Иванова не могла понять, почему они так поступили. Очень остро это переживала. Все время хотела доказать им, что вырастет и станет каким-то необычным человеком. Представляла, как будет блистать, а мать - рыдать и раскаиваться, что бросила дочь.
Лет с двух она распевала «Очи черные», а позже - весь репертуар Клавдии Шульженко. Запоминала то, что слышала по радио или в кино. Выступала перед бабушкиными подружками, собиравшимися в день получения пенсии у них в комнате. Ее голос разносился по двору. «Ну, Галька-артистка поет», - улыбались соседи.
С детства будущая оперная дива следовала двум заповедям бабушки: не врать и не воровать. С годами добавилась ее собственная - не предавать. Себя в первую очередь. В детстве убегала от реальности в радужные грезы. Опухшая от голода, сидела одна, закутанная в одеяла, в пустой квартире и мечтала: вот она идет по парку в красивом платье с кринолином, как Милица Корьюс в американском фильме «Большой вальс», появляется красавец герцог, влюбляется, женится на ней… Ну и, конечно, она поет, как Корьюс в фильме.
Весной 1942 года девочку чудом нашли три женщины, ходившие по квартирам в поисках тех, кто остался в живых. И отвели в штаб МПВО. 15-летняя Галя наравне со взрослыми разгребала в городе завалы, чинила канализацию. И всегда надевала три пары брезентовых рукавиц, даже в такие минуты не забывая, что станет артисткой. А у актрисы руки должны быть идеальными.
Летом 1943-го погиб Петр Долголенко - лейтенант с подлодки. Первая любовь. Они познакомились зимой, после войны хотели пожениться. Когда Петр первый раз поцеловал Галю, она от счастья в прямом смысле слова на несколько секунд потеряла сознание. Это произошло на улице. Очнулась, сидя на скамейке, увидела склоненное над ней его лицо, а вокруг него в небе вертятся звезды.
- Первое время после гибели Пети я не знала, что делать - земля ушла из-под ног, - вспоминала. - От тоски и беспросветности уже не спасали ни репетиции в джаз-оркестре, ни концерты.
Попросила начальника МПВО отпустить ее учиться. Тот оказался добрым, пожалел девушку, демобилизовал до окончания войны.
Пощечина моряка
С учебой не сложилось. Через три месяца занятий в Музыкальной школе имени Римского-Корсакова Галина с ужасом обнаружила, что пропали верхние ноты. Спустя годы поняла: педагог «сломал» природные данные.
Она ушла из музыкалки и летом 1944-го вышла замуж за молодого моряка Георгия Вишневского. А через неделю стало ясно, что зря. Муж не понимал, зачем его жена хочет учиться, петь и выступать на сцене.
1 сентября того же года дома разразился скандал. Узнав, что жена все-таки пошла работать в Театр оперетты, муж не нашел ничего лучшего, кроме как дать пощечину. Вряд ли характер будущей примадонны Большого театра позволил ей не ответить. Не исключено, что и ответила - хотя история об этом умалчивает. Как бы там ни было, но на память о столь коротком браке осталась фамилия.
Театр подарил Галине человека, благодаря которому она обрела дом и семью.
Марк Рубин был старше на 22 года. Объединяло общее дело - они были вместе 24 часа в сутки. А через какое-то время 19-летняя Вишневская поняла, что беременна.
Родившегося малыша назвали Ильей в честь отца Марка. Ему суждено было прожить всего два с половиной месяца. Чтобы не сойти с ума от свалившегося горя, певица, еще не оправившись после тяжелейших родов и их последствий, поехала с театром на гастроли. Потом подготовила программу эстрадных песен и стала давать сольные концерты, которые организовывал ее муж.
Это был тяжелый кусок хлеба. Гастроли длились месяца по два. Переезжали из одного провинциального города в другой. Условий - практически никаких. Но зато свобода и независимость. Может быть, Вишневская так и распрощалась бы с мечтой петь именно в опере, если бы не встреча с уникальной женщиной - Верой Николаевной Гариной.
Вере Николаевне в то время было 80. Она училась пению еще в XIX веке у знаменитой Полины де Лукка в Вене. Пела в основном за границей, но после замужества постепенно оставила карьеру.
Через полгода после начала занятий Вера Николаевна вернула Гале полный диапазон - две с половиной октавы. Жизнь вновь заиграла яркими красками. Увы, ненадолго.
Мучительные уколы
Когда врач произнес «открытая форма туберкулеза», Вишневская поначалу не поняла, что это про нее. Операция означала возможную потерю голоса, а даже если он и останется, про пение можно было бы забыть. Тогда зачем жить? Как была в больничном халате, Галина так и сбежала из больницы. Практически перед началом операции.
Летом 1951-го она быстро двигалась к смерти. Организм был надорван из-за блокадного голода, выступлений в неотапливаемых помещениях, тяжелых родов и смерти ребенка. Хотелось только одного - покоя. Вечного покоя.
Но однажды взгляд Вишневской случайно упал на томик Тургенева. Открыла наугад страницу и уже через пять минут «бежала» в своих мыслях по парку «Дворянского гнезда», к беседке, где, укрывшись от грозы, дождя и сверкающих молний, ее ждал Он.
Впервые за время болезни умирать расхотелось.
С трудом пила растопленное свиное сало, мед с маслом, сырые яйца. Терпела мучительные уколы неочищенного стрептомицина, за который муж отдавал спекулянту из Москвы сумасшедшие деньги - 30 рублей за грамм. Это была ее концертная ставка. Но работать Галина не могла, пришлось продавать вещи.
Марку чудом удалось достать путевку в туберкулезный санаторий, и Галина уехала туда на два месяца. Врачи запрещали петь, но она их не слушала. И, как сказали эскулапы, произошло чудо. Исчезли палочки Коха, затянулась каверна. За два месяца прибавила 16 кг и чувствовала себя полной сил.
Спасибо Бони
В мае 1952-го на Доме актера Вишневская увидела афишу: «Большой театр СССР объявляет конкурс в стажерскую группу». Подумала: «А что я, собственно, теряю?»
Ария «Берег Нила» произвела настоящий фурор. Ее пригласили на второй тур в Москву. На всякий случай спросила у Веры Николаевны, какие еще спеть арии. Мало ли, вдруг попросят.
- После «Аиды» ничего не попросят, - ответила педагог и оказалась права.
Петь в опере было мечтой, в которую к тому времени Галина уже почти перестала верить. Ведь из-за войны и постоянной бедности она не смогла получить классическое музыкальное образование...
Сцена Большого покорилась Вишневской сразу. Однако в отделе кадров предложили заполнить опасную 20-страничную анкету. У ее отца была 58-я «контрреволюционная» статья, но на свой страх и риск Галина написала - «пропал без вести». Не докопались.
Режиссер Борис Покровский назвал ее «козырной картой в колоде Большого театра», и очень скоро Галина стала его примой, несмотря на то, что там числились 15 сопрано ее амплуа. Вишневская была одарена, хороша собой, темпераментна и трудолюбива. И за место на афише умела бороться лучше многих.
Всегда удивлялась, когда ее спрашивали, как делать карьеру.
- Что значит как? Идти напролом, - говорила.
Каково же было ее удивление и возмущение, когда отец после освобождения из лагеря сам отправился в отдел кадров театра и заявил, что дочь написала в анкете неправду, скрыв его судимость. Так Павел Андреевич пытался наказать наследницу за отказ взять его на содержание.
Но он просчитался. После смерти Сталина 58-я статья перестала быть черной меткой. Тогда папаша подал на дочку в суд, решив хоть таким образом добиться от нее денег. Суд его претензии не удовлетворил. Но Галина до конца его дней выплачивала родителю некоторую сумму. Несмотря на многочисленные предательства с его стороны.
Тогда она уже была примой Большого и женой молодого музыканта Мстислава Ростроповича. Познакомились в 1955-м на приеме в ресторане «Метрополь». А роман начался в Праге, где оба участвовали в фестивале «Пражская весна». Кстати, когда в Минкульте заговорили о ее кандидатуре, кто-то высказался против. Начальник одного из отделов по фамилии Бони, мечтательно закатив глаза, возразил:
- Не знаю, потянет ли Вишневская на «Весну», но весной на Вишневскую тянет!
После того как Галина и Мстислав расписались, чиновник получил от певицы бутылку «Вишневки» с карточкой: «Если б не было Бони, не женились бы они».
Испорченная шуба
В Большом ее любили далеко не все. Прежде всего - за крутой нрав. Когда поступила в театр, пришла посмотреть, как Мария Максакова* репетирует «Кармен». Неожиданно прославленная певица обратилась к ней:
- А знаете, вы строптивы. Не хотела бы я быть с вами в одном коллективе.
Галина на секунду застыла от такой бесцеремонности - они даже знакомы не были - но, отмерев, тут же ответила:
- Вам, Мария Петровна, это совершенно не угрожает, вы на пенсию уходите…
А уже десять лет спустя запросто могла сказать в лицо артистке, пришедшей в театр без чулок:
- Ты чего это с голыми ногами? Денег нет? Могу дать.
В 1956-м муж привез Галине с гастролей шубу. Вернувшись однажды с репетиции, увидела, что кто-то специально облил спину красным лаком. Ацетон растворил бы лак и оставил жуткое пятно. Пришлось очищать руками.
На мелкие «укусы» она не реагировала, но на чувствительные пакости отвечала, используя все свои связи. С годами у «ГалинПална - царица вы наша» появились влиятельные друзья и поклонники. И не только в Москве. И когда в 47 лет пришлось начинать все заново: их с мужем отправили в творческую командировку, а потом лишили гражданства, на помощь пришли Бенджамин Бриттен, Иегуди Менухин, Владимир Горовиц, Леонард Бернстайн, Исаак Стерн… Дружили они и с министром МВД Щелоковым.
Пройдет много лет, и супруги вернутся в Россию. Однажды, сидя со своим мужем за столом недалеко от них, я услышала: «Буратино! Что у тебя с правой рукой-то?» - «Извини, Жабочка». И пустые рюмки сидящих за столом моментально наполнились. Мне тогда показалось, что Галька-артистка частенько побеждает «ГалинПалну-царицу вы нашу».
*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов