Таскали как резиновую куклу: появилось душераздирающее видео с полуживым Зайцевым
«Дому Моды Вячеслава Зайцева» 19 июня исполнилось 40 лет. В знаменитом здании на Проспекте Мира когда-то началась история не только самого «Красного Диора», но и без преувеличения всей русской моды «от кутюр». В очереди в фирменный магазин, чтобы урвать наряд от Зайцева, модницы стояли часами, но все это осталось в прошлом.
Недавнее празднование 40-летия «Дома Моды» вызвало у россиян только горечь и неподдельный ужас. Анонсированный в приглашениях фуршет по случаю юбилея Дома моды Славы Зайцева выглядел совершенно чудовищно. «Шоколад ручной работы» на дешевых пластиковых тарелках, орущие торговки «уникальной кислородной водичкой» и сам 84-летний кутюрье, который едва ли рад этому празднику.
Разбитого болезнью Паркинсона Зайцева под руки волок по лестнице неизвестный мужчина. Ему переставляли едва шевелящиеся ноги, кто-то из толпы зрителей похлопывал модельера по плечу. Наконец «виновника торжества» как резиновую куклу усадили в «голове» подиума. «Сейчас участники модного показа подходят фотографироваться с Вячеславом Михайловичем, он никому не откажет», – объявили в микрофон.
Отказаться Зайцев действительно не мог бы, даже если бы хотел. Разговаривать, как и передвигаться, он не может уже несколько лет. Вячеслав Михайлович покорно сидел на назначенном кресле и вымученно улыбался, не имея сил даже закрыть рот до конца. Публика делала селфи с мэтром, громко аплодировала и приглашала модельера в разные уголки России.
В зале тем временем стояла страшная жара - кондиционеры не работали. В плотном костюме из синтетической ткани и неизменной шляпе несчастный Зайцев долго не просидел - ему стало плохо прямо во время показа. Неизвестным снова пришлось тащить мэтра на свежий воздух. Но и на этом пути толпа не давала Зайцеву прохода - снимали на смартфоны, предлагали «примерить новый ионизатор воздуха» ради снимка «для отчетности».
В этот праздничный вечер рядом с модельером не было только его близких. В «Доме Моды» не появились ни сын Вячеслава Михайловича, ни его внучка Маруся, которую кутюрье считал продолжательницей своего дела.
