Владимир Мирзоев: «Ваня Янковский был настроен решительно»

– Владимир Владимирович, вернемся к самому началу: как возникла идея снять сериал для платформы?

– В далеком 2014-м Митя Глуховский написал мне в «ФБ» – мы тогда не были представлены, и никаких российских платформ ещё в помине не было. Митя предложил прочитать сценарий, который назывался «Топи». История сразу в меня попала, но это была более лаконичная версия, на четыре серии. С этого началось наше с Митей знакомство и соавторство. До этого сценарий два года путешествовал по телеканалам – без особого успеха. Понятно почему – этот сюжет не для корпоративного ТВ. Шесть лет мы искали продюсеров и деньги на проект. Как это часто бывает, помог случай. И Максим Суханов. Ну и платформы появились, а у телека появился сильный конкурент.

– Понимаю, что выбор материала для вас не случайный… и что для вас это важное высказывание… Возможно, самое большое высказывание в кино…На ваш взгляд, платформа – более свободная площадка для творчества?

– Социологи говорят, что Россия разделилась на два народа: один смотрит телевизор, другой сидит в интернете. И народы эти с трудом друг друга понимают – настолько различаются информационные потоки и способы их восприятия. Аудитория, для которой работают платформы, смотрит лучшие американские и европейские сериалы. Это опытный зритель, привыкший к сложной драматургии, эксперименту и нестандартному киноязыку.

– В нашем интервью вы говорили о том, что «в России движение по кругу – бесконечному кругу», и эта же мысль в «Топи» – куда бы человек ни пошел, он все равно возвращается в исходную точку… В чем тогда смысл жизни в России, если нет ни выхода, ни прорыва?

– Смысл в том, чтобы вырваться из циклического времени и попасть в осевое. Вырваться из архаики, из сословного общества, где всё новое оказывается хорошо забытым старым. «Русская система» господства и подчинения, как её называл Юрий Афанасьев, однажды превратится в миф, в острый сюжет для кино и литературы – и только. Чехов в начале ХХ века пророчил, что «прекрасная Россия будущего» появится лет через двести. Вот, сто двадцать уже прошло – осталось совсем немного.

– У вас единственный молодой и живой человек (все – преждевременные старички) – журналист… Он – каждую минуту остается журналистом... В чем причина этого феномена? Может, человек, который ищет сенсаций – не имеет возраста?

– Думаю, Тихон Жизневский, сыгравший роль Макса, актер удивительного обаяния – в этом всё дело.

– В «Топях» – застывшее время… Что было 50, 100, 200 лет назад, то осталось… Меняется только язык… Что такое время? В аду, наверное, тоже одно безвременье… Может быть, Россия – это и есть ад? Но ведь за столько веков можно было что-то изменить?

– Попытки что-то изменить были, и не одна: Петр I, декабристы, реформы Александра II, Февральская революция, Октябрьская, Перестройка, 1991-й год. Историки считают, что модернизация требует минимум двух веков последовательных и солидарных усилий. Если модернизация абортируется, многое приходится начинать сначала. Сто лет назад Россия была аграрной страной: 87% населения – крестьяне, самый архаичный слой империи. Большевики этот слой уничтожили, срезали под корень. Нынешняя элита в основном потомки крестьян – отсюда их бессознательная страсть к недвижимости и захвату чужих территорий.

– Москвичи в вашем фильме находят прелесть в этой деревне… своя баня, природа… деревенские продукты… Моя бабушка живет в Архангельской области, и я была у нее… Более красивого места в мире не видела. Почему в России красота сопряжена с уродством, почему у нас все хотят изуродовать, изувечить, уничтожить? Откуда эта страсть к разрушению?

– Вандализм, варварское отношение к природе и красоте вообще – это устойчивая характеристика промежуточного человека, человека на перепутье. Он уже оторвался от традиционной культуры, а современная цивилизация ощущается им как чужая, враждебная. Так ребёнок ломает игрушку, с которой не умеет играть.

– В сериале поднимаются вопросы религии, православия, исцеления…Верите ли вы в то, что в России есть чудодейственные места? Я была в храме на границе Грузии и Абхазии – где была война… и там пять мироточащих икон, и батюшка, который якобы бесов изгоняет, и туристов море. Только все это очень похоже на «развод». Во что мы превратили веру, церковь?

– Думаю, церковь всё сделала сама, руками своих священников. С активной помощью советской и постсоветской власти. Нам осталось одно: изумиться и отойти в сторону.

– В фильме – прекрасные актерские работы. Как проходил кастинг? Насколько сложными были съемки для артистов? Почему снимали в Белоруссии?

– Кастинг проходил по-разному. Ваня Янковский был настроен очень решительно. Он начал с того, что сказал без тени смущения: «Я хочу эту роль, это мой материал, мне интересна эта история, этот герой, я хочу это играть». После первой пробы у нас появился Денис. А Макса мы искали долго и мучительно, перепробовали десятки актеров – и не нашли ни одного кандидата. Пока уже под финал кастинга не появился Тихон Жизневский.

– В чем главная беда России?

- На эту тему есть забавный анекдот/быль про философа Александра Пятигорского. На одной из лекций ему задали тот же вопрос – Александр Моисеевич отвечал тихим монотонным голосом: «Главная проблема России? Это не ресурсная экономика, не политическая культура, не своекорыстная элита, не упадок научных школ и высшего образования и т. д.». Долго перечислял философ тихим голосом, а потом как заорет (так, что все вздрогнули): «Главная проблема России – это всякая *****!»

– Одна из героинь – ведьма. Верите ли вы в существование ведьм?

– Встречал парочку.

– Продолжите ли вы снимать для платформ?

– Поживем – увидим. Надеюсь, некоторые из тех проектов, что есть у меня в портфеле, придутся ко двору.

– В сериале нет ни одного ребенка… У нас нет будущего, нет детства, нет невинности?

– Есть у нас будущее. А в заключительной седьмой серии – дети.

– В чем секрет популярности Дмитрия Глуховского**?

- Митя чувствует нерв времени. Все его истории – это стрелы, попадающие в актуальные цели. И герои Глуховского говорят на живом русском языке. Забавно, что Митина эстетика иронично опровергает Митину фамилию: у него уникальный, тончайший слух, он как никто умеет писать диалоги.

– Верите ли вы в жизнь после смерти?

– Вся материальная вселенная (и мы в том числе) есть результат квантовых флуктуаций. То есть наше тело, как и звезды, планеты, галактики возникает из энергии, из творческого духа Автора вселенной. Будет ли наше путешествие продолжаться, когда наше тело исчерпает свою энергию? Видимо, да – потому что, кроме наших четырех измерений, есть ещё шесть, кто-то должен их исследовать.

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов