Перед смертью автор «Ворошиловского стрелка» потерял слух
Пронин, как и его отец, окончил горный институт в родном Днепропетровске и несколько лет отработал инженером на легендарной «Запорожстали» и в шахтах. В середине 60-х устроился фотокорреспондентом в молодежную газету, написал пару повестей. Одну из них - «Симбиоз» - даже высоко оценил поэт Александр Твардовский. Но все очерки Виктора, в которых он боролся с пороками власти, вызывали гнев у обкома партии и местных цензоров. Особенно их возмутил «Слепой дождь» - о строительстве металлургического комбината. Молодого парня обвинили в очернении советской молодежи. От расправы Пронина спас срочный переезд на Сахалин.
- Он был одним из немногих, кто открыто критиковал тогдашние власти Днепропетровска за попытки вытеснения из жизни города русского языка, - рассказал литературовед Вячеслав Огрызко. - Нападки на русскую культуру и на русский язык вовсю предпринимались на Украине уже тогда. Пронин поименно знал всех местных националистов, пробравшихся в Днепропетровске на разные этажи власти. И он не успокоился. После переезда с Сахалина в Москву Пронин продолжил их разоблачать в журналах «Человек и закон» и «Огонек», а по одной из его публикаций Генпрокурор Советского Союза Руденко даже инициировал отстранение от работы всего руководства судебного корпуса Днепропетровской области.
На Сахалин с писателем поехали его жена и трехлетняя дочь. С острова Пронин привез повесть «Тайфун» и произведение «Особые условия», за которую получил госпремию, как за лучший роман о рабочем классе.
Мимо кассы
За издательство книги в мягком переплете Пронину платили около 7 тыс. руб. А выпускал он по одной книге раз в год-два. Если же случалась радость и в свет выходил новый роман в твердом переплете, в улучшенном полиграфическом исполнении, то писатель получал чуть больше 50 тыс. Вы спросите: а как же доходы от экранизаций? Виктор Алексеевич уверял, что и тут ему заработать не удалось. Даже на «Ворошиловском стрелке».
- Согласно договору я должен получать определенные отчисления, небольшие, но с каждого показа, - признавался автор. - Надо ли говорить, что этот фильм не сходит с экрана более десяти лет, причем показывают его не только в нашей стране, но и по всему миру - от Израиля до Австралии. А в России частенько даже по нескольку раз в месяц. И вот однажды я, оказавшись, как говорится, на мели, собрался с духом и позвонил в фирму, владеющую правами на фильм: мол, деньжонок бы неплохо мне подбросить, отощал, дескать… «Нет проблем! - ответил мне юротдел. - Приезжайте, получайте. За десять лет демонстрации фильма вам начислено 1400 рублей». Чтобы только добраться до кассы фирмы, мне бы этих денег не хватило.
Крымская муза
Прозаик обожал свой дом в подмосковной Немчиновке. Разбил там яблоневый сад, любил готовить мясо на мангале. А находясь в Москве, ежедневно посещал Центральный дом литераторов. Точнее, буфет на нижнем этаже, где как-то раз выплеснул бокал красного вина прямо в лицо одного поэта за нелицеприятное высказывание. Пятно до сих пор красуется на стене… Каждый год в конце августа - начале сентября обязательно приезжал в Коктебель. Всегда селился в Доме творчества писателей и работал.
- Когда я нередко жил с ним в одном корпусе, в любой час дня можно было слышать через открытую балконную дверь стук пронинской пишущей машинки, - вспоминал лауреат премии Союза журналистов СССР Николай Анисин. - Он не признавал никаких компьютеров или планшетов, печатал только на машинке. А к вечеру, отработав, наливал в бутылочку из-под «Колы» коньяк и, потягивая его глоточками, выходил бродить по коктебельской набережной, откуда открывались чудные виды на Карадаг, на гору Хамелеон и прочие местные красоты.
Но в последние годы писатель уже никуда не ездил и не ходил. Сильно болели ноги, практически полностью перестал слышать.
- По телефону даже толком поговорить с ним было невозможно, - вздыхает друг Пронина и член Союза писателей Леонид Бабанин. - Я привозил ему и слуховые аппараты, но гаджеты Витя отвергал и применить слуховой аппарат он так и не смог.
Виктора Пронина похоронили на кладбище в селе Ромашково (Одинцовский район Подмосковья).
