Последнее интервью экс-заместителя председателя КГБ Филиппа Бобкова

Ушел из жизни «человек-легенда» - тот, кого называли «грозой диссидентов» и главным борцом с идеологическими диверсиями. 45 лет Филипп Бобков прослужил в системе советской госбезопасности, 16 из них возглавлял Пятое управление КГБ, присматривающее за инакомыслящими, цыганами, евреями, творческой интеллигенцией, представляющей антисоветское «подполье». Даже уехав на Запад, все несогласные с советским режимом чувствовали на себе цепкий взгляд и пристальное внимание Филиппа Бобкова.

Боец старой гвардии, он не потерялся в период постсоветских олигархических войн и кремлевских интриг. В 1992-м, возглавив аналитическое управление группы «МОСТ» Владимира Гусинского, он заслужил от нового босса интересное сравнение. Люди, близкие по складу «теневому генералу», «поедут туда, куда их поведут. Они - профессионалы, а не политики… Бобков - как хороший автомобиль. Куда поедет этот автомобиль, зависит от того, кто сидит за рулем», - отмечал Гусинский. В последние годы Филипп Денисович был очень слаб, хотя старался держаться молодцом. Он уже не давал интервью, но в 2016-м мы навестили 90-летнего генерала в госпитале на Щукинской, и он согласился обстоятельно поговорить. Именно в реанимации этого госпиталя Бобков скончался 17 июня... Сегодня воспоминания генерала имеют для нас особую ценность. Публикуем выдержки из них как дань памяти человеку, сопричастного к советской и российской истории на протяжении долгих десятилетий.

С мандаринами, соком и коробкой шоколадных конфет (знающие люди шепнули, что генерал Бобков неравнодушен к сладкому) следую по пустынным коридорам главного фээсбэшного лечебного учреждения. Минуя просторный холл, осторожно стучусь в одноместную палату. Сквозь опущенные жалюзи рвется мартовское солнце. Филипп Денисович дремлет на огромной кровати. Рядом раскрытая книга из серии ЖЗЛ о Конраде Аденауэре - федеральном канцлере ФРГ, занимавшем этот пост в 1949 - 1963 годах.

Генерал встретил меня очень тепло. Тут же поднялся, категорически отказавшись от помощи. Поблагодарил за патриотичный календарь, который «Экспресс газета» выпустила к Новому году, заинтересовался свежей прессой. Попросил включить телевизор - там передавали новости - и минут пять был поглощен ими. А потом повернулся ко мне: «О чем вы хотели поговорить?»
Повод для встречи с Бобковым был весомый - мне хотелось вместе вспомнить драматические события 60-летней давности, участником которых ему довелось стать.

Личное оскорбление

5 - 10 марта 1956 года Грузию потрясли массовые народные волнения. Случились они вскоре после знаменитого доклада Хрущева на XX съезде КПСС (о тайнах этого знаменитого документа читейте здесь), в котором он призвал бороться с культом личности Сталина и его последствиями. Всю вину за события прошлых лет Хрущев свалил на покойного генералиссимуса, хотя сам был активным участником репрессий.
Соотечественники Иосифа Виссарионовича выступление Никиты Сергеевича восприняли как личное оскорбление. Текст доклада они не видели - только летом 1956-го его разрешили читать на закрытых партсобраниях, поэтому поняли доходившие до них слухи по-своему: мало того что Хрущев обрушился с критикой на их великого земляка - он задел честь всего грузинского народа. Вскоре пронеслась весть, что 5 марта - в день смерти «вождя народов» - по всей республике власти отменят традиционное возложение цветов и венков к памятникам. И тогда народ взбунтовался.

Оживить вождя

Утром 5 марта в Тбилиси сотни людей собрались в парке на набережной Куры у 30-метрового монумента Иосифа Виссарионовича. Изготовление и возложение венков действительно запретили, но все равно подножие памятника утопало в цветах. Люди хитрили: заказывали венки на имя «дяди Вано», «дедушки Серго», «бабушки Мананы», а затем меняли имена на «И. В. Сталину».
Горожане читали стихи, посвященные вождю, пели «Сулико», ругали Хрущева за клевету, призывали к его отставке. В Гори, Кутаиси, Батуми события развивались по схожему сценарию. Очевидцы рассказывали, что в Сухуми протестующие покупали по 20 - 30 литров вина, которое тут же распивали, и им же ритуально поливали памятник. По улицам городов курсировал грузовик с наряженными под Ленина и Сталина актерами, которые то и дело целовались и обнимались, демонстрируя полное совпадение взглядов.
Народ требовал пригласить на митинг соратника Мао Цзэдуна маршала Чжудэ, который тогда находился с визитом в Грузии. И дело было не только в просталинской позиции Мао: ходили слухи, что китайские врачи хотели оживить Сталина.
Обстановка быстро накалялась. В Тбилиси остановились все предприятия, не работали институты и школы. На многотысячных митингах звучали призывы объявить Грузию независимой. Демонстранты составили петицию в Москву, где потребовали отставки Хрущева, Булганина, Микояна, предложили ввести Василия Сталина в состав ЦК.
Власти Тбилиси старались вразумить бунтарей, вещая через радиоприемники о том, что бесчестные люди, играя на уважении людей к Иосифу Виссарионовичу, пытаются их спровоцировать. Сообщение передавали каждые 15 минут.
В акциях участвовало много молодежи. Вечером 8 марта по студенческому общежитию прокатился слух, что цветы и венки у памятника собираются убрать, и народ вышел на их защиту.

Вилка к горлу

Чтобы утихомирить бунтовщиков, из Москвы в Тбилиси были присланы 16 сотрудников КГБ во главе с зампредседателя Комитета госбезопасности Сергеем Бельченко. В состав группы входил и Филипп Бобков.
- Филипп Денисович, помните те события? Что было труднее всего?
Генералу тяжело говорить. Но после долгого раздумья он произносит:
- Самое трудное было подобрать слова, чтобы убедить людей остановиться. Мы же тоже точно не знали, в чем обвиняли Сталина, поэтому приходилось находить свои аргументы. Многих смогли вразумить и этим сохранили им жизнь.
В своей книге «Последние двадцать лет. Записки начальника политической контрразведки» генерал вспоминал, как в первый же день после приезда московские спецы встретились с задержанными - их оказалось более 400 человек. К утру 8 марта осталось всего 26. Остальных отпустили, что сразу изменило обстановку в городе, и восстанавливать спокойствие стало легче. Но 9 марта наступил кризис, отмечал Бобков:
- На митинге появилась группа воинствующих экстремистов во главе с активистом по фамилии Кипиани, стала звать к захвату Дома связи, чтобы по радио призывать мировые державы к их поддержке. Многотысячная толпа направилась туда. А где-то на полпути тот самый Кипиани выстрелил из пистолета. Он взвинтил толпу, передние ряды ворвались в Дом связи, смяв защищавших вход солдат.
- И тогда солдаты стали стрелять по людям?
- Когда толпа проникла в Дом связи, кто-то из экстремистов приставил вилку к горлу солдата. Солдат нажал на курок автомата, раздалась очередь. Часть пуль поразила людей, срикошетив от потолка, а часть - непосредственно из ствола автомата, который боец не смог удержать.
По словам Бобкова, 5 - 10 марта 1956 года в Тбилиси погиб 21 человек. И хотя разговоры шли о сотнях убитых и раненых, которых вывозили на грузовиках, а также скидывали в Куру, - этих данных он не подтвердил. 10 марта спокойствие в городе было восстановлено.

Хрущев - троцкист

- Филипп Денисович, получается, что кровавые события в Тбилиси вольно или невольно спровоцировал Хрущев. Что вы думаете об этом человеке?
- Хрущев - троцкист. Почему его не тронули? По дружбе. С Надеждой Аллилуевой, женой Сталина, они вместе учились в Промышленной академии, - многозначительно улыбается мой собеседник.
И замолкает, думая о чем-то своем. Ему надо отдохнуть. А я вспоминаю, как здорово в одном из интервью он вывел Никиту Сергеевича на чистую воду. Эту же тему он поднимал и в своей книге «Как бороться с «агентами влияния».

- Если вникнуть в то, что делал Хрущев, когда пришел к власти, то это, в общем-то, троцкистский вариант, - рассуждал Бобков. - Во-первых, это очень активная работа по ликвидации колхозов. Укрупнение колхозов. Превращение колхозов в совхозы. Это то, что было у троцкистов: сельские жители должны пройти через «рабочий котел». В результате индивидуальный скот был весь вырезан. Приусадебные участки все были отобраны. И люди остались ни с чем. Если раньше колхознику трудно было жить на трудодень, то ему помогала хотя бы своя картошка и овощи. А в данном случае он и этого лишился. Ему стали давать какие-то 20 рублей в месяц. Это деревня.
Теперь возьмите партию. Он разделил ее на рабочую и сельскую. Фактически это была ликвидация единой компартии: партия промышленная и партии сельская. Две партии. Это сразу столкнуло людей.
А как он повел себя в международной политике? Он, по сути дела, стал реализовывать идею мировой революции. Соцстраны - это одно дело. Но он стал брать шире. Африка, Азия, Латинская Америка. Колбасы не хватало, а мы строили стадионы в Индонезии, вооружали бесплатно разные страны. Зачем? Если бы эти деньги вкладывались в нужды нашего народа, нам всем жилось бы значительно лучше.
Особенно сложная ситуация была, когда Хрущев разорвал отношения с Китаем в 1956 году. Это была стратегическая ошибка. Но это - троцкизм. И он привел вот к этим последствиям.
- А Брежнев, Филипп Денисович? Читала, вы очень тепло о нем отзывались, - снова встреваю я.
- Брежнев - яркий человек, светлая голова. Очень хороший организатор. Особенно в начале руководства. Он пытался исправить то, что натворил Хрущев. Но его обвинили в возвращении к сталинизму. Когда он был уже больным человеком, он четыре раза просил об отставке, но его не отпустили. Старики понимали: если он уйдет, они уйдут следом. И потихоньку крутили свои дела, закрывая путь молодым.
- Стихи вашего босса - Юрия Владимировича Андропова - вы читали? Хорошие?
- Хорошие. Но не спрашивайте, о чем они, давно это было - я не помню. Могу сказать только, что Андропов был замечательным руководителем и очень интересным собеседником.
- Правда, что «прорабом перестройки» правильнее назвать его, а не Горбачева, как принято считать?
- Да, начинал перестройку Андропов. И он хотел прийти не к тому, что в итоге получилось у Горбачева. Вот Горбачев - совсем неинтересный человек. Малограмотный политик, который больше заботился о своей карьере. В отличие от него Андропов добивался того, чтобы все занимались делом. Работали. Чтобы дисциплина была. Сам ездил по предприятиям и призывал к этому. Он стремился укрепить социалистический строй. И страну не стал бы разваливать, как это сделал Горбачев. С его приходом задолго до Беловежской Пущи было ясно, к чему все идет.

СПРАВКА
* Филипп Денисович БОБКОВ родился 1 декабря 1925 г. в селе Червонная Каменка на Донбассе.
* Осенью 1942-го ушел на фронт, приписав себе два года. Был тяжело ранен.
* В октябре 1945 г. направлен в Ленинградскую школу военной контрразведки «СМЕРШ». По окончании работал в Министерстве госбезопасности СССР. Впервые пришел на Лубянку 23 октября 1946 г.
* С 1956 г. - начальник отдела Четвертого управления КГБ (идеологическая контрразведка).
* С 1969 по 1983 г. - начальник Пятого управления КГБ.
* С января 1983 г. - заместитель председателя КГБ СССР, с декабря 1985 г. - первый зампредседателя КГБ СССР.
* В январе 1991 г. переведен в Группу генеральных инспекторов Минобороны СССР. С 1992 г. - в отставке.
* 1992 г. - руководитель аналитической службы холдинга АО «Группа «МОСТ», возглавляемого Гусинским.
* 1996 г. - консультант телекомпании НТВ. После бегства из страны Гусинского стал советником гендиректора РИА «Новости».

«Никогда ни в чем не признавайтесь»

* В 70-х - начале 80-х годов Бобков был начальником Пятого управления КГБ, в ведение которого входила борьба с диссидентами, создание осведомительных сетей в среде творческой интеллигенции, предотвращение бегства из СССР за рубеж, поиск и изъятие самиздатовской литературы. Говорят, многих представителей интеллигенции при появлении Филиппа Денисовича охватывал мистический ужас.
* Бобков приложил руку к высылке на Запад Александра Солженицына. Рассказывая об этом, отмечал, что Солженицын - не та фигура, которая заслуживает серьезного внимания: «Когда отсюда он уезжал, мы с удовольствием и радостью его отпустили и постарались проводить побыстрее». Его книги называл «макулатура».
* А вот о Сахарове всегда отзывался с уважением и уверял, что ссылка в Горький была предпринята исключительно для спасения Андрея Дмитриевича: его супруга Елена Боннэр могла устроить все таким образом, что ученого на долгие годы закрыли бы в американском посольстве.

* В числе близких друзей называл Андрея Вознесенского, Юрия Любимова. До сих пор старается поддерживать отношения с Марком Захаровым. Раньше часто бывал в Театре им. Маяковского, но после смерти Александра Лазарева стал заглядывать туда намного реже.
* Общался с Аллой Пугачевой («Мы долго дружили», - заулыбался Филипп Денисович, когда я спросила его о певице). Познакомился с ней в середине 70-х, когда начинающая артистка только появилась на сцене. «Ясно было, что девочка талантлива, поэтому мы ее всячески опекали, чтобы талант не смыло», - поделился Бобков. В 1984-м, когда Алла задумала сбежать из СССР во Францию, именно ФэБэ, как называли Бобкова в узких кругах, убедил ее остаться. «Алла Борисовна, вы нам нужны здесь. Вас любит вся страна, а что вы там будете делать? Петь в борделях и кабаках?» - увещевал он свою протеже.

* В конце 70-х-начале 80-х не без протекции Филиппа Денисовича его старший сын Сергей, работавший на ТВ, стал соавтором гениального кинооператора Юрия Белянкина – представителя когорты профессионалов, в которую входили такие выдающиеся мастера, как Георгий Рерберг («Зеркало», «Двенадцать стульев»), Александр Княжинский («Подранки», «Сталкер»), Алексей Габрилович («Цирк нашего детства», «Футбол нашего детства», «Кино нашего детства»). Под негласным надзором грозного генерала Бобкова Белянкин имел возможность снимать документальные фильмы о великих людях: Николае Рерихе, Михаиле Аникушине, Георгии Свиридове, Леониде Леонове и многих других, которые неизменно несли на себе налет диссидентства.

* На всю жизнь Филипп Бобков усвоил урок, который ему преподал один из боссов-генералов в Министерстве госбезопасности. Оказавшись в тюрьме, тот человек не подписал никаких покаянных писем и сам отправил Сталину послание, получив которое вождь приказал его выпустить и после отдыха в санатории назначил начальником советской разведки. Вновь заняв большой пост, в кругу ближайших помощников, в который вошел и Бобков, генерал не раз говорил: «Никогда ни в чем не признавайтесь! Даже если муж поймал вас за... «причинное место» (цензура «ЭГ». - Н. П.) на своей жене, отрицайте все. От страха «причинное место» станет маленьким, вы вырветесь и убежите». Говорят, этому завету Бобков следовал всю жизнь.