Во времена СССР каждый с детства знал имя младшего сержанта Мелитона Кантария, который 1 мая 1945 года вместе с сержантом Михаилом Егоровым водрузил Знамя Победы на крыше Рейхстага в Берлине. Однако мало кому известно, как сложилась дальнейшая судьба легендарного героя и где он провел последние дни жизни.

- Кантария родился на западе Грузии, неподалеку от моего родного города Зугдиди, в селе Джвари, что в переводе с грузинского означает «крест», мы с ним - дальние родственники, - рассказывал «Экспресс газете» грузинский правозащитник Заза Габедава. - До начала 90-х Мелитон Варламович жил в абхазском городе Очамчира. А когда там началась война, его прогнали. В 1992 году он оказался в Москве.

Поскольку я поддерживал свергнутого первого Президента Грузии Звиада Гамсахурдиа, мне тогда тоже вскоре пришлось перебраться в Москву. Здесь мы, два изгнанника, и встретились. К тому времени Кантария уже почти 10 лет был вдовцом. Его дети и внуки частично оставались в Грузии, частично - мыкались в Первопрестольной по чужим углам. И поначалу он жил в гостинице «Москва», где за ним пожизненно был закреплен номер.

А я с первой женой и маленьким сыном снимал большую трехкомнатную квартиру на улице Металлургов в Перово. И предложил Мелитону Варламовичу жить с нами. Потом из Тбилиси приехал певец Сосо Павлиашвили. Он тоже поселился в нашей квартире. Так мы и жили полгода все вместе.

Короткая память европейцев

- Кантария любил, когда его окружала молодежь, - отмечает Заза. - И у нас ему было намного комфортнее, чем одному в гостинице. Мы с Павлиашвили беспрекословно ему подчинялись и выполняли все его прихоти. Собственноручно брили. Водили в только открывшееся напротив нашего дома кафе-мороженое «Баскин Роббинс», которое ему очень нравилось. Он чувствовал себя у нас как генеральный секретарь ЦК КПСС. Мог поднять меня в шесть утра и послать в палатку за коньячком. «Есть!» - отвечал я и бежал выполнять просьбу.

Скучать с нами Мелитону Варламовичу тоже не приходилось. Сосо тогда получил в Москве «Гран-при» фестиваля «Ступень к Парнасу». Его часто приглашали на концерты и банкеты. И он везде брал с собой меня и Мелитона Варламовича. Правда, Кантария вел себя иногда странно. Один раз в зале «Россия» встал в середине концерта и потребовал: «Заза, поехали домой!» Видимо, действо его утомило. Или, может, ноги разболелись. «А как же Сосо? - удивился я. - Мы же вместе живем. Давай его дождемся». Еле уговорил старика посидеть в артистическом баре, пока Павлиашвили не закончил выступать.

Мог Мелитон Варламович и неожиданно вспылить. Как-то в ресторане к нему подошли какие-то ребята. «Дедушка Мелитон, я брал Афганистан и Приднестровье», - начал хвастаться один из них. «Вашу мать, я Берлин брал, - возмутился Кантария. - Чем вы хотите меня удивить?!»

Его фронтового друга Михаила Егорова в то время уже давно не было в живых. В 1975 году у себя в Смоленской области он попал в страшную автокатастрофу и умер в больнице от полученных травм. Но Мелитон Варламович его не забывал и до последних своих дней поддерживал связь с его родственниками.

Рассказывать о войне он не любил. Лишь один раз мне удалось разговорить его на эту тему. Мы сидели дома, выпивали. «Скажи честно, когда вы с Егоровым поднимали флаг над Рейхстагом, стрельба была?» - спросил я. Кантария страшно разозлился: «А ты думал, нас там с шоколадом встречали? Конечно, была стрельба. Столько народа погибло!» И рассказал мне вкратце, как все это было.

Еще мне запомнились его слова, сказанные журналистам на каком-то мероприятии: «Если будет надо, я готов еще раз подняться на Рейхстаг с нашим флагом!» Как в воду смотрел. Европейцы в последние годы совсем распоясались. Забыли, кто победил в 45-м. И не помешало бы им об этом напомнить!

Бессмертный полк

- Самой любимой песней Мелитона Варламовича был «День Победы» на стихи поэта-фронтовика Владимира Харитонова, - глаза Габедава наполнились слезами. - Когда мы в ресторанах заказывали для него эту песню, он всегда вставал и плакал. А из артистов особенно любил Зыкину. Кантария рассказывал мне, что когда-то ездил вместе с ней на празднование Дня Победы в Берлин, почетным гражданином которого он был. «Дедушка Мелитон, а у тебя были с ней близкие отношения?» - поинтересовался я. «Да, у нас был роман, - признался он. - Зыкина говорила мне, что у нее было много мужчин, но такого, как Герой Советского Союза Кантария, еще не было и она не смогла устоять».

Всенародную славу, которой пользовался Мелитон Варламович, довелось почувствовать и мне. Помню, однажды я вез его из ресторана на машине. Мы оба были уже хорошенькие. Остановили гаишники. Учуяли запах и уже хотели отбирать у меня права. Вдруг один из них узнал его. «Скорее идите сюда, здесь живой Кантария!» - начал звать он своих сослуживцев. Про меня сразу же все забыли. «Езжайте домой! - сказали нам. - Мы сопроводим на своей машине, чтобы с вами ничего не случилось».

А в 1993 году Мелитона Варламовича не стало. Незадолго до смерти он влюбился в одну женщину и переехал к ней. У нее на квартире и умер. Своим жильем в Москве Кантария так и не обзавелся. Он свободно заходил в кабинеты высоких чиновников и имел возможность решить этот вопрос. Но для себя никогда ничего не просил. Всегда хлопотал за других. Ему доставляло удовольствие помогать людям.

В свое время Мелитона Варламовича поставили руководить рынком в Сухуми. Другой бы на такой «хлебной» должности сколотил состояние. Но его мало интересовали деньги. Кантария растрачивал их, чтобы угощать своих многочисленных друзей.

Когда мы провожали его в последний путь, не нашлось подходящего костюма. Пришлось одеть Мелитона в один из концертных костюмов Павлиашвили. А уже перед похоронами, по нашим обычаям, его обмыли и переодели в другую одежду.

Похоронили Кантария в его родном селе Джвари. Чтобы доставить туда тело, путчист Эдуард Шеварднадзе, ставший после свержения Гамсахурдиа президентом Грузии, специально прислал свой самолет. Правда, я присутствовать на похоронах не смог. Из-за разногласий с новыми властями путь в Грузию мне был закрыт. Я простился с Мелитоном Варламовичем в Москве.

К сожалению, нынешняя грузинская молодежь говорит по-английски и не знает, кто такой Мелитон Кантария. И вообще про Великую Отечественную ничего толком не знает. Хотя в ней участвовали 700 тысяч грузин. И около 400 тысяч не вернулись домой. Об этом забывать нельзя!

Замечательно, что в России придумали акцию «Бессмертный полк». Мы участвовали в шествии вместе с внучкой Кантария Анжеликой. Она несла портрет Мелитона Варламовича. Я - грузинский флаг, который ему подарил Звиад Гамсахурдиа. А моя жена Инга - портрет своего деда Карима Аджояна, который тоже прошел всю войну.