Даже сегодня музейные экземпляры «Мосинки», выпущенной в количестве 37 миллионов единиц, демонстрируют отличные результаты в стрельбе, а созданное на ее базе спортивное оружие принесло России не одну золотую олимпийскую медаль.
Середина и конец XIX века ознаменовались бешеной гонкой вооружений. Тогда все страны «цивилизованного» мира чуть ли не ежегодно принимали на вооружение все новые и новые образцы ружей, винтовок и револьверов, приспособленных для стрельбы специальными патронами различных калибров и модификаций.
Настоящий фурор в то время произвели американские винтовки Винчестера 1868 и 1873 годов, которые обладали подствольным магазином и системой зарядки Генри, использующей подвижную спусковую скобу.
Они продемонстрировали отличные результаты во время подавления индейских бунтов, а также в годы русско-турецкой войны 1877-1878 годов. Во время этой войны винтовки Винчестера в ограниченных количествах использовались военнослужащими армии Османской империи. Русские же солдаты в то время воевали однозарядными винтовками Бердана – «берданками», использовавшими устаревшие патроны, изготовленные с использованием дымного пороха.
Новые технологии
Легендарный генерал М. И. Драгомиров писал в то время, что России крайне необходимы более надежные повторительные винтовки, позволяющие многократно повторять процесс зарядки-выстрела-разряжения. А если система «будет надежна, прочна, не будет требовать слишком тщательного ухода… то ни о чем лучшем и мечтать нельзя».
Главной проблемой, которая не позволяла даже самым передовым российским оружейникам того времени создать многозарядные винтовки, было отсутствие бездымного пороха. Он мог бы добавить мощи патрону, позволяя послать тяжелую пулю на максимально возможное расстояние.
В 80-е годы XIX века многие европейские производители оружия начали использовать бездымный порох, тайна производства которого держалась в строжайшей тайне.
Французская армия в спешном порядке перевооружалась винтовками Lebel M1886, а итальянские солдаты с 1887 года начали получать многозарядные Vetterli-Vitali. В 1888 году свое перевооружение начали Германия и Англия, закупая винтовки Gewehr и Lee-Metford, соответственно. Даже небольшая армия Швейцарии в 1889 году получила винтовки Schmidt-Rubin M1889.
Не водкой единой
И только Российская империя серьезно отставала от других, не имея унифицированного патрона, который бы подходил для отечественной винтовки. Причина была банальной – отсутствие технологии производства бездымного пороха, без которого любая разработка не имела смысла.
Мало кому известно, то выход из положения нашел известный химик Дмитрий Иванович Менделеев, открывший в 1889 году российскую технологию производства бездымного пороха. Да-да, это тот самый автор «Периодической системы химических элементов», а также изобретатель (вернее, кодификатор) одного из символов нашей страны – русской водки.
В том же году полковником Н. Ф. Роговцевым был разработан специальный патрон калибра 7,62 мм или трех линий по русской мере длины (одна линия соответствует десятой части дюйма или 2,54 мм).
Новый патрон имел пулю, покрытую мельхиором, что более надежно защищало оружейный ствол от износа. Пули не ржавели и не загрязняли ствол. Они отличались большей прочностью, чем традиционные медные, и были экономичнее в производстве. В 1890 году под этот патрон был разработан специальный капсюль, обеспечивавший воспламенение бездымного пороха.
Русская находчивость против бельгийского качества
В 1889 года Императорская комиссия по вооружениям начала конкурсный отбор винтовочных систем, которые подошли бы для перевооружения российской армии. В течение двух лет были рассмотрены и опробованы винтовки 25 систем, из которых к финальному этапу дошли изобретения известнейшего бельгийца Леона Нагана и российского капитана Сергея Ивановича Мосина.
Если винтовка Мосина была грубой и изготовлена кустарным способом, то изобретение Нагана отличалось изысканностью форм. Но при практически аналогичных остальных характеристиках члены комиссии признали преимущество конструкции русского инженера-самоучки.
Главным аргументом была относительная дешевизна производства, а также то, что винтовки Мосина во время испытаний дали 217 задержек при подаче патронов из магазина, а Нагана – 557.
При этом императорская комиссия по вооружениям пошла по абсолютно нетипичному для того времени пути. На вооружение была принята трехлинейная винтовка образца 1891 года. Основой ее действительно являлась конструкция капитана Мосина, но для повышения авторитета оружия ему приписали соавторов: «Также были использованы предложения полковника Роговцева, комиссии генерал-лейтенанта Чагина… и оружейника Нагана» (из доклада Комиссии по вооружениям императору Александру III).
Рождение легенды
Перевооружение российской армии началось уже в 1892 году. Производство «трехлинеек» было налажено на основных оружейных заводах России, расположенных в Туле, Ижевске и Сестрорецке.
В 1893 году на Памире небольшой русский отряд, вооруженный новыми магазинными винтовками, вступил в боестолкновение с афганцами, и нанес им серьезное поражение.
Новые винтовки продемонстрировали свою эффективность во время русско-японской войны 1904-1905 годов, к началу которой было выпушено 3,8 миллиона «трехлинеек».
Главной особенностью этого типа оружия было использование плотно закрепленного на стволе четырехгранного штыка длиной 432 мм. Этот штык не только играл огромную роль во время ведения рукопашного боя, но и несколько утяжелял ствол, придавая ему устойчивость при стрельбе. Это же увеличивало кучность стрельбы и точность поражения целей на расстоянии до 2000 метров.
Самое массовое оружие Первой Мировой
Трехлинейная винтовка образца 1891 года прошла все фронты Первой Мировой и Гражданской войн, к концу которой было выпущено немногим менее 8 миллионов единиц этого оружия.
Солдаты не очень любили ее за вес, достигавший 4,5 кг, но высоко ценили за надежность, точность и кучность стрельбы на далеких расстояниях. А по удобству использования русской «трехлинейки» и ее четырехгранного штыка в рукопашном бою, с ней не могло конкурировать ни одно из стрелковых вооружений того времени.
Не удивительно, что новое советское руководство страны, готовившееся к обороне страны от интервентов, отдало дань этому оружию, вернув ему в 1924 году имя российского конструктора Сергея Мосина.
Уже к 1930 году на основе драгунского варианта «трехлинейки» была разработана унифицированная «винтовка образца 1891/1930 г», в которой вновь не упоминались фамилии ее конструкторов. Хотя все другие образцы стрелкового оружия обязательно носили имя своих конструкторов: Токарева, Судаева, Шпагина.
В зарубежных источниках до сих пор наша «трехлинейка» обозначается как винтовка «Мосина-Нагана». По такому же принципу европейцы именуют пистолет ТТ «Токарев-Кольт», а ПМ – «Макаров-Вальтер».
Высокоточное оружие советских снайперов
С 1932 года на винтовки Мосина начали устанавливать снайперские прицелы, а снайперские варианты этого оружия позволяли с расстояния в 1 км точно укладывать пулю в пятикопеечную монету.
Правительство СССР планировало уже с 1941 начать перевооружение Красной Армии, обеспечивая бойцов самозарядной винтовкой Токарева СВТ. Но начало Великой Отечественной войны полностью изменило эти планы, что позволило значительно продлить жизнь простой в производстве и относительно дешевой «Мосинке».
Эта винтовка, которая уже более 50 лет находилась на вооружении русской и советской армии, в очередной раз продемонстрировала свою эффективность и мощь, а в руках снайперов стала чрезвычайно опасным оружием.
Вряд ли сегодня можно найти человека, который бы не слышал о легендарном снайпере Василии Зайцеве. Всего за один месяц Сталинградской битвы из штатной снайперской винтовки Мосина он уничтожил 225 фашистов.
Настоящей легендой стала его снайперская дуэль с штандартенфюрером СС Хайнцом Торвальдом, которому Гитлер лично поставил задачу уничтожить русского снайпера. Несмотря на то, что оптика фирмы Карл Цейс была в несколько раз мощнее советского снайперского прицела, Василий Зайцев из старенькой «трехлинейки» точно уложил пулю в голову немецкого аса, в очередной раз продемонстрировав превосходство наших бойцов и советского оружия.
Официально производство винтовки Мосина образца 1891/1930 гг. было прекращено в начале 1945 года, хотя в течение еще нескольких десятилетий она использовалась в военных конфликтах, проходивших в Африке и Юно-Восточной Азии. До повсеместного распространения автомата Калашникова АК-47 ей пользовались даже вьетнамские партизаны, многие из которых были ростом меньше самой винтовки, особенно с примкнутым штыком.
Сегодня русская «трехлинейка» заняла достойное место в многочисленных музеях, но ее внучки и правнучки Би-59, Би-7,62, а также КО91/30МС с успехом используются при тренировках спортсменов, добывающих для России медали в соревнованиях по спортивной стрельбе.