Жажда крови, бешенство и галлюцинации: самые безумные султаны из «Великолепного века»
За годы нахождения у власти падишах Сулейман Хан Хазрет Лери сумел расширить территории своей империи. Этого государя не зря называли повелителем мира. Многие европейские правители по вполне обоснованным причинам опасались Кануни.
Как бы прискорбно это ни было, но после смерти Сулеймана грандиозная эпоха Османской империи подошла к концу. Во главе государства часто вставали женщины, которые перехватывали власть у душевнобольных или неспособных к политике падишахов. По мнению многих экспертов, именно женский султанат и стал отправной точкой разрушения великой империи османов.
Шехзаде Мустафа
Если обращаться к сериалу «Великолепный век. Империя Кесем», то можно увидеть, как действующий султан Ахмед I последовательно разрушал психику своего младшего брата Мустафы. Этот слабовольный правитель принимал решения под руководством окружающих его султанш: бабушки Сафие, матери Хандан и возлюбленной Кесем. Таким образом, сначала Ахмед решил нарушить священный закон Фатиха и при коронации пощадил младшего брата. После он, испугавшись за трон и по совету своей Валиде, приказал палачам убить маленького шехзаде. В последний момент передумав, Ахмед снова даровал жизнь Мустафе.
Впоследствии в государстве при участии великой госпожи Сафие-султан была совершена попытка госпереворота. По плану бабушки действующего повелителя, на трон в отсутствие законного правителя должны были посадить Мустафу. И снова Ахмед не решился привести в исполнение закон Фатиха, вместо этого поместив брата под замок на долгие годы. В заточении шехзаде повредился рассудком. И когда судьба наконец-то улыбнулась Мустафе и он стал падишахом, то банально не смог править. Душевнобольной государь мог дергать за бороды пашей во время советов, видеть галлюцинации и демонстрировать другие странности в моменты общения с народом. По сюжету сериала, решившая захватить власть Кесем-султан в итоге снова заперла Мустафу в кафес, оставив ему жизнь.
Мурад IV
Следующим государем стал сын Кесем-султан и Ахмеда I. Правда, на момент коронации ему было совсем немного лет, так что регентом стала его мать. В государстве уважали и любили бывшую греческую рабыню. И Кесем действительно имела все задатки правителя.
Госпожа долго не желала передавать бразды правления давно выросшему султану. Второй сезон продолжения «Великолепного века» начинается с противостояния матери и сына. Нельзя сказать, что Кесем была идеальным регентом, при ее правлении государство периодически сталкивалось с серьезными проблемами. Но и законный падишах оказался не готов к свалившейся на него ответственности.
Мурад изо всех сил старался привести свою империю к прежнему величию. Но параллельно он сходил с ума. На состояние государя, если обращаться к событиям «Империи Кесем», повлияли пережитые в детстве трагедии: казни старших братьев Мехмеда и Османа, похищение и покушение.
В итоге Мурад прославился как братоубийца, сторонник политики террора и человек, который был готов передать трон наследнику крымской династии. В истории этот сын Кесем-султан запомнился под прозвищем Кровавый. В сериале показали, как родная мать была готова согласиться со смертью старшего сына, лишь бы снова вернуться к власти.
Ибрагим I
Следующим падишахом после Мурада IV стал единственный его оставшийся в живых брат, младший сын Кесем и султана Ахмеда. Ему соотечественники тоже дали звучное прозвище — Дели, что означало безумный. И кличка эта была для Ибрагима более чем подходящей. На пути к престолу, который при иных обстоятельствах никак не мог ему достаться, младший наследник великой Кесем-султан видел немало смут, был жертвой покушения родственников, горевал по преждевременно скончавшимся братьям и сестре, а также испытал все тягости заточения в кафесе.
Став государем, Ибрагим совершенно не интересовался политикой. Куда больше правителя увлекал гарем. Причем не раз государь сам приводил наложниц во дворец, чем, кстати, нарушал многовековые традиции. Однажды он позволил себе похитить наследницу шейх-аль-ислама. Тогда уже взбунтовались даже чиновники. В итоге Ибрагима Безумного свергли.
