Декаданс в «Гоголь-центре»: что объединило на вечеринке либералов и просто умных

Сочинский кинофестиваль «Кинотавр» открылся фильмом «Лето». По этому поводу съемочная бригада байопика о жизни Виктора Цоя всю ночь гуляла в приморской таверне «Дионис», а утром погрузилась в самолет и рванула на премьеру в Москву - опохмелиться в фойе театра «Гоголь-центр».

Именно там работал режиссер фильма Кирилл Серебренников, потенциальный худрук исправительно-трудовой самодеятельности.

Лица прилетевших с кинофестиваля актеров дышали решимостью. По бессвязным обрывкам реплик я понял, что нахожусь в эпицентре чуть ли не государственного переворота.

Лицедеи собирались выпить буквально по одной, чтобы немного унять дикую головную боль, и пойти всей гурьбой освобождать Кирилла Серебренникова из-под домашнего ареста.

- Да что они нам сделают? - слезоточила Лия Ахеджакова. - Мы встанем на колени перед его окнами, возденем руки и скажем: «Прости нас, Кирилл».

- Я не пойду. У меня уже и так три предупреждения за… - Андрей Звягинцев воровато оглянулся и понизил голос, - либерастию шьют.

С приходом Алексея Кудрина демшиза набрала обороты. У руководителя Счетной палаты хотели выяснить подробности о «деле режиссеров», которых массово хватают по всей стране за воровство театральных бюджетов.

Всеобщую истерию прервали официанты, которые начали разносить подносы с большими бокалами красного и белого. В ту же секунду режим перестал казаться кровавым, и актеры вспомнили, что уже устраивали акцию в поддержку Серебренникова на набережной Круазетт в Каннах, где проходила мировая премьера «Лета».

- Отлично тогда побухали, - прищурил глазки Роман Билык, сыгравший в «Лете» Майка Науменко.

Кстати, по сюжету фильма 19-летний Виктор Цой в исполнении корейского актера Тео Ю, спит с его женой Наташей, сыгранной Ириной Старшенбаум. Когда очевидец реальных событий, творившихся в Ленинградском рок-клубе, Борис Гребенщиков** прочитал сценарий, то ахнул: мол, мы жили только музыкой и не совокуплялись друг с другом, как мартышки.

- Ему просто бабы тогда не давали. Он же все время под кайфом был. Вот и злится старик.

Три по пятьдесят, - протиснулся вперед меня к стойке Андрей Державин.

После того как Макаревич выгнал его из «Машины времени» за поддержку возвращения Крыма в состав России, клавишник никак не придет в себя. Порезы на его плохо выбритой голове явно говорят о дрожащих по утрам руках и нехватке денег на новые лезвия.

- Старик, ты не парься. Крым же наш! - подбодрил я Андрея, отчего морщины на лице проходившего мимо Михаила Ефремова задергались в припадке.

Сторонник противоположной версии событий Ефремов заелозил губами, напыжился и оцепенел. Гоша Куценко расколдовал его поцелуем.

- Фильм выходит без режиссера… Это беспредел, - тут же заклокотал лучшими мировыми сортами алкоголя артист, но, увидев физиономию Ирины, жены Куценко, счел за лучшее удалиться.

- Да ты знаешь, чем это тебе грозит, - театральным шепотком заорала супруга на Гошу. – Он же оппозиционер! Ты что, тоже хочешь…

Ирина говорила, что не вынесет обысков, и была готова расплакаться от страха за будущее своей семьи и непутевого мужа, который на глазах у людей целуется с «пятой колонной».

- Ну, прости, - гладил ее Куценко. - Я скажу, что бухой был, не понимал, что делаю. Вот смотри, я сейчас себе быстро алиби организую.

Буквально за пару секунд в артисте исчезло сразу четыре бокала белого и, затянув песню Цоя про больную девушку, он зашагал к бару поздороваться с Сашей Петровым.

Участие в затянувшейся на несколько дней премьере превратило Петрова в некое подобие бастурмы. Лицо актера было еще не такое характерное, как у Миши Ефремова, но он уже мог играть страдающих русских интеллигентов в картинах западных режиссеров.

- Привет, Саша, - кивнула ему Ирина Старшенбаум.

Однако фаворит Олега Меньшикова взглянул на бывшую любовницу как на пустое место. Мне показалось, что он ее просто не узнал. Девушка, когда-то имитировавшая ради него оргазм, явно обиделась и тут же отомстила Петрову - разрешила потрогать свои титечки актеру Саше Горчилину. Счастливчику удалось нащупать Ирины сокровища не сразу.

Вдовиченков донашивает вещи за Лядовой

Разгоряченная халявным вином либеральная общественность с появлением члена высшего совета партии «Единая Россия» Сергея Капкова ожила еще больше. В свои сорок с небольшим политик выглядел откровенно плохо. И это самый главный показатель того, что человек реально отдает всего себя работе, а не йоге, фитнесу и прочим оздоровительным процедурам.

- Закрой рот, муха залетит, - Алла Борисовна, мама Михаила Ефремова, пихнула клюкой 17-летнюю внучку Анну-Марию.

Девушка считает себя гендерфлюидной. То есть не мужчиной и не женщиной. А еще лесбиянкой и роботом-трансформером десептиконом, изображение которого набито на ее плече.

После того как Ефремов забрал дочку у спившейся Ксении Качалиной, Анна-Мария стала непримиримой оппозиционеркой и типа борется за справедливость, выступая на митингах с плакатами «РосКом позор». Капков для нее - не просто бывший секретарь Романа Абрамовича, а кумир. Я чуть не поперхнулся теплым ширазом, когда увидел, какими глазами девчушка смотрит на спутницу Капкова и теребит на шее магический кулон «Дары смерти» из книжек о Гарри Поттере.

- Не иначе колдует, - в испуге перекрестился я прямо бокалом и плюнул через левое плечо на ботинок Вениамина Смехова.

Кстати, мне кажется, что Софье Гудковой теперь хорошо бы сходить в церковь, выпить пару рюмочек противоядия, в смысле кагора. Я и сам выпил, когда увидел перед собой Владимира Вдовиченкова в женской куртке.

- Да меня жена заставила, - перевел он стрелки на Елену Лядову. - Она у меня четвертая.

- Надеюсь, не последняя, успокоил я его, намекая, что в личной жизни еще не все закончено, и надежда есть.

Собираясь вырваться из затхлой атмосферы декаданса на свежий воздух, я наткнулся на Дарью Чарушу. Неприлично декольтированная красотка едва тащила свое молодое тело на костылях. Я так и знал, что клипмейкер Илья Найшуллер ее бьет. Сколько раз говорил ей, что лучше бы она оставалась любовницей Дмитрия Диброва.

- На улице прыгала через лавочку, упала, сломала ногу, - щелкнула пальцем в районе сонной артерии Даша.

Я тут же последовал ее совету и, прихватив из бара бутылку красного, присел на лавочку, где незаметно для себя и провел весь киносеанс. Много ли я потерял, не увидев фильм, не знаю. Выходившие зрители говорили, что лето выдалось откровенно *реновым. О кино шла речь или о погоде - я не разобрал.

- Может, обратно на «Кинотавр»? Догуляем, - предложил мне Петров.

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов