Олег Ефремов и Татьяна Доронина: что скрывалось за расколом МХАТа
У них было много общего: оба дети войны, оба оканчивали Школу-студию МХАТ, считались одними из самых перспективных студентов и не были распределены в «титульный» театр. Оба потом были приглашены туда. Оба дебютировали в одном и том же фильме, а затем неоднократно играли вместе – и в кино, и на сцене. И именно их имена 30 лет назад стали символом самого громкого советского театрального скандала.
Она играла, Ефремов спал
1968 год. В конце весны на экраны выходит фильм «Три тополя на Плющихе». Мы даже не узнаем имени героя Олега Ефремова, но навсегда запомним его взгляд, которым он, таксист, смотрит на свою случайную пассажирку. В этом взгляде нет страсти, нет желания соблазнить, а есть только огромное счастье неожиданного обретения родной души. И хотя эти двое расстанутся через час и больше никогда не увидятся, вот уже полвека «Три тополя на Плющихе» убежденно считают одним из лучших фильмов о любви.
Очень быстро вслед за «Тополями…» выходит «Еще раз про любовь», где снова Доронина и Ефремов. Он любит ее, она любит другого… Зрители уверены: в жизни у них роман. Некоторые общие знакомые актеров сейчас поговаривают: там явно что-то было, Ефремов сам неоднократно утверждал, что не может играть любовь с актрисой, которой не увлечен.
Доронина же всегда уверяла: никакого романа, Ефремов вообще уходил спать, когда в «Тополях…» она играла собственные сцены. Вот в это верится абсолютно – в те годы Ефремов уже гремел на всю страну как создатель и руководитель театра «Современник». Он не только тащил на себе труппу и хозяйство, но и играл на сцене и в свободное время снимался. И наверняка недосыпал.
Из первого эшелона
На самом деле это была не первая встреча актеров на съемках. В 1955 году оба дебютировали в кино в фильме «Первый эшелон» про студентов, поехавших на целину. Ефремов сразу играл главную роль, секретаря комсомольской организации. Любопытно, что одними из начальных реплик у Ефремова в фильме были: «Не умеешь пить – не пей!» и «Надо всё взбаламутить». Очень символично - применительно к биографии самого Олега Николаевича.
Дорониной же достался эпизод. Она там темненькая, кудрявая и очень вздорная – не похожа на своих будущих киношных героинь, белокурых, нежных и жертвенных.
К середине 60-х Доронина прославилась на сцене Большого драматического театра в Ленинграде. Ее обожал главный режиссер Георгий Товстоногов и не любила труппа. Татьяна Васильевна с молодости отличалась характером, а она сама утверждает, что когда у человека есть характер, к нему сразу приставляют эпитет «плохой».
Но в 1966 году Татьяна Васильевна переехала из Питера в Москву, выйдя замуж за драматурга Эдварда Радзинского, и поступила во МХАТ, носивший тогда имя пролетарского писателя Горького. Позже она назвала это одной из главных ошибок своей жизни – расставание с БДТ и то, что она «поставила личную жизнь почти наравне с театром».
Ефремов придет в Художественный театр в 1970-м, приглашенный туда «стариками», чтобы вытащить театр из кризиса. Он сразу ставит спектакль «Дульсинея Тобосская», где играет сам и отдает Дорониной заглавную роль. Но премьера проходит без помпы. Самолюбивая, яркая, привыкшая быть первой и единственной, а главное – хотевшая снова найти «своего» режиссера, Доронина уходит в Театр им. Маяковского на целых 11 лет. В этот период Доронина и Ефремов встретились на съемках восьмисерийной «Ольги Сергеевны».
Жизнь Дорониной в «Маяковке» начиналась блистательно. Вся Москва ломилась на спектакли «Человек из Ламанчи», где она снова играет Дульсинею, только совсем другую; «Чайка», «Кошка на раскаленной крыше», «Да здравствует королева, виват!» - в этом спектакле она воплощала одновременно Елизавету и Марию Стюарт, и делала это, по выражению критиков, как «две королевы», то есть с двойным блеском и успехом. Но вот в театр приходит молодая Наталья Гундарева, столь же темпераментная, такая же статная, и вводится во второй состав «Банкрота». И Доронина покидает театр и возвращается в 1983 году во МХАТ.
200 «тополей» на Тверском
Говорят, что Доронина помогала Ефремову не только как выдающаяся актриса. В то время на посту министра культуры находился Петр Демичев, вроде как влюбленный в Татьяну Васильевну. Она «одним взмахом ресниц» якобы решала все вопросы. А проблем во МХАТе уж точно было хоть отбавляй. Редкие удачи чередовались с обычными спектаклями. Если к моменту прихода Ефремова «чересчур громоздкая» труппа насчитывала полторы сотни человек, то к середине 80-х она распухла до почти двухсот. В театре с трудом уживались те, кто еще застал Станиславского, и приглашенные Ефремовым «современники».
Ирина Мирошниченко рассказывала, что корифеи получали министерские зарплаты и играли несколько спектаклей в месяц, в то время как молодежь, имевшая скромные оклады, тащила репертуар сразу на двух сценах – основной (тогда на Тверском бульваре) и в филиале на ул. Москвина (с 1993 г. – Петровский пер.).
Ефремов постоянно пытался реформировать театр, помня опыт «Современника», где основная труппа была строго ограничена по размеру. Он вводил основной, вспомогательный, переменный составы, но, кроме склок, это ничем не кончалось. И вот, с приходом Горбачева, который очень подружился с Ефремовым и, видимо, вдохновленный словом «перестройка», Ефремов затевает что-то из ряда вон выходящее. По Москве носятся слухи: во МХАТе, в этом придворном, обласканном театре – раскол.
За 30 лет (а театр разделился в 1987 году), у многих участников событий появились собственные, сильно разнящиеся версии произошедшего. Одни считают, что Ефремов хотел часть труппы экспериментально перевести на хозрасчет (больше играешь – больше зарабатываешь), а часть оставить на обычных советских условиях.
При этом «хозрасчетные» играли бы уже не на Тверском, а в исконных стенах МХАТа в Камергерском, где тогда заканчивалась реконструкция. Остальные должны были уйти на улицу Москвина, а само здание на Тверском вроде хотели передать театру Дружбы народов (прообраз нынешнего Театра наций). При этом Ефремов оставался бы главным режиссером и основного, и «филиального» театров.
Но если все выглядело так прогрессивно, то почему ночами шли бесконечные партийные и профсоюзные собрания, почему до сих пор рассказывают о том, как «подкупали» голоса, что обещали. Ведь тогда скоропостижно умер знаменитый «Иван Бровкин» - Леонид Харитонов, пыталась покончить с собой известная актриса театра и кино Елена Королева.
Больше все-таки походило на то, что Ефремов забирал себе «сливки», а остальных отдавал на произвол судьбы. Доронина считает, что Ефремова подтолкнули к этому шагу те, кто его окружали, и выглядело это, по ее словам, просто неприлично. Жертвами должны были стать в основном актеры среднего и пожилого возраста, незаметные «рабочие» лошадки.
Осталась только «Нежность»
Как решали, кто с кем уйдет, до сих пор непонятно. То ли драматург Гельман на одном из собраний «разделил» МХАТ, разорвав список труппы пополам, то ли Табаков, опять же на одном из бесконечных совещаний, устав от происходящего, вышел и сказал: «Кто с Ефремовым – идите за мной», то ли эти слова произнес сам главреж.
Доронина, конечно, была в «ефремовском списке». Но именно к ней обратились актеры, которым не светило перейти на заманчивый хозрачет. Почему именно к Дорониной – тоже до конца не ясно. Но к тому моменту у актрисы накопилось много претензий к Ефремову. В ее репертуаре практически не было ролей. К тому же Доронина не могла простить Ефремову периодических запоев, когда жизнь театра словно останавливалась.
Сейчас можно увидеть только документальные кадры одного из собраний периода раскола, где Татьяна Васильевна резко критикует Ефремова с трибуны, а он, обхватив голову, смотрит в стол президиума. Тогда журналистам не разрешили записывать выступления, но и так многое понятно без слов.
Дело кончилось тем, что в Москве образовались два МХАТа. Их тут же окрестили «мужским» и «женским». Ефремов переехал в родной Камергерский, за Дорониной все же осталось здание на Тверском, а идея театра Дружбы народов временно увяла.
Татьяна Васильевна принципиально оставила за своим театром имя Горького и до сих пор стремится удержать «не модные» традиции театрального искусства.
Актрисе, которой в следующем году исполнится 85 лет, постоянно приходилось преодолевать трудности. Она сама считает, что ее театру практически сразу был объявлен бойкот. Туда до сих пор не очень любят ходить критики, а первые годы побаивались приходить и режиссеры. Одним из тех, кто нарушил негласный «запрет», был Роман Виктюк.
Многие спектакли Доронина, как она говорит, была вынуждена ставить самостоятельно. До сих пор она выходит на сцену. Одна из ее коронных ролей – Васса Железнова в пьесе все того же Горького.
Долгие годы Доронина и Ефремов не общались. Говорят, что победители великодушны, но в этой истории не победил никто. Несмотря на возвращение в намоленный Камергерский и присвоение театру имени А.П. Чехова, никаких радикальных перемен Ефремов почти не добился. В сердцах даже его любимых актеров история с расколом не зарубцевалась. Прежде друзья и единомышленники Ефремова, многие ведущие актеры ушли из театра, не без стараний Олега Николаевича.
После раскола судьба отпустила Ефремову еще 13 лет, он умер весной 2000 года. Рассказывают, что Олег Николаевич побывал на одном из спектаклей у «врагини», вышел и сказал: «Прекрасно ребята играют, но непонятно, ради чего».
Доронину не видели на похоронах Ефремова, но это ничего не означает. Спустя годы Татьяна Васильевна отзывается о нем как о настоящем человеке театра, достойном самой светлой памяти.
А зритель 50 лет неотрывно смотрит, как она поет ему про нежность…
*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов
