Несколько литературных пародий на сказку Шарля Перро «Красная Шапочка», которыми восторгался Владимир Маяковский

В начале XVII века опубликован «Дон Кихот» Сервантеса - пародия на рыцарский роман. В России XVIII века просвещенная публика хохотали над пародией А.П.Сумарокова на пафосные вирши М.В. Ломоносова. В СССР в 1925 году вышел имевший оглушительный успех сборник трех авторов «Парнас дыбом: Про козлов, собак и Веверлеев». В нем с тонкой иронией показано, как известные поэты написали бы стишки «Жил-был у бабушки серенький козлик», «У попа была собака» и «Пошел купаться Веверлей». Одним из пародируемых в книге литераторов оказался Владимир Маяковский. Поэт не обиделся и даже попросил переиздать «Парнас…».

Мы надеемся, что и вам, дорогие читатели, доставит несколько приятных минут чтение литературных пародий на сказку Шарля Перро «Красная Шапочка». Для большего эффекта мы выбрали писателей, чье творчество вам хорошо знакомо. В общем, «жила-была в одной деревне маленькая девочка, такая хорошенькая, что лучше ее и на свете не было».

Эрих Мария Ремарк

- Иди ко мне, - сказал Волк.

Красная Шапочка налила две рюмки коньяку и села к нему на кровать. Они вдыхали знакомый аромат коньяка. В этом коньяке были тоска и усталость - тоска и усталость гаснущих сумерек. Коньяк был самой жизнью.

- Конечно, - сказала она. - Нам не на что надеяться. У меня нет будущего.

Волк молчал. Он был с ней согласен.

Джек Лондон

Она была достойной дочерью своей расы; в ее жилах текла сильная кровь белых покорителей Севера. Поэтому не моргнув глазом она бросилась на Волка, нанесла ему сокрушительный удар и сразу же подкрепила его одним классическим апперкотом. Волк в страхе побежал. Она смотрела ему вслед, улыбаясь своей очаровательной женской улыбкой.

Габриэль Гарсиа Маркес

Пройдет много лет, и Волк, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда Бабушка съела столько мышьяка с тортом, сколько хватило бы, чтобы истребить уйму крыс. Но она как ни в чем не бывало терзала рояль и пела до полуночи. Через две недели Волк и Красная Шапочка попытались взорвать шатер несносной старухи. Они с замиранием сердца смотрели, как по шнуру к детонатору полз синий огонек. Они оба заткнули уши, но зря, потому что не было никакого грохота. Когда Красная Шапочка осмелилась войти внутрь, в надежде обнаружить мертвую Бабушку, она увидела, что жизни в ней хоть отбавляй: старуха в изорванной клочьями рубахе и обгорелом парике носилась туда-сюда, сбивая огонь одеялом.

Харуки Мураками

Когда я проснулся, Красная Шапочка еще спала. Я выкурил семь сигарет подряд и отправился на кухню, где начал готовить лапшу. Я готовлю лапшу всегда очень тщательно и не люблю, когда меня что-то отвлекает от этого процесса. По радио передавали «Пинк Флойд». Когда я заправлял лапшу соусом, в дверь раздался звонок. Я подошел к двери, заглянув по пути в комнату. Красная Шапочка еще спала. Я полюбовался ее ушами, одно ухо было подсвечено утренним солнцем. Я в жизни не видел таких ушей... Открыв дверь, я увидел Волка. На память сразу пришла Овца...

Илья Ильф и Евгений Петров

В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошла молодая особа лет двадцати восьми. За ней бежал беспризорный Серый Волк.

- Тетя! - весело кричал он. - Дай пирожок!

Девушка вынула из кармана налитое яблоко и подала его беспризорному, но тот не отставал. Тогда девушка остановилась, иронически посмотрела на Волка и воскликнула:

- Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где Бабушка спит?

Зарвавшийся Волк понял всю беспочвенность своих претензий и немедленно отстал.

Виктор Гюго

Красная Шапочка задрожала. Она была одна. Она была одна, как иголка в пустыне, как песчинка среди звезд, как гладиатор среди ядовитых змей, как сомнамбула в печке...

Эдгар По

На опушке старого, мрачного, обвитого в таинственно-жесткую вуаль леса, над которым носились темные облака зловещих испарений и будто слышался фатальный звук оков, в мистическом ужасе жила Красная Шапочка.

Сергей Лукьяненко

Встаю. Цветная метель дип-программы стихает. Вокруг желто-серый, скучный и мокрый осенний лес. Передо мной лишь одно яркое пятно - красная шапочка на голове маленькой, лет семи-восьми, девочки. Девочка с испугом смотрит на меня. Спрашивает:

- Ты Волк?

- Вот уж вряд ли, - отвечаю, оглядывая себя - не превратился ли я в Волка? Hет, не похоже. Обычный голый мужик, прикрывающий срам распаренным березовым веником. А что я мог поделать, когда от переполнения стока взорвались виртуальные Сандуны? Только сгруппироваться и ждать, куда меня выбросит...

- Я иду к Бабушке, - сообщает девочка. - Hесу ей пирожки.

Похоже, меня занесло на какой-то детский сервер.

- Ты человек или программа? - спрашиваю я девочку.

- Бабушка заболела, - продолжает девочка.

Все ясно. Программа, да еще из самых примитивных. Перестаю обращать на девочку внимание, озираюсь. Где же здесь выход?

- Почему у тебя такой длинный хвост? - вдруг спрашивает девочка.

- Это не хвост, - отвечаю я и краснею.

- Hе льсти себе. Я говорю о следящих программах, которые сели на твой канал, - любезно уточняет девочка. Голос ее резко меняется, теперь передо мной - живой человек.

Оноре де Бальзак

Волк достиг домика Бабушки и постучал в дверь. Эта дверь была сделана в середине XVII века неизвестным мастером. Он вырезал ее из модного в то время канадского дуба, придал ей классическую форму и повесил на железные петли, которые в свое время, может быть, и были хороши, но сейчас ужасно скрипели. На двери не было никаких орнаментов и узоров, только в правом нижнем углу виднелась одна царапина, о которой говорили, что ее сделал собственной шпорой Селестен де Шавард - фаворит Марии Антуанетты и двоюродный брат по материнской линии бабушкиного дедушки Красной Шапочки. В остальном же дверь была обыкновенной, и поэтому не следует останавливаться на ней более подробно.

*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов