В последнем интервью корреспонденту «Экспресс газеты» режиссёр рассказал о своём отношении к смерти
В последнем интервью корреспонденту «Экспресс газеты» режиссер рассказал о своем отношении к смерти
Смерть Алексея БАЛАБАНОВА резко вошла в нашу жизнь. Мне посчастливилось пообщаться с мастером прошлой осенью на фестивале «Киношок» в Анапе. Сказать, что общение получилось, значит, соврать. Не получилось – тоже правдой не будет. Но впечатление от увиденного и услышанного в памяти зафиксировалось. Хотя Балабанов больше молчал, чем говорил. Журналистов он не любил.
- Я же не политик, не предсказатель. Мое дело, чтоб кино было. А вы потом обсуждайте, если интересно… - так начал отвечать на мои вопросы Балабанов при первой встрече. Дело было сразу после просмотра, как понятно теперь, его последнего фильма «Я тоже хочу». – И что ж я буду разжевывать, что у меня получилось? И оправдываться мне не в чем. В том, что смерть – неизбежность для каждого человека, – это правда. А счастья все равно хочется всем. Просто смотрите мою фантастическую реальность.
|
|
Алексей БАЛАБАНОВ с мамой |
Загадочность Балабанова в его таланте. На мой вопрос, почему его фильмы многим не нравятся, он ответил просто:- Не нравится, пусть не смотрят. Я делаю кино не для того, чтоб оно нравилось или не нравилось. По-другому не могу рассказать об этом мире.
- Счастья, конечно, все хотят. Но у вас в фильме путь к нему заканчивается смертью, - допытывался я.- А чем заканчивается жизнь человеческая на земле? Счастьем что ли? Жизнь – это путь к смерти. Я же не говорю, что счастье в смерти. Хотя этого никто не знает.
- Но многие называют фильм тягостным депресняком. Но думать он заставляет. И такой финал…- А жизнь легкая? Она что, легче кино? – усмехнулся Алексей.
- А как же позитив? К чему тогда стремиться человеку, посмотревшему такое кино? Что - все, конец всему?- У каждого свой путь. Жить – это значит быть самим собой, оставаться всегда самим собой. То есть, для каждого жизнь своя, а, значит, она разная… Мне к этому добавить нечего. Только не путайте кино с жизнью.
Теперь-то я понимаю, что общение с таким мастером было для меня коротким счастливым мгновением. И для него никакого смысла в нем не было. Для меня – смысл был. Потому что я понимал, что Балабанов – крупный художник. И не просто художник, а социальный художник, остросоциальный. И что его кино для него – жизнь. Его жизнь. Молчание Балабанова говорило о том, что сказать ему было практически нечего. Да, и не интересно. Он сказал все в фильме. Передо мной был глубоко больной человек, это ощущалось физически. Но его фильм, абстрактный до простоты, был про нас, про нашу жизнь. Это тоже ощущалось на физическом уровне. Но вот слов почему-то не находилось. Может, они и не нужны, эти слова…
|
|
Алексей БАЛАБАНОВ с мамой, женой и сыном Фёдором |
|
|
Алексей БАЛАБАНОВ с мамой |