Племянник Михалкова и Кончаловского: В России врач не отвечает за здоровье пациента

Родственник знаменитых режиссёров почти 20 лет проработал хирургом во Франции

Хирург общей практики Петр КОНЧАЛОВСКИЙ является продолжателем врачебного «ответвления» известной фамилии. Племянник Никиты МИХАЛКОВА и Андрея КОНЧАЛОВСКОГО почти 20 лет проработал во Франции, но, оставив там дом в пригороде Парижа и обширную частную практику, вернулся в Россию. Пока у Петра Владимировича не остыли впечатления, мы попросили его сравнить хваленую зарубежную систему здравоохранения с нашей.

- Лечить знаменитых родственников доводилось?- Мне нет. А вот моя бабушка лечила. Наша ветвь Кончаловских пошла по медицинской линии. Мой прадед - выдающийся русский врач, основатель школы клиники внутренних болезней Максим Петрович Кончаловский: его имя носит столичная больница № 63. Он умер в 1942-м, в 67 лет, немного не дожив до сталинского «дела врачей», и избежал лагерей, хотя чемодан всегда стоял наготове. У него была обширная частная практика. Среди его пациентов - Горький, Булгаков, Папанин. Кстати, профессор Преображенский в «Собачьем сердце» срисован с него. Бабушка, его дочь, тоже профессор медицины. Ей нередко звонил Сергей Владимирович Михалков. Помню его заикающийся голос в трубке: «Пе-пе-петя, бабушку позови!»

Вернувшись на родину, Пётр КОНЧАЛОВСКИЙ любит по привычке посидеть с чашечкой кофе, горячим круассаном и любимой газетой

- Как вы оказались во Франции?- Захотел попробовать новое. Один из знакомых организовал встречу с опытным хирургом, который предложил мне ассистировать на операции. Убедившись, что я не идиот и свободно говорю по-французски, он позвонил приятелю-депутату. Тот написал письмо в префектуру Парижа. Потом я был приглашен на «интервью» с профессором, заведующим хирургическим отделением в крупном университетском госпитале Парижа, который просто поговорил со мной о моей жизни и карьере. Он же написал красивое рекомендательное письмо в префектуру Парижа. Меня взяли на работу с русским паспортом, туристической визой и сделали трудовой контракт, который давал мне право получить вид на жительство. - Что труднее всего было на новом месте? - В 90-е годы, когда у нас только входили в обиход одноразовые шприцы, я попал в «марсианское» сообщество, где уже вовсю развивалось такое передовое направление, как лапароскопия. К тому же надо было быстро выучить медицинскую терминологию и медицинский жаргон. В 30 лет начал с самого низа - исполняющего обязанности интерна. Это очень хороший опыт - восемь дежурств в неделю в государственной больнице при ежедневной работе по восемь-десять часов и еще пять в частной, чтобы что-то заработать. Французская интернатура, которая в отличие от нашей длится пять лет, - очень важный этап для будущего врача. Здесь вас либо обязательно научат работать, либо посоветуют уйти из хирургии, потому что вы к ней не способны. Через год из интернов я перешел на должность, которая называется «атташе». Это полноценный врач. Кстати, доктора, которые работают в частной клинике, обычно дважды в неделю трудятся в государственной больнице - считается, что прогрессировать можно только при таком графике. Там проходят конференции, разборы интересных случаев, врачи из других больниц делятся опытом, представители фармакологических фирм и лабораторий представляют новую продукцию. Французский врач как минимум дважды в год участвует в медицинских национальных или международных конгрессах. Самообразование - очень важный момент, не позволяющий останавливаться в профессии.

С женой Ириной хирург познакомился во Франции

Ответственные гинекологи

- Какие отличия в устройстве французской и российской больниц бросились в глаза?- С удивлением отметил, что и в государственной, и в частной клинике заведующий отделением врачами не руководит. Он отвечает за общую работу отделения, обеспечение кадрами, выбивает деньги на нужды отделения, развивает и предлагает то или иное направление, следит за ведением документации, наличием лекарств, инструментов в операционной. Но он не может сказать врачу: «Ты оперировать будешь не так, а этак». Врач поступает, как считает нужным, и несет всю ответственность за последствия - директор больницы вас прикрывать не станет. Это предполагает иной подход к профессии. Акушер-гинеколог отвечает за роды, которые принял, в течение 25 лет. Представляете, что это такое? «Ребенку» уже 18, приходит его мама и говорит: «Я считаю, что при родах у него была травма, поэтому он плохо учился в школе». И подает на гинеколога в суд. Бывали случаи, когда пациенты выигрывали. Хотя гинекологам часто удается доказать, что травмы не было - просто ребенок рос бездельником.

---

Еще момент. Хирург по определению должен находиться в операционной, а не сидеть в кабинете с кучей бумаг или делать рутинные перевязки. Во Франции этим занимается медсестра или медбрат - уровень их образования там очень высок. Они отвечают на вопросы родственников пациентов и, только если заходят в тупик, обращаются к доктору. Медсестра даже может отказаться выполнять назначения врача, если считает, что это вредно для больного. В каждом отделении есть секретарши, которые печатают на компьютере протоколы операций, выписки и т.д. При таком раскладе у доктора появляется время почитать специальную литературу, съездить на конференцию. То есть заниматься тем, что действительно необходимо. - Врачи во Франции берут взятки?- Там непонятно, за что давать взятку. У меня создалось впечатление, что большинство врачей во Франции - нормальные, честные люди, которые искренне хотят помочь. Есть благодарность: пациенты, довольные медобслуживанием, приносят деньги, которые идут в общую кассу отделения. Причем официально. И на эти деньги раз в полгода устраивается праздник в ресторане для всех сотрудников. На пике карьеры в государственной больнице врачи зарабатывают около восьми тысяч евро в месяц. Статус их очень высок - полицейские им козыряют.

Выдающийся врач, председатель Московского терапевтического общества Максим Петрович КОНЧАЛОВСКИЙ (справа) стал прообразом профессора Преображенского из повести М. А. БУЛГАКОВА «Собачье сердце»

- Французы жалуются на нашествие мигрантов. Все приезжие имеют право на медицинскую помощь?- Даже если вы не француз, не работаете, у вас нет документов на жительство и страховки, вам не откажут в медицинской помощи - при современном развитии страховой медицины во Франции быть больным и бедным даже выгодно. Каждый работающий гражданин платит около 20 процентов от зарплаты в бюджет государственного здравоохранения. Безработный ничего не платит и получает такую же медицинскую помощь в государственных больницах. Французы к себе очень внимательны - где-то начинает побаливать, тут же идут к врачу. Там практически не бывает запущенных случаев. А поскольку пациент приходит рано, вылечить его обычно проще. У французов культура другая - бабушка попадает в больницу, и первый ее вопрос к врачу: когда домой? Во французском госпитале я видел, как в три часа ночи человека будят, делают укол. Я говорю: «Зачем? Нельзя в девять вечера или в семь утра его поднять?» Медсестра отвечает: «Эти люди здесь не для того, чтобы отдыхать, а чтобы выздоравливать. Это их работа». Там есть понятие «фотой» - кресло, стоящее рядом с кроватью, в которое на следующий день после не особо тяжелой операции все пациенты в обязательном порядке садятся. 80 тебе лет, 12 - неважно. Приезжие больше склонны себя жалеть. Этим особенно отличаются приезжие из Алжира, Марокко, жители юга Франции. «Чем южнее - тем нежнее», - говорят медики. Во Франции считается, что человек должен работать - жить на пособие по безработице неприлично. И любая работа считается почетной. - Знакомые во Франции рассказывали: даже при наличии страховки к специалисту так просто не попадешь.- Поскольку страховая система убыточна для государства, лет 15 назад ввели ограничения. Вы не можете сразу идти к специалисту - направление должен дать терапевт, семейный врач, тогда вам стопроцентно это оплатят. Как правило, люди поколениями наблюдаются у одного и того же терапевта. Его доход зависит от числа посещений. Их много - значит, врачу доверяют. Такую систему можно ввести и в Москве. Сейчас же доктору дают район, и, сколько человек к нему обратится, ему все равно.Француз не звонит знакомым и родственникам в поисках хорошего доктора. Он идет к своему терапевту, тот говорит: «У меня есть отличный хирург» - и направляет пациента к нему. Хирург делает операцию, потом пишет терапевту ответное письмо: «Дорогой коллега, спасибо, что прислали больного с грыжей. Операция прошла успешно. Вы можете снять ему швы через семь дней. Обнимаю». Терапевт спрашивает пациента: «Вы довольны?» Если все хорошо, терапевт отправляет к хирургу следующего пациента. Потому что это и его репутация. А у нас люди уходят в никуда. - Как там налажена работа «скорой»?- Когда вы звоните в «неотложку», там по вашему рассказу понимают, насколько ситуация серьезна, и в большинстве случаев на место посылают пожарных. Они специально обучены и способны оценить, забирать ли вас в госпиталь или вызывать к вам медиков. Впрочем, француз обычно не доводит себя до такого состояния, когда он не может дойти до лечащего врача, вызов «скорой» - это, как правило, действительно экстренная ситуация.

Родня: Андрей КОНЧАЛОВСКИЙ, Никита МИХАЛКОВ и Сергей Владимирович МИХАЛКОВ

Грамотная история болезни

- Российская медицина в чем-нибудь превосходит французскую систему?- Наше образование всегда было более фундаментальным - я говорю о временах СССР. В Первом меде, где я учился, давали знания по любой болезни - от простуды до сложной хирургии. Буквально за руку нас водили к пациентам и все показывали. Преподаватели были как минимум кандидатами наук. А французские студенты должны больше самообучаться. Что не все умеют и хотят. К сожалению, у меня сложилось впечатление, что наша образовательная система деградировала. Преподавателям стало все равно. Если раньше, работая на кафедре, человек получал приличные деньги, то сейчас он не может рассчитывать на зарплату - прожить на нее невозможно. Но врачам нельзя мало платить - иначе кто-то из них рано или поздно пойдет на преступление. Сегодня мы растим хладнокровных, циничных и непрофессиональных людей, которые рассуждают так: «Мне мало платят, почему я должен выкладываться?» Я их не оправдываю, но понять могу. Если мы хотим наладить здравоохранение - а денег на это в бюджете полно, я, поверьте, знаю это из достоверных источников, надо начинать с образования.- Что еще мешает нашим врачам нормально работать?- Заскорузлая система. Не думаю, что врачи, которых главный врач заставляет писать двухтомные истории болезни, с удовольствием ходят на работу. На пациента у врача не хватает времени. У него болит сустав руки, а вы должны написать в истории, что в легких нет хрипов. Всем понятно, что написать «хрипов нет» - не значит, что врач эти хрипы пытался найти. Если вы порядочный врач, вы и так расспросите пациента о его общем состоянии здоровья и проведете полный осмотр, но сконцентрируетесь и подробно опишите то, что его действительно беспокоит. Если вы не обнаружили другой патологии, то, на мой взгляд, достаточно написать «по органам без особенностей», и это будет грамотная история болезни. Если же вы что-то не описали в истории болезни, вам за это и отвечать. Такой подход практикуют во Франции. А в России персональная ответственность врача сведена к минимуму. От этого большинство проблем. Врачи не отвечают за здоровье пациента.