Аида Ведищева: Варлей устроила мне невыносимый позор
10 июня Аиде Семеновне исполнится 80 лет. Накануне юбилея она как на духу рассказала «Экспресс газете» о личном и о том, как противостояла самым серьезным ударам судьбы.
Об эмиграции
- Я счастливая женщина и благодарна Господу за все. Живу в прекрасном доме рядом с Лос-Анджелесом. У меня замечательный четвертый муж, Наим, взрослый сын Володя, которому почти 60 лет. Сын не женат, детей нет. Наверное, просто не встретил свою женщину. Когда-то он занимался в Москве в музыкальном училище. Но в 18 лет я увезла его в Штаты. Тут он много чем занимается. А в целом он философ, пошел в моего папу - великого стоматолога.
Мои родители - врачи, но я быстро поняла, что хочу быть актрисой и певицей, хотя и окончила педагогический вуз по специальности «учитель английского языка». Спасибо папе и маме, что туда отправили - в жизни очень пригодилось!
…Когда по телевизору увидела гробы с солдатиками из Афгана, для меня это стало последней каплей. Решила: пора уезжать из Союза. Ведь тогда не только мой сын находился в призывном возрасте, но и тогдашний муж Боря, за плечами у которого было военное образование, получил все шансы попасть на ту войну.
А еще тогда всех советских евреев на эстраде, кроме Кобзона, держали на коротком поводке - размагничивали наши диски, по ТВ практически не показывали. Хотя миллионы моих пластинок были проданы и я давала по 30 концертов в месяц, у чиновников все равно находились поводы постоянно объявлять меня в чем-то виноватой. Я же красивая, яркая, талантливая. Может, в этом моя вина? Но я по их диванам и кабинетам не кочевала, ни у кого ничего не просила. Честно скажу: четко осознавала, что не для детей и не для мужей появилась на свет. А для зрителей, чтобы радовать их своим творчеством.
О болезни
- 26 лет назад я могла уйти из жизни из-за болезни. А раз жива, значит, нужна и еще не выполнила свою миссию. Не знаю, почему меня воспринимают как исполнительницу нескольких советских хитов, ведь у меня и в Америке в 80 - 90-х годах неплохая для эмигрантки сложилась карьера.
В один год онкологию и у меня, и другого переселенца - Савелия Крамарова нашли. Но я перенесла и химиотерапию, и операцию, а он - нет. Не надо было ему уезжать, его место в России. Тут у него совсем мало было работы, а он привык к определенному статусу. На английском он говорил с сильным акцентом, а значит, и ролей особо не предлагали. Зато здесь он завел дочку Басю, которую очень любил и страдал, что после развода с женой редко наследницу видел. Всю жизнь боялся онкологии и умер именно от нее. Наверное, провидение.
О двух первых браках
- Все четыре мужа - мои ангелы. Господь ими меня и испытывал, и награждал. Они сами пришли в мою жизнь в самое нужное время, когда требовалась их помощь. Сама я никого не ждала и не искала. Мои мечты были лишь о Бродвее, и они исполнились.
Мой первый муж Слава Ведищев, отец единственного сына, в цирке работал и фамилию мне дал (при рождении будущую певицу звали Ида Соломоновна Вайс. - Я. Г.). Познакомились, когда я приехала из Иркутска, где окончила
музучилище, в Москву поступать в институт. Мечтала о театральном. Но туда не взяли. Возможно, из-за пятого пункта.
Но мой актерский дар все равно никуда не ушел. Ведь я стала петь, и многие зрители благодарили именно за душевное раскрытие песен. И плакали на концертах.
Помню, после одного выступления вышла на улицу, и пока мы с Ниночкой Дордой, известной тогда певицей, ждали автобуса, она и представила меня грациозному Славе Ведищеву. Поначалу он показался мне нервным. Подумала: «Цирк, риск… Как это все выдерживает его жена?» Но он был холост и прекрасен. Весь мир с гастролями проехал, коллеги его обожали. Влюбился в меня с первого взгляда. Семья Славы меня отлично приняла, и я поняла, что он вполне может стать моим супругом. Но со временем оба поняли, что мы абсолютно разные. Так что разошлись легко. Уехать в США его семья не могла, потому что у него только папа еврей, а сам Слава и его мама - русские.
А я улетела со вторым мужем - невероятным пианистом и руководителем моего ансамбля Борей Дверником. Когда его впервые услышала, сразу поняла: «Все, пропала!» Настолько он поразил талантом.
Меня и Утесов, и Лундстрем в свое время в свои ансамбли приглашали. Поработала с обоими. Вроде бы и зарплата хорошая, но нужно было петь годами одно и то же. Мне это совсем не подходило, я от однообразия просто заболеваю. И тогда собственное театральное представление мне сделал режиссер Юра Шерлинг. А когда туда понадобился музыкант, я и нашла Дверника.
Никогда себя влюбчивой не считала. И верила не красивым словам, а только делам!
Боречка оказался моложе на девять лет. Трогательный, искренний, но с коллегами плохо сходился. Поначалу в Америке очень хорошо себя чувствовал. Вспоминал, как в СССР задыхался (родители отдали его в военное училище, а там из-за муштры и притеснений ему психику совсем испортили). А тут ощутил дух свободы.
Он был глубоко верующим, меня к вере привел, хотя до этого я была атеисткой. Когда мы только познакомились, весь в черном ходил. Как будто монах или человек не от мира сего. И мне повторял: «Аида, это на сцене ты артистка. А в миру должна становиться монашкой!» Даже на пляже не позволял раздеваться. Это все мне совершенно не подходило, я очень люблю жизнь.
Когда все на тусовку, мой отправлялся домой. Может, таким стал, потому что в младенчестве выпал из коляски? В общем, в результате я не выдержала и подала на развод. А Боря сразу после этого умер. Не хочу даже об этом вспоминать. (Дверник покончил с собой. - Я. Г.)
Мне ведь нужно было кормить семью - сына, маму, а Боря не учил английский, расслабился. Зачем мне такой муж? К тому же я поняла, что он исполнил свою миссию - привез меня в Штаты и ушел из жизни.
О последней гавани
- Моим третьим супругом, когда я из-за климата перебралась из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, потому что замучил артрит, стал миллионер Джей Маркофф. Показал мне роскошную жизнь. Он хотя меня на концерте увидел и сразу влюбился, не хотел, чтобы я больше работала. Желал, чтобы пела лишь для него. А мне необходима зрительская любовь! Он же изначально уверял, что поможет в карьере. За шесть лет брака у нас появился шикарный дом в Беверли-Хиллз. Кто-то на моем месте не отказался бы от такого шанса, а я устала от этой жизни и ушла от Джея. Конечно, больно ему было.
А моей последней гаванью на протяжении уже 26 лет стал бизнесмен из Израиля Наим Беджим. Он был рядом во время моей тяжелой болезни и сейчас со мной. И по-английски, и по-русски неважно говорит. Кстати, на этой почве мы и познакомились. Я решила сделать свои видеокассеты, и мне фирму Наима посоветовали. Потом его администратор попросил с ним позаниматься английским, но я отрезала: «Я-то тут при чем? Когда сам выучит, тогда и поговорим!» Но он с восторгом посмотрел видео с моими выступлениями, обалдел и решил меня добиваться.
О Варлей
- Наталья, вместо которой я спела в фильме Гайдая «Кавказская пленница», любит говорить, что у композитора Александра Зацепина две музы - она и я. Ну надо же! После того как она со мной некрасиво поступила, когда мы вдвоем Зацепина с юбилеем поздравляли, мне кажется это неискренним. Я специально прилетела, собиралась выступить, но с удивлением узнала, что Наталья сама стала исполнять мои песни. Возмутилась, конечно: зачем тогда меня пригласили? Зацепин меня все-таки за руку на сцену вывел со словами, что Аида же поет лучше. Но это все на публике случилось. Позор невыносимый! Варлей же по профессии акробатка. Я акробатикой не занимаюсь, так зачем она лезет в мое дело? Да и в «… пленнице» Варлей не то что не пела, но и не играла особо, с дикцией проблемы были, так что ее роль Надежда Румянцева озвучила.
О Магомаеве
- Особенно мне запомнилась последняя встреча с Муслимом в 1997 году в Донецком оперном театре. Он тогда очень много курил, пил. Я ему со смехом сказала: «Ну что вы так злоупотребляете? Вы такой гигант и талант, а столько курите, пьете…» На что он мне грустно ответил: «Поклонники уже мою машину не поднимают… Так что уже можно».
О возрасте
- Да, мне 80 лет, и что? Пластические операции не делала, хотя могла бы. Но при моих болячках это опасно. Впрочем, я и так всегда нравилась мужчинам. Довольна своей жизнью в США. Колледж тут окончила, на Бродвее выступала, хорошие концерты давала. Американцы - особый народ, любят только свое. Вот я мюзикл «Шедевр и поющая свобода» и создала для них в 1998 году. Выходила на сцену в образе статуи Свободы. Успех был большой.
