На что шиковал Владимир Ильич Ленин
Награбленные большевиками деньги пошли на закупку оружия, которое ни разу не выстрелило
Всего пара недель осталась до выборов в Госдуму. Несмотря на то что в принципе все ясно, профессиональные политиканы обозначили некую активизацию. Зашевелилась и коммунистическая партия. Избирателям (нам с вами) напоминают, что ЛЕНИН еще век назад предсказал нынешний глобальный кризис. Что его причина - финансовый капитализм, экономика наращивания денег банкирами без развития промышленности. И что разглагольствования о свободе и народовластии в таких условиях - обман и грабеж.
Несмотря на то что шансов взять контрольный пакет у левых - ноль, против них на всякий случай были наняты бригады сетевых «лениноведов». Которые первым делом припомнили защитникам вождя, на чьи деньги он шиковал. Наш принципиально беспартийный обозреватель Елена КРЕМЕНЦОВА решила все же разобраться, кем же на самом деле был дедушка Ленин: аскетом или сибаритом.
Еще летом 93-го в журнале «Коммерсантъ Власть» вышла статья с хлестким заголовком «Лионский кредит» я бы выбрал за то, что в нем депонировал Ленин». В ней была фраза из рекламной брошюры французского банка, получившего в 1991 году право работать в ельцинской России. Она гласила: «Особое место среди клиентов банка занимает Ленин.
Г-н Ульянов открыл на Орлеанском проспекте в Париже счет #6420, на который в январе 1909 г. он положил 350 000 рублей, захваченных Иосифом Сталиным при нападении на банковский транспорт в Тифлисе, о чем Credit Lyonnais не мог догадываться».
Наши историки-архивисты тогда покатывались со смеху от такой «рекламы», но недавно, нанятые для предвыборной дискредитации КПРФ «лениноведы» преподнесли ее в соцсетях так, будто на эти деньги Ленин после провала первой революции шиковал в эмиграции и катался по Европе!
З50 тысяч рублей - много это или мало? Императору Николаю II из Государственного казначейства выделялось на «собственные издержки», «комнатные расходы и гардероб» 220 тысяч рублей в год, императрице - 209 тысяч. Словом, это были большие деньги. И счет у Ленина с таким номером действительно был. Только не в рублях, а во франках. Деньги из России переводили на него через Московское отделение «Лионского кредита».
Но вот странность. В письме от 6 апреля того же 1909 года Ленин просит сестру Анюту: «Насчет денег - прошу перевести их мне сразу; лучше всего через банк, именно через «Лионский кредит». Чтобы здесь не взяли лишку за размен, лучше всего купить франков в Москве и перевести уже точную сумму франков в Париж…»
Неужели Ильич за три месяца все спустил? Или перевел большевистскому центру?
Ни то, ни другое.
Денег от ограбления банков, тем более тифлисского «экса» - так эсеры, большевики, меньшевики, анархисты и прочие «боевики» обозначали свои «экспроприации казенных денег на нужды революции» - на счете быть не могло. Это сознательная фальсификация.
Таким в конце 1909-го легендарный большевик КАМО был доставлен в Тифлисскую психбольницу после ареста в Берлине. В Германии он два года выдерживал медицинские пытки, симулируя полную нечувствительность к боли и сумасшествие
Она утонула
Зампред Центробанка России Сергей Голубев и директор департамента внешних связей ЦБ Сергей Татаринов, исследуя становление российской банковской системы за рубежом, подтвердили этот вывод отечественных архивистов. В своей книге «Экс» в Гельсингфорсе», посвященной ограблению отделения Государственного банка Российской империи в Финляндии, они рассказали о печальной судьбе денег, добытых именно большевиками в трех громких «эксах».
Гипотетически в сумме они могли дать искомые 350 000 рублей, что может сбивать публицистов с толку. Реально же дела обстояли так.
13 февраля 1906 года латышские социалисты с помощью финских националистов, ратующих за выход Финляндии из русского государства, совершают небывало дерзкий налет на имперский банк в Гельсингфорсе. Организовал операцию легендарный Янис Лютер. Угрожали грабители консервными банками, крича, будто в них взрывчатка. Похищено 175 тысяч рублей. Один сотрудник убит, двое ранены, а при задержании налетчиков убиты еще четыре человека и ранены девять. Неоправданная жестокость и наглость революционеров ставит сыск на уши. Дело взято под личный контроль императора. У арестованных изъято порядка 55 тысяч. Максимум 120 тысяч остаются у непойманных латышских революционеров.
9 марта 1906 года боевая группа кавказских большевиков под руководством непревзойденного по смелости Камо (Симон Тер-Петросян) в центре Кутаиси днем на глазах гуляющей публики отбивает у конной полиции ящик с деньгами Кутаисского казначейства. Добыча - 15 тысяч рублей. Деньги в винном бочонке с двойным дном и в бурдюке из сдвоенных шкур в Петербург доставляет лично Камо. Но не Ленину, а в распоряжение Военно-технического комитета ЦК РСДРП, казначеем которого был Леонид Красин - будущий нарком внешней торговли СССР. И только затем Камо едет на первую личную встречу с обожествляемым им вождем. С гордостью получает задачу - добыть денег на оружие.
Вскоре латышский и кавказский денежные потоки сливаются. Камо едет в Берлин. Совместно с боевиком Лютером организуют закупку оружия и готовят его отправку. «Экспроприированных» 135 тысяч рублей хватает на 500 маузеров с патронами гамбургской фирмы Адольфа Франка, 9 кавалерийских пулеметов датского правительственного завода, 1000 кг динамита, 3 миллиона патронов для пулеметов и закупленных ранее 500 карабинов, заказ знаменитых бельгийских наганов и браунингов и покупку яхты «Зора» для транспортировки. С участием Максима Литвинова - будущего наркома иностранных дел СССР, который под видом полковника армии Эквадора оказался на пробных стрельбах, проводимых для прибывшей в Бельгию приемочной комиссии русского царя, разыгрывается серия таких спектаклей, что голливудские сценаристы и сегодня открыли бы рты от изумления.
Летом все уже было готово. Но на отправку яхты денег не хватало. Только 11 декабря «Зора» с судовым коком в лице Камо вышла в море. Через 20 часов гигантская волна расколола ее корпус, и она утонула. «Кока» спасли румынские рыбаки. Награбленные денежные средства в буквальном смысле погибли в морской пучине.
Причем море наказало революционеров второй раз. Первый был 26 августа 1905 года, когда пароход «Джон Графтон» с оружием для эсеров, закупленным интернациональной группой Конни Циллиакуса, Акаси Мотодзиро и попа Георгия Гапона, желавшей скорейшего упокоения Дому Романовых, сел на каменистую отмель в 22 километрах от финского острова. Команда не смогла переправить на остров оружие и взорвала корабль. Правда, тут историки не видят мистики: боевой организацией эсеров до их рекордного налета 7 марта 1906 года на Купеческое общество взаимного кредита, когда боевики добыли 875 000 рублей, руководил агент охранки провокатор Евно Азеф.
Но вернемся к счету Ильича и деньгам, «захваченным Сталиным».
В апреле 1906 года в Стокгольме IV съезд РСДРП отверг «эксы» как форму добывания денег и постановил: «…капитала Государственного банка, казначейства и других правительственных учреждений не захватывать». Ленин с резолюцией не согласился. И в мае большинством голосов запрет на проведение «экспроприаций» был принят.
Но 13 июня 1907 года происходит следующее. В Тифлисе с Главного почтамта в контору Государственного банка перевозят 250 тысяч рублей - в двух мешках. Фаэтон охраняют конные казаки, караульные от банка сидят рядом с кучерами и кассирами, транспорт сопровождают солдаты. Вдруг бомбы, взрывы, стрельба. Некий армянин выхватывает из фаэтона мешки и быстро перебрасывает их в подъехавшую пролетку, на которой во весь рост стоит офицер и стреляет из маузера. Пролетка с мешками удаляется. Навстречу ей скачет в седле и.о. тифлисского полицмейстера подполковник Балабанский. Офицер с пролетки ему кричит: «Деньги спасены! Спешите на площадь!»
Так все 250 тысяч достались большевикам. В перестрелке убиты двое городовых, смертельно ранены три казака; ранены еще двое, один стрелок и 16 прохожих. Ужас! 20 июня Балабанский застрелился на могиле матери.
И вот парадокс. Народ помогает большевикам, а не полицейским! Госбанк объявил щедрое вознаграждение в 25 тысяч рублей за информацию о местонахождении денег или боевиков. Тщетно! В конце июня деньги в Петербург поездом в шляпной коробке перевозит Камо - организатор и главный исполнитель «тифлисского экса».
Сталин находился в Тифлиссе, но прямого отношения к операции не имел. В план посвящены были лишь Красин и Литвинов. Деньги они не хранили в «одной корзине». И в январе 1909 года Ленин лично «положить их» на свой засвеченный счет не мог - ни в России, ни за рубежом. В мешках преимущественно были кредитные билеты 500-рублевого достоинства. Все их номера Госбанк передал в российские и европейские банки и почтовым службам. При первых попытках размена в Париже, Мюнхене и Стокгольме в 1908 году несколько человек были арестованы по наводке псевдобольшевика Якова Житомирского - вошедшего в окружение Ленина агента царской охранки. Разоблачен он был лишь после Февральской революции 1917 года. В итоге 100 тысяч рублей оказались у царских властей.
Пароход «Джон Графтон» вёз эсерам 16 тысяч канадских и датских винтовок, 3 тысячи револьверов, 3 миллиона патронов, а также 3 тонны взрывчатки. Но, к счастью, утонул
Удачливый дауншифтер
А в 2016 году по просторам Интернета пошла гулять свежая байка - «На какие деньги жил Ленин» с броским подзаголовком «По современной классификации Владимир Ленин был классическим дауншифтером». То есть приверженцем философии «жизни для себя».
Он якобы тянул деньги из матери: «…основным доходом для Владимира Ленина стала семейная рента. Это был доход от имения в Кокушкине, а также от другой недвижимости, управляемой матерью. Как правило, она пересылала Владимиру 300 - 500 рублей 3 - 4 раза в год».
И опять вранье! По документам Казанского отделения Дворянского земельного банка, описанным историком-архивистом Ольгой Федотовой, 9 января 1885 года (Ленину нет и 15 лет. - Е. К.) имение в Кокушкино было переделено. Из его 306 десятин «по раздельному акту 206 десятин 253 сажени земли с усадьбой перешли во владение Любови Александровны Пономаревой». Это родная сестра Марии Ульяновой.
«Общий доход имения в 1880-е годы составлял 2669 рублей в год. Из них 1659 рублей тратилось на ремонт строений и инвентаря, страхование от огня, наем рабочих, покупку семян, удобрений и т.д. Итого чистый доход с имения составлял 1010 рублей в год».
Пономарева задолжала банку и несколько раз занимала деньги у Марии Александровны Ульяновой - матери будущего Ленина и супруги действительного статского советника. О ее доле в Кокушкино и других наследников в этот период официальных сведений нет. Но ясно, что с кокушкинских доходов она вряд ли бы могла пересылать сыну «по 300 - 500 рублей 3 - 4 раза в год».
После смерти Пономаревой долги перешли к ее сыну, и имение было выставлено на торги. 16 апреля 1898 года, спасая семью от позора и окончательного разорения, Мария Ульянова через суд закрепила имение за собой. Его оценили в 10 000 рублей, обязав 9205 рублей вернуть Дворянскому земельному банку. 21 апреля - не прошло и недели - Мария Ульянова имение продала. Сын в это время был в ссылке в Шушенском.
К этому остается добавить, что глава семьи Илья Николаевич Ульянов скончался на службе от инсульта 12 января 1886 года, оставив после себя наследство - недвижимое имущество и 2000 рублей на счету в Симбирском городском общественном банке.
Жить было не на что. Вдова подала прошения попечителю Казанского учебного округа Масленникову с просьбой о единовременной помощи в связи с похоронами и скорейшем назначении пенсии. Вот итог: «Казенная палата поручает губернскому казначейству производить установленным порядком… пенсию вдове умершего на службе, бывшего директора народных училищ Симбирской губернии действительного статского советника Ульянова, Марии Ульяновой из оклада шестисот рублей в год и несовершеннолетним детям, родившимся: Владимиру - 10 апреля 1870 года, Дмитрию - 4 августа 1874 года, Ольге - 4 ноября 1871 года, и Марии -6 февраля 1878 года, из оклада шестисот рублей в год, вдове и детям с двенадцатого января текущего года».
Плюс единовременная помощь в 150 рублей.
Любопытно, что попечитель Масленников предложил вдове получить наградные знаки ордена Станислава I степени, причитавшегося ее супругу. Но за них нужно было заплатить налог, и Ульянова отказалась.
И все же члены семьи и мать переводили Ленину деньги, о чем известно из переписки.
В конце 1900 года в Мюнхене он получил от матери около 500 рублей, которые позволили Ленину с супругой и тещей надолго снять жилье: «Мы устроились здесь совсем хорошо, своей квартирой. Обзаведение купили из подержанных вещей, недорого».
4 октября 1915 года сестра Анна сообщает Марии: «… на днях открытка от Володи. Пишет, что нужен заработок. Когда получу их зимний адрес, отправлю 100 с лишним рублей из денег, которые они весной просили не посылать ввиду невыгодности курса, но надо же когда-нибудь. Запроси их, нужны ли еще деньги».
А жил Ильич на гонорары от публикаций в легальных журналах и изданных книг. Например, за «Материализм и эмпириокритизм» в издательстве Крумбюгеля «Звено» в Москве он заработал 1400 рублей, из которых вычли 200 рублей неустойки за задержку текста. В 1900 - 1901 годах получал за перевод двухтомного труда «Теория и практика английского тред-юнионизма» гонорары из расчета 20 рублей за страницу.
И так далее.
В годы эмиграции Ленину выплачивали жалование из партийного бюджета: 100 рублей за редактирование «Искры» и 200 рублей как члену ЦК, о чем свидетельствуют его расписки в Хозяйственную комиссию Большевистского центра.
Сохранились и другие свидетельства, но приведенный порядок цифр типичен.
Нет сомнений в том, что Ленин распоряжался большими деньгами. Но его супруга Надежда Крупская вспоминала: «Нужды, когда не знаешь, на что купить хлеба, мы не знали. Жили просто, это правда. Однако разве радость жизни в том, чтобы сытно и роскошно жить?»
Из-за экономии он пил дешевое пиво
Очевидцы вспоминали: на самом деле вождь пролетарской революции всегда жил достаточно скромно. Был неприхотлив в еде и аскетичен в быту.
* Во-первых, он был нетребователен к одежде. До дыр занашивал ботинки и деловые костюмы - предпочитал коричневые и непременно с жилеткой. (В Музее Ленина их всего пять!) После университета, например, Ульянов носил двубортный сюртук до тех пор, пока рукава не протерлись! И так почти всю жизнь проходил босяком.
Уже после революции для официальных встреч за границей ему купили наконец приличную одежду. О чем свидетельствует счет от 19 июля 1919 года от руководителя хозяйственного отдела МЧК Николая Маршана на отпущенный товар: пару сапог, костюм, подтяжки и пояс. Итоговая сумма - 1417 рублей 75 копеек. Вождь наложил на счет резолюцию: «Передавая при сем 2000 рублей, прошу - и категорически требую - исправить этот счет, явно преуменьшенный».
* Самый счастливый и сытный период его жизни - ссылка в Шушенском. Ленин постоянно ходил пострелять дичь в компании с сибиряками и по копеечным ценам мог покупать любую деревенскую еду. «Дешевизна в этом Шушенском была поразительная. Владимир Ильич за свое «жалованье» - восьмирублевое пособие - имел чистую комнату, кормежку, стирку и чинку белья - и то считалось, что дорого платит… Правда, обед и ужин был простоват - одну неделю для Владимира Ильича убивали барана, которым кормили его изо дня в день, пока всего не съест; как съест - покупали на неделю мяса, работница во дворе - в корыте, где корм скоту заготовляли, рубила купленное мясо на котлеты для Владимира Ильича - тоже на целую неделю... В общем, ссылка прошла неплохо», - писала Крупская.
* В эмиграции в Швейцарии (где, как пишут антисоветчики, он купался в роскоши) Ленин шутил: «Наденька меня уже восьмым видом борща потчует». Но чаще, как писала его жена, они сидели на сухомятке. В Париже, например, у них не было кухни, питались в недорогих кафе, покупали то, что хозяйки готовили и разносили по улицам и квартирам. А пил Ильич дешевое пиво (хотя обожал дорогое вино - в 11-м году, когда случайно появились деньги, даже уходил в запой) и любил свинину на гриле. В России же употреблял самое простое - «Жигулевское».
Музей в Горках тоже стал предметом для антиленинских спекуляций. В Интернете много фотографий с откликами вроде: «Не слабо жил дедушка, нам бы так!» На самом деле Ленин в усадьбе бывал наездами. А еще здесь он восстанавливал здоровье после покушения Фанни Каплан. До революции особняк принадлежал Зинаиде Морозовой, вдове фабриканта Саввы Морозова.
- Посетителям этого не показывают, но у нас хранятся кальсоны Владимира Ильича, которые ему черными нитками штопала Крупская, - рассказал «Экспресс газете» хранитель музея Владимир Маст. - Какая уж тут тяга к роскоши! Отношение к Ленину может быть разным. Но личной скромности нынешним чиновникам у него неплохо бы поучиться!
