Одним из первых в нашей стране бойз-бендов стал коллектив со странным названием «На-На», созданный в 1989 году бывшим руководителем рок-группы «Интеграл» Бари Алибасовым. Своими воспоминаниями о «на-найцах» и их продюсере с «Экспресс газетой» поделилась Марина Артеменко, работавшая с ними в 1990 - 1993 годах.
- В коллектив я попала в качестве участницы балета, - начала рассказ Артеменко. - Я тогда училась в Институте физкультуры. Увидела по телевизору концерт, где «на-найцы» пели, и решила: «Это то, что мне надо». Один знакомый устроил мне на стадионе «Динамо» личную встречу с Алибасовым.
Бари достал из дипломата лист бумаги А4 и попросил написать, что умею. Я написала: «Умею танцевать, петь, смешить людей. И вообще я такая одна».
- Ну на хрена же было такую большую бумагу испоганить?! - возмутился он. - Сказала бы, что тебе нужен билетик.
Я подумала, что он принял меня за фанатку, и страшно расстроилась. А вечером мне позвонил директор «На-на» Виталий Фроликов:
- Завтра вы без опозданий должны быть на Павелецком вокзале, чтобы ехать на гастроли в Волгодонск. У вас будет больше суток в поезде, чтобы выучить два номера.
Премия за шпагат
- В «На-на» тогда было три состава, которые при необходимости могли работать одновременно в разных местах. В одном солировал Володя Левкин. В другом - Валера Юрин. А в третьем - автор «Фаины» и других хитов группы Андрей Потемкин. Мне надо было выходить с Потемкиным на песне «Заводной» и со всеми на финале.
На первом же концерте Потемкин не успел подтянуть шнур от микрофона, и я, зацепившись за него ногой, посреди песни упала на шпагат. Слава богу, Паша Соколов и другие балетные хоть и не сразу сориентировались, помогли мне подняться, и мы как ни в чем не бывало продолжили танцевать. Но сидевший в зале Алибасов заметил косяк и после концерта устроил разборки.
- Марина еще не очень хорошо выучила номер, - стали оправдываться все.
- А мне кажется, что она как раз его выучила, - заступился за меня Бари. - Вот остальные действовали непрофессионально.
И выписал мне премию. А их оштрафовал на ставку одного концерта. У балетных она составляла 200 - 250 рублей - вдвое больше, чем простые люди в то время получали в месяц. Про солистов я не говорю. У них были ставки еще более высокие.
Подкаты по пьяни и по трезвяку
- После гастрольного тура мы вернулись в Москву и начали готовиться к сольникам в концертном зале «Россия». Алибасов арендовал там помещение, и у нас целую неделю с утра до ночи шли репетиции. В один из дней Слава Жеребкин появился с разбитым лицом. Оказалось, когда он возвращался ночью к себе в Домодедово, его избили какие-то отморозки. Тогда Бари поселил нас в гостинице «Россия».
- Это накладно, зато вы все будете живы и здоровы, - сказал он.
Естественно, после репетиций все собирались у кого-нибудь в номере и устраивали выпивасики. А вот разврата, как ни странно, не было. Вступать в сексуальные отношения внутри коллектива Алибасов строго запрещал. Считал, что это негативно сказывается на рабочей обстановке. Этот запрет даже был прописан у нас в контрактах. За нарушение грозил большой штраф или увольнение. С тем, что Валера Юрин жил с Анжелой из балета, Бари еще мирился. А остальным спуску не давал и после отбоя ходил по всем номерам с проверками.
Как-то во время гастролей у Левкина были попытки закрутить со мной. Боюсь, его нынешняя жена Маруся меня убьет за то, что я такое рассказываю, но Володя перебрал на очередном банкете, блуждал по гостинице в поисках приключений и, встретив меня, стал настойчиво зазывать к себе в номер. Мне не хотелось нарываться на неприятности. Я уложила его в кровать, дождалась, когда он заснул, и ушла.
А Жеребкин пытался подкатывать ко мне почти по трезвяку. Но и с ним нарушать контракт я не стала. Зато у меня сложились прекрасные отношения с Потемкиным, у которого были другие сексуальные предпочтения.
- А не замутить ли мне что-нибудь сегодня на ночь? - советовался он со мной. - Помнишь, ко мне подходил за автографом молодой человек? Вон он стоит у гостиницы!
Однажды мы поздно ночью вернулись с гастролей. И я оказалась у Потемкина, который снимал квартиру недалеко от метро «Кутузовская». С ним тогда жил наш клавишник Ярик. Утром Потемкин решил над ним поприкалываться и предложил мне:
- Давай сделаем вид, что у нас секс!
А тут к нему внезапно приехал Алибасов с Володей Политовым.
- Это что за картина? - изумленно воскликнул Бари, увидев нас с Потемкиным в кровати. - Андрюшенька, я тебя не узнаю.
Взорванная дорога
- Из поездок с «На-на» мне больше всего запомнился гастрольный тур по Грузии в 1992 году. Один из дней у нас был свободный. И кто-то из местных договорился с Фроликовым, чтобы мы за три цены выступили у них на заказном мероприятии. За нами приехал «Икарус» с тонированными окнами и куда-то повез по горному серпантину. Водителей дали двух - грузина и абхаза.
- Так будет лучше, - сказали они. - На дороге сейчас неспокойно.
Тогда как раз начинался конфликт между Грузией и Абхазией. Но мы об этом ничего не знали. И не догоняли, во что ввязались. В какой-то момент нас обогнала белая «шестерка». А через несколько километров мы увидели ее на обочине перевернутой и взорванной. Потом дорогу преградил бронетранспортер с военными.
- Введен комендантский час, - сообщили они. - После 11 часов вы не можете ехать дальше.
- Мы везем группу «На-на», - объяснили водители. - Им нужно попасть на концерт.
Военные не поверили и зашли в автобус. Наши лица показались им незнакомыми. Они даже Левкина не узнали. Узнали только Политова и Ольгу из балета, которая танцевала под «Фаину». К счастью, этого им было достаточно. Мы подписали для их детей плакаты. И они взялись нас сопровождать. До наступления темноты добраться к месту назначения не удалось. Мы съехали с дороги и остановились у реки на ночлег.
- В автобусе лучше не находиться, - предупредили военные. - С 2 до 4 ночи с того берега возможны обстрелы.
Наша костюмерша Клава всегда возила с собой чемодан с кухонной утварью и провиантом и решила на костре приготовить пожрать. Но не успела она вскипятить воду и забросить в котел ингредиенты для супа, начался обстрел.
- Прижмитесь к земле! - скомандовали сопровождающие. - И срочно потушите костер!
Мы с Политовым кое-как опрокинули в него котел с супом. Через 10 - 15 минут стрельба прекратилась. Военные накормили нас своим пайком - консервированными сосисками и хлебом. И остаток ночи мы проговорили с ними о сложившейся ситуации. Мне даже дали посмотреть в прицел ночного видения на тех, кто по нам стрелял на том берегу.
А утром открылась ужасная картина. В стоявших рядом домах были выбиты все окна и двери. В стенах зияли огромные дыры. И дорога, по которой мы приехали, была вся разбомблена. Возвращаться после выступления нам пришлось уже другим путем. И хотя все закончилось благополучно, Фроликову потом основательно досталось от Алибасова.
Ночь с бандитами
- Со временем Алибасов привлек меня к административной работе. В частности, я отвечала за тюки с рекламной продукцией, которую продавали на концертах. Однажды мы улетали в Уфу. А рекламу напечатать не успели. И меня оставили в Москве, чтобы ее забрать. Из-за задержки рейса до Уфы я добралась глубокой ночью. В аэропорту никто не встретил. Мобильных телефонов у нас тогда не было. Я была просто в отчаянии. Сидела на тюках и ревела. Уже думала возвращаться в Москву. К счастью, администратор аэропорта выяснила, в какой гостинице остановилась «На-на». Позвонила туда, и за мной прислали машину. Оказалось, что ребята днем отработали концерт в какой-то деревне и по возвращении в гостиницу так увлеклись выпивасиками, что про меня забыли.
Самым большим любителем выпить в «На-на» был Юрин. Но сколько бы Валера ни пил, он всегда оставался в адеквате. Даже по его лицу не всегда было понятно, что он выпивши. Эта его способность в некоторых ситуациях нас выручала. Один раз на гастролях нас поселили в детском саду. Кровати там оказались очень короткие: я-то помещалась, а другим пришлось снять матрасы и лечь на полу. Не успели мы уснуть, как в двери начали ломиться местные бандиты.
- Хотим пообщаться и выпить с группой «На-на», - заявили они сторожу.
Развлекать нежданных гостей никто не хотел. И тогда Юрин принял удар на себя.
- Остальные ребята уже спят, - сказал он бандитам. - А я с вами посижу.
Они притащили кучу коробок со жрачкой и бухлом. И Валера до утра с ними бухал. А когда нам нужно было уезжать, эти братки приехали снова, подарили Юрину шапку с хвостом из дорогого меха и сопровождали нас с мигалками до трапа самолета.
Чемодан с шубами
- Немало проблем возникало у нас с гардеробом участников группы. Приходилось возить с собой 13 больших чемоданов только с одеждой и обувью. На каждом концерте солисты несколько раз меняли костюмы. И чтобы не бегать за ними в гримерки, их заранее раскладывали на стульчиках за сценой. Однажды в Сочи какая-то безумная фанатка спионерила шорты-велосипедки, приготовленные для Политова. А сколько костюмов поклонницы на ребятах порвали, пытаясь обнять звездное тело! Помню, одна около гостиницы накинулась на Политова и так вцепилась ему в руку, что Жеребкину удалось отодрать ее только вместе с рукавом.
Лишь чудом нам удалось избежать утраты нескольких песцовых шуб, которые являлись предметом особой гордости Алибасова. Это произошло во время ночного переезда на автобусе из одного города в другой. Все уже мирно спали, как вдруг позади нас раздался сильный грохот. А после нам начали сигналить ехавшие следом автомобили. Водитель остановил автобус, и с улицы донеслись крики:
- Вы там чемодан потеряли!
Оказалось, у нас на полном ходу открылся багажный отсек, и один из чемоданов вылетел на дорогу и чуть не угодил в лобовое стекло легковушке. По иронии судьбы это был как раз чемодан с теми самыми шубами.
- Если бы мы его не нашли, Бари из нас самих бы шубы сделал, - с ужасом сказал мне техник.
Коробка с деньгами
- С багажом еще был забавный случай. В каком-то городе нас привезли на вокзал в последний момент. Мы кое-как закидали вещи в вагон. А когда поезд тронулся, я увидела в окно оставшуюся на перроне коробку из-под техники.
- Это не наша? - спросила я администратора Еву.
- Наша! - обомлела она. Пришлось дергать стоп-кран.
- Боже мой, ты спасла мою жизнь, - сказала потом Ева. - Там лежали деньги от продажи рекламной продукции.
После этого она ту коробку от себя не отпускала. Иногда в долгих поездках Бари разрешал Еве выдавать нам из этой коробки аванс или командировочные. Как-то я скопила несколько тысяч и купила себе модную рыжую кожаную куртку-косуху. Посмотрев на меня, Юрин сказал:
- Пойду нам с Анжелкой такие куплю!
И Ева тоже решила взять себе куртку. Денег на эти покупки у них не хватало. И как я поняла, недостающие суммы они позаимствовали из той самой коробки. Когда мы вернулись в Москву, обнаружилась недостача 10 тысяч рублей. И Ева не придумала ничего умнее, как свалить все на меня, будто она выдала эти деньги мне.
Все мои попытки объяснить Алибасову, что я тут ни при чем, были безуспешны. Бари потребовал привезти купленную мной куртку к нему домой, на улицу Восьмого марта.
- Вешай ее в шкаф! - приказал он. - Пока не вернешь долг, обратно ее не получишь.
А еще забрал у меня японский кнопочный телефон с автоответчиком, купленный в той же поездке.
- Видишь, с каким дерьмом продюсеру приходится работать! - Алибасов ткнул в стоявший на столе старый аппарат с диском. - Подключай вместо него свой! Сейчас мне будет звонить мой друг Стас Садальский. Я ему похвастаюсь, какой у меня теперь навороченный телефон.
Некоторое время Алибасов что-то вычитал у меня из зарплаты. А потом объявил, что мы в расчете, и вернул мои вещи. Правда, курткой успели попользоваться на съемках клипа. Ее там надели на Политова и сломали молнию. Но я вставила новую и еще долго носила.