Успенской помогал уклоняться от налогов левый паспорт
- Честно говоря, я не хотела отдавать эту песню Успенской, - призналась «Экспресс газете» Наталья Азариевна. - Она очень понравилась Ире Аллегровой. Ира уже отправляла меня к своему юристу для заключения договора. И цена всех устраивала. Но эта крыса Успенская буквально вырвала «По полюшку» у Иры.
Я в тот момент находилась в Москве. Люба этим воспользовалась и пригласила меня в свой загородный дом на Новорижском шоссе. Прислала за мной своего водителя. Даже предложила у нее заночевать. Но я отказалась: энергетика там была какая-то противная. Мы до поздней ночи проговорили с Любой и ее директором Виталиком Макаровым, который работал с ней 20 лет.
Я прямо сказала Любе, что боюсь иметь с ней дело, потому что у нее были финансовые проблемы с поэтом Ильей Резником, написавшим для нее «Кабриолет» и другие хиты.
- Люба, мой кусок хлеба - это авторские отчисления, - объяснила я. - Если их не будет, мне нет смысла отдавать тебе песню.
Успенская принялась обсирать Резника и уверять, что он якобы ее оболгал. Обещала, что у меня с ней никаких проблем не будет.
И я почему-то ей поверила. Она подкупила меня своей, как мне показалось, искренностью. Всем со мной делилась как с подругой. Присылала мне отзывы мамы Миллы Йовович Гали Логиновой и других своих американских друзей, которые восхищались моей песней и говорили, каким хитом она станет в исполнении Любы.
Рыдала, что вложит в мою песню всю душу и посвятит ее пропавшей дочери-наркоманке Тане, которую она должна спасти и вернуть. Таня тогда сидела на бордюрах в Лос-Анджелесе вся обдолбанная и без зубов. По словам Любы, зубы она потеряла в результате падения с велосипеда. Но я работала в Америке с наркоманами. И мне объясняли, что им разъедает десны крэк - дешевый кокаин, и именно от этого у них выпадают зубы.
Пока у Тани был разлад с мамой, она во всем винила Любу. Говорила, что нельзя так ненавидеть окружающих и издеваться над ними. Потом они помирились.
- Спасибо вам за песню «По полюшку»! - писала мне Таня. - Она меня так растрогала, что я решила вернуться к маме.
Просила меня написать что-то и для нее. Я написала ей охрененную песню «Боль твоя красками по холсту» в ее любимом стиле босса-нова. Но записать ее с Таней мне было не суждено.
Деньги шли мимо
- Как только песня «По полюшку» стала хитом и начала приносить миллионы, отношения с Успенской у меня резко испортились, - продолжает Лапина. - По нашей договоренности, за каждое исполнение песни я должна была получать отчисления через РАО (Российское авторское общество). Но мне за все время перечислили только 11 тысяч рублей за эфиры на радио и за какие-то просмотры в Интернете. А за 150 концертов, которые Люба дала в 12-тысячном питерском Ледовом дворце, в нижегородском зале «Юпитер» и на других крупных площадках, я не увидела ни копейки.
То ли мою песню не указывали в рапортичках, то ли указывали ее под другим названием - «По полю» или как-то еще. У меня уже была похожая ситуация с песней «Сигаретка», которую исполняла Настя Самбурская. Она выступала с ней на концертах, организованных радио «Шансон». В рапортички эту песню вписывали как «Сигареточку». И все деньги шли мимо меня. Тем не менее после моих обращений на «Шансоне» провели проверку, извинились и выплатили мне за эти концерты около 4 тысяч долларов.
А когда я обратилась к Успенской и ее директору с просьбой помочь разобраться с авторскими, то сразу оказалась у них в блоке. Моему тогдашнему юристу Наталье Лазаревой-Пацкой удалось пообщаться только с ее адвокатом Еленой Сениной. И та заявила ей, что Люба мою песню в концертах якобы ни разу не пела. Хотя мне присылали видео из разных городов, подтверждающие обратное. Даже концертная программа, с которой она гастролировала, называлась по моей песне «По полюшку».
Да, Успенская формально купила у меня эту песню за 5 тысяч долларов. Для такого хита это весьма небольшая сумма. Вон Игорь Матвиенко продает какие-то говнопесни за 150 тысяч евро. По сравнению с ним я еще дешево беру. По 5 тысяч мне платили и Григорий Лепс, и другие артисты. Но за эти деньги я никому свои авторские права не передавала и от отчислений не отказывалась.
С Успенской вообще никакой договор официально не оформлялся. Просто ее директор Виталик Макаров принес мне пятерку баксов в конверте. Единственное, что я подписала, - разрешение на исполнение в передаче Первого канала «Три аккорда», где в октябре 2020 года состоялась премьера «По полюшку». Накануне в три часа ночи шофер привез эту бумажку ко мне в гостиницу на стойку регистрации.
- Надо срочно подписать, - умолял в WhatsApp директор Успенской. - Иначе премьеры завтра не будет.
- У меня никогда Первый канал не спрашивал никаких разрешений, - удивилась я. - Им всегда было на меня насрать.
Но спорить не стала и расписалась. Позднее, когда я уже улетела в Америку, они прислали мне на подпись какой-то левый договор на двух страницах. По нему Успенская якобы купила у меня эту песню за 3 тысячи рублей. Естественно, ничего подписывать я не стала.
Полвека воли не видать
- В прошлом году ко мне неожиданно обратился Виталик Макаров и начал умолять меня его спасти и пойти в полицию что-то подписать в его защиту, - вспоминает Наталья. - Оказалось, Успенская его выгнала и пыталась засадить в тюрьму. Хотела свалить на него какие-то свои мутные дела. Она такая - ей обязательно надо кого-то урыть.
- Виталик, извини, я без юристов теперь ничего подписывать не буду, - сказала я Макарову. - Я уже подписала одну бумажку в три часа ночи, и она превратилась в какой-то непонятный договор о передаче всех прав на песню.
- Да, этот договор был левый, - подтвердил Макаров. - Люба указала в нем данные недействительного американского паспорта. Она так делала, чтобы уходить от налогов.
Как я потом проверила: указанный ею в этом договоре паспорт действовал до 2014 года. А после этого ей выдали новый, с другими номерами. У меня самой двойное гражданство. Я бы тоже могла так мухлевать, прикрываясь американским паспортом. Но при заключении договоров в России я всегда указывала российский паспорт и платила все налоги. А Люба, похоже, не платила их ни в России, ни в Америке. Если бы об этом узнала американская налоговая, ее могли бы на 50 лет засадить на нары.
Чем закончились разборки Успенской с Виталиком - мне неизвестно. Вместо него она взяла директором какого-то губастого гея-парикмахера по имени Саша. Я пыталась обратиться к нему по поводу моих пропавших авторских. В ответ этот губошлеп многозначительно сообщил, что вычислил мою геолокацию. Типа сейчас придут бандиты и меня грохнут. Для Любы в любом американском городе все армяне готовы сделать это бесплатно.
Звонила мне с угрозами и сама Успенская. Орала матом и тоже стращала меня всякими бандитами-хрендитами. Из-за этой твари я в последнее время практически перестала выходить из дома. Я же прекрасно понимала, с кем я ввязалась в войну.
На нервной почве у меня пошатнулось здоровье. Я ползала еле живая. Падала в обмороки. Ослепла на один глаз и лишь чудом вернула зрение. А год назад мне сделали сложную операцию на открытом сердце. Вырезали опухоль из клапана аорты. Мне и сейчас очень плохо. Нужна вторая операция. Она стоит сотни тысяч долларов. А страховка покрывает только 80 процентов стоимости. И мне были бы так нужны эти деньги, которые мне недоплатили за «По полюшку». Но у меня уже не осталось никаких сил за них бороться.
«Настоящая идиллия»
Успенская абсолютно никакой вины за собой не чувствовала, а, наоборот, считала себя пострадавшей от непорядочных людей из своего окружения.
- Я всех негодяев повыгоняла из жизни, которые за моей спиной пытались меня разрушать и при этом наживались на мне, - говорила Любовь Залмановна в недавнем интервью журналу «ТН Звезды». - Полностью всю эту шайку выгнала. Поменяла директоров, пресс-секретарей, менеджеров. Теперь со мной рядом только надежные люди, все на своих местах. Мы ездим отдыхать с дочерью, директором, домработницей, моими животными. И у нас настоящая идиллия, никто не может испортить настроение, никто не подведет.
