Преступления «прихватизаторов» не могут иметь срока давности
В октябре исполнилось 25 лет грандиозной финансовой афере под названием «ваучерная приватизация». Руководил ею Анатолий ЧУБАЙС, один из самых ненавидимых политиков страны в новейшей истории, который и сейчас занимает высокий пост. Немногочисленные его апологеты негодуют: «Чем вы, собственно, недовольны? В кои-то веки государство ничего не отняло у народа, а напротив, что-то дало ему бесплатно». Может, они правы и Анатолия Борисовича зря ругают?
Четверть века назад я сидел у телевизора и внимательно слушал, что мне вещает с экрана рыжий человек с пунцовым румянцем. Еще тогда было подмечено, что «отец приватизации» очень часто и легко краснеет, будто «голубой воришка» Альхен из книги Ильфа и Петрова «12 стульев». А говорил он о событиях поистине исторических.
Две «Волги»
К тому времени уже было принято решение, что каждый гражданин России получит свою долю богатств страны. Для чего все государственные предприятия (а других и не было) преобразовывались в акционерные общества. И каждый россиянин мог в них поучаствовать. Для этого всем раздали по ценной бумаге под названием «ваучер» номиналом 10 тысяч рублей. Умные люди в правительстве так оценили долю каждого. К концу 1993 года примерно столько же стоили пять пачек стирального порошка. Но декларировалось, что эта сумма, вложенная в дело, будет приносить стабильный доход. Сам Чубайс оценивал реальную стоимость ваучера в две «Волги» - самой дорогой на тот момент отечественной машины.
Журналист поинтересовался у рыжего человека, как быть тем, кто в экономике не разбирается. Ведь таких подавляющее большинство. Куда вкладывать свой бесценный подарок родного правительства? На что прозвучал ответ (цитирую не буквально, но за смысл поручусь обеими руками): «Таким людям я бы посоветовал чековые инвестфонды. Так вы гарантированно все не потеряете. В фондах работают профессионалы, которые умеют грамотно инвестировать в прибыльные активы. За ними будет надзор как государства, так и общественных структур».
Моя семья послушалась авторитетного экономиста и государственного мужа. Все ваучеры вложили в инвестконтору (ЧИФ), которую рекламировали из каждого утюга. Помню, что одним из общественных наблюдателей в нем состояла Лия Ахеджакова. Надо ли говорить, что наши ваучеры растворились в неизвестности. Кроме одного - мать продала его перекупщику и купила себе плащ. ЧИФам доверили свои сбережения 25 миллионов человек. Они тоже знают цену словам Чубайса.
Впрочем, некомпетентным чиновником его не назовешь - приватизация свою задачу выполнила: некоторые обогатились за счет остальных.
Подмена закона
- Приватизация с самого начала была преступной, - поясняет политолог Анатолий Тонких. - По закону, принятому Верховным Советом РСФСР, на каждого гражданина должен был быть открыт именной приватизационный счет. Закон запрещал передавать эти средства другим людям. Но Ельцин своим прямым указом ввел именно обезличенную приватизацию. В результате было выпущено колоссальное количество фальшивых ваучеров. Далее - приоритет в приватизации предприятий отдавался его сотрудникам. Вроде бы справедливо. По факту же руководство нередко обманом и угрозами заставляло подчиненных продать им свою долю. А затем просто выбрасывало их на улицу, сдавая площади в аренду.
Значительная часть людей сразу продала свои ваучеры перекупщикам. Не по глупости, от безысходности. С 1991 года по осень 1992-го цены в магазинах взлетели в 25 раз! Зарплаты если и росли, то незначительно, а где-то их вообще перестали платить. Как, например, на заводе моих родителей, где выпускалось высокоточное оборудование для подводных лодок. $40 за ваучер считалось очень хорошей ценой в 1993 году. В деревнях так и вовсе отдавали бумажки за пару бутылок водки.
Но при этом приватизация шла колоссальными темпами. Только за период с 1992 по по1994 год было передано в частные руки 135,6 тысячи госпредприятий. При том, что безжалостная рыночная бестия Маргарет Тэтчер за 10 лет правления приватизировала около… 600 промышленных объектов. И долго за это оправдывалась. А в Китае, чей объем экономики обогнал даже американский, и вовсе без приватизации обошлись. Просто создали нормальные условия для частной экономики.
Что же мы теперь имеем? По словам доктора экономических наук, профессора Василия Симчеры, если к 1990 году в Российской Федерации было 30 тысяч 600 дееспособных крупных и средних промышленных предприятий, то сейчас - от силы пять тысяч.
- 90 процентов станков импортируем, 95 процентов самолетов импортируем, своего молока производим в три раза меньше, чем до ваучеризации, - вот вам несколько примеров «успешной» приватизации, - негодует экономический эксперт Юрий Крупнов.
Наглые шпионы
И как же без государственной измены? В 1992 году на Госимущество работало около 200 иностранных специалистов. Среди них оказались сотрудники ЦРУ и военные разведчики. Их фамилии неоднократно печатались в прессе: Бойл, Христофер, Шаробель, Аккерман, Фишер, Уаймен, Камински, Уилсон и другие. Начальником отдела иностранной помощи и экспертизы также являлся кадровый цэрэушник - Джонатан Хей.
Через подставную российскую фирму он купил опытный завод НИИ «Графит» и 30 процентов акций Московского электродного завода, став хозяином уникального оборонного комплекса, производящего стратегический графит для военного ракетостроения. По его настоянию завод отказался от оборонного заказа Военно-космических сил России, но принял американский заказ. Это всего лишь один пример.
Хея и его подельника Андрея Шлейфера потом судили, но не в России. В США возмутились, что те, находясь на госслужбе, беззастенчиво обогащаются. С них по суду изначально хотели взыскать $100 миллионов, но добились лишь по $2 миллиона штрафа. И тоже не в российский, заметьте, бюджет.
- Ключевые оборонные предприятия были фактически переданы в руки НАТО, - говорит экс-начальник контрольного управления Ельцина Юрий Болдырев, уволенный за принципиальность. - Примеров много: Калужский турбинный завод, Пермский моторный и так далее. Что-то удалось вернуть, хотя целенаправленно уничтожено несопоставимо больше. Мы до сих пор не только в микроэлектронике, но и по подшипникам в оборонке зависим от зарубежных поставок. Даже в нефтегазовом комплексе, где мы считаемся великими, сплошь зависим от транснациональных корпораций.
Не шок, а воровство
Как ваучеры продавались за бесценок, так и предприятия уходили за копейки. Реальная стоимость активов, если их сопоставлять с аналогичными предприятиями на Западе, оценивалась более чем в $1 триллион. Казна же получила издевательские$7,2 миллиарда, то есть примерно в 150 раз меньше. К примеру, Останкинский мясокомбинат в начале 90-х приобрел новейшее импортное оборудование на сумму более $35 миллионов. А приватизирован был за $3,1 миллиона. Самарский металлургический завод при рыночной оценке в $78 миллионов достался новым хозяевам за $2,2 миллиона. И так далее.
Позже наступила новая фаза беззастенчивого воровства - залоговые аукционы, когда в результате мошеннической схемы в частные руки перешли крупнейшие нефтяные и газовые компании - «Сибнефть», «ЮКОС», «Лукойл», «Сургутнефтегаз»…
Впрочем, про это нужно писать отдельный материал. Главное, что беспредел, творимый «прихватизаторами», порой ужасал даже американских советников. Один из идеологов «шоковой терапии» Джеффри Сакс, который с осени 1991 года по январь 1994-го являлся руководителем группы экономических советников Ельцина, так оценил российские реформы:
«Российское руководство превзошло самые фантастические представления марксистов о капитализме: они сочли, что дело государства - служить узкому кругу капиталистов, перекачивая в их карманы как можно больше денег и поскорее. Это не шоковая терапия. Это злостная, предумышленная, хорошо продуманная акция, имеющая своей целью широкомасштабное перераспределение богатств в интересах узкого круга людей».
Нужно ли отменять итоги приватизации? Большинство экспертов уверено, что это невозможно. Какие-то предприятия изменили структуру, профиль деятельности, обрели других собственников... Но виновников неплохо бы призвать к ответу. Как сказал Юрий Болдырев, который документально фиксировал массовое воровство госсобственности: «У таких преступлений срока давности быть не может».
Парламент расстреляли, чтобы не мешал пилить
В стране что-то решительно поменялось. Только в этом году на политических ток-шоу стали говорить правду о настоящих причинах разгона Верховного Совета РФ и расстрела «Белого» дома» в октябре 1993 года. Катализатором событий стали требования депутатов об остановке грабительского хода приватизации. Вместо именных ваучеров, как было запланировано, правительство Бориса Ельцина выпустило обезличенные. Что дало бандитам возможность скупать их пачками и за бесценок. Также депутаты не давали провести приватизационные залоговые аукционы.
Схему, когда государство брало кредит в банке, а вместо денег расплачивалось акциями предприятий, выдвинул глава «ОНЭКСИМ-банка» Владимир Потанин. В итоге банкирам за бесценок достались самые лакомые куски советской добывающей промышленности. Сам Михаил Ходорковский признавал эти аукционы «распилом государственного имущества с заранее известным результатом». Их-то в спешном порядке и начали проводить сразу после расстрела парламента.
- Переворот был совершен спустя год после начала ваучерной приватизации, чтобы закрепить этот гибельный компрадорский курс самоуничтожения страны, - заявил Юрий Болдырев, на тот момент Главный государственный инспектор РФ.
Не отнять, но поделить
После пересмотра итогов приватизации по две «Волги» никто не получит, зато старики смогут прожить на пенсию.
- Разговоры о социальной справедливости в нашей стране всегда будут сводиться к пересмотру итогов приватизации. Это открытая рана с точки зрения морали и закона. Многие из тех, кто участвовал в залоговых аукционах, ни копейки за предприятия не заплатили. А советские люди, кто, собственно, и создал эти активы, в результате приватизации ничего не получили. Им нужно это восполнить.
Прецеденты в мировой практике есть. Владимир Путин упоминал так называемый windfall tax - налог на «доходы, принесенные ветром». То есть на полученные на халяву фабрики, заводы, пароходы.
Подобный windfall tax был введен в Великобритании в 1997 году пришедшими к власти лейбористами. Это был одноразовый сбор, который обязали выплатить предприятия, приватизированные в 1980-е годы. Такой же налог вменяли в Венгрии, в Монголии и других странах. Он не является нарушением прав собственности, не нужно никого сажать, отнимать. Должна быть предусмотрена добровольная возможность заплатить. Тем более что в целом ничего за эти годы не запуталось: большинство участников залоговых аукционов владеет теми же активами, просто перевели их на оффшоры. Вся информация осталась.
Максимально справедливо разделить полученные от налога средства можно через Пенсионный фонд. Начислить их на пенсионные баллы стажа советского периода. Чем дольше человек проработал во время СССР, тем большую прибавку к пенсии он получит. К сожалению, очень многие пенсионеры уже умерли, но те, кто остался, обижены не будут. Это, конечно, не пара обещанных «Волг», но, по предварительным расчетам, 80-летние старики могут рассчитывать на увеличение пенсии вдвое.
Кстати, перед смертью Егор Гайдар каялся, что не направил деньги от приватизации в Пенсионный фонд. Считал это своей главной ошибкой.
Ровно так же надо делать и по полезным ископаемым, которые являются собственностью всех граждан страны. Нужно ввести налоговый процент на добычу полезных ископаемых и напрямую перечислять его в Пенсионный фонд для распределения между гражданами, как это делается, например, в Норвегии. Между прочим, это абсолютно либеральная доктрина, никакая не коммунистическая, и нынешнему правительству она должна быть близка.
Председатель Союза потребителей финансовых услуг Игорь КОСТИКОВ.