Жуткая судьба Ады Якушевой
- На «Юность» меня, выпускницу факультета журналистики Свердловского университета, своей «волосатой рукой» устроил тогдашний муж Стас Самсонов. С Урала, где мы жили, его отправили в Москву на повышение - в ЦК комсомола.
К очередной годовщине разгрома фашистов мой Стас Иваныч организовал автопробег с Красным Знаменем Победы по всем соцстранам от Польши до Болгарии, стартовавший с Красной площади. Провожая там мужа, я познакомилась со своим будущим начальником - заместителем главного редактора «Юности» Максимом Кусургашевым. Он тогда только-только женился на моей будущей коллеге Аде Якушевой, после того как от нее к актрисе Евгении Ураловой ушел Юрий Визбор, один из основателей нашей станции.
Все трое - Визбор, Якушева и Кусургашев - когда-то вместе учились в пединституте и дружили. Максим даже стал свидетелем на свадьбе Юры и Ады, а после их развода подсуетился и сам отвел ее загс.
Чтобы я быстрее вошла в курс дела, Кусургашев, уезжая с пробегом, посоветовал мне сходить в гости к его Адели, в их квартиру на Люсиновской улице. Песни Якушевой «Мой друг рисует горы», «Вечер бродит по лесным дорожкам...» и многие другие уже гремели на весь СССР.
Собираясь к ней, я надела красивое платье с бантом. А войдя в их однушку с крошечной четырехметровой кухней, сразу уткнулась в рояль, который занимал практически всю комнату. Под ним, прямо на полу, размещались спальные места хозяев и дочки Якушевой Тани от Визбора. Девочка в этот момент сидела за закрытым инструментом, а на крышке клавиатуры стояла алюминиевая кастрюля, откуда она с аппетитом ела вермишель.
С интересом разглядывая нечесаную и облаченную в трико Аду, я принялась ее расспрашивать о тонкостях работы на радио.
- Я и сама ничего не понимаю, - махнула рукой она и добавила, что всем ведает ее муж Кусургашев.
«Не дала, сука, мне тогда!»
На радио я быстро вошла в курс дела. Стала работать у микрофона, готовила к эфиру передачи, перезнакомилась с коллегами. Кусургашева они называли Митричем или татарином, хотя по матери он был горным шорцем (выходцем из народа, проживающего на юге Кемеровской области в горно-таежной местности. - Д. Л.).
Его родительница когда-то работала секретарем у Максима Горького. И Кусургашев темнил, что он внебрачный сын писателя. Я не очень верила, но супруг Якушевой под это дело тщательно работал и их с Адой детей даже назвал, как и Горький - Максимом и Дарьей. Очень хотел, чтобы все подозревали его в близком родстве с классиком.
Однажды со мной подвязалась работать переехавшая из Белоруссии в Москву авторша Галя Юркова. Она приносила короткие заметки с Московского кинофестиваля, которые я давала в эфир в программе «Здравствуй, товарищ!». И быстро прониклась ко мне симпатией. Обратив внимание, что в ее новостях часто фигурирует кинорежиссер Георгий Данелия, я поинтересовалась, почему. И получила ответ, что та мечтает выйти за него замуж.
- Галь, ну он же женат на актрисе Любе Соколовой, - заметила я.
- Жена - не стена, подвинуть можно, - ответила Юркова.
Однажды, когда мы в очередной раз болтали в редакции, на улице ливанул дождь. И Галька, которая снимала квартирку неподалеку от здания «Гостелерадио» на Пятницкой, предложила пойти к ней:
- Что-нибудь приготовим, посидим, выпьем.
На выходе мы встретили легендарного диктора Юрия Борисовича Левитана. Он садился в свою «Волгу» и галантно предложил нас, молодых девчонок, подвести, чтобы не промокли.
Единственная комната в Галкиной квартире была перекрыта шкафом. С одной стороны от него она поставила кровать и развесила иконы, соорудив спальню. А с другой - сделав гостиную с диваном. На скорую руку собрали на стол и собрались поднять первый тост, как в дверь позвонили.
Пришли главред «Юности» красавец Володя Фадеев и его зам Кусургашев. Мы прекрасно проводили вечер вчетвером, разговаривали, периодически сдвигая рюмки. В какой-то момент Галька с Фадеевым удалились за шкаф. А Кусургашев, как дикий зверь, принялся хватать меня за грудки. Я встала на дыбы, но, не обращая внимания на мои крики и брыкания, он швырнул меня на диван. В пылу борьбы до меня вдруг дошло, что ситуация была заранее подстроена. Начальники решили оприходовать новую сотрудницу, заранее договорившись обо всем с Юрковой.
Это разозлило еще больше. На мне были туфли на шпильке, и я что было сил смогла ударить ими в шкаф. Он не устоял и упал на Фадеева с Галькой. Откуда-то сбоку на них посыпались иконы. Митрича это мгновенно остудило. Я кинулась к входной двери, но она оказалась заперта.
- Где ключи? - закричала я.
Кусургашев швырнул мне их в лицо, а Фадеев бежал за мной, приговаривая:
- Неужели тебе было жалко дать Митричу? Ты приехала новосрубленная из Екатеринбурга. А мы тут все вот так живем, - но видя, что я не реагирую, взмолился, - Хотя бы мужу ничего не говори.
Когда я в слезах и синяках добралась до дома, конечно, сразу все рассказала своему Стасу Иванычу.
- Нехера по ночам шляться! - махнул рукой он, лег и заснул.
Галька Юркова через какое-то время вышла замуж за Данелию. А Кусургашев затаил на меня обиду на всю жизнь. Когда я приносила ему на подпись очередную программу или просто встречала в коридоре, он постоянно шипел: «Не дала, сука, мне тогда!»
Вечно хмельная компания
Через несколько лет Кусургашеву и Якушевой дали трехкомнатную квартиру на проспекте Мира. В их доме жил дирижер Юрий Силантьев вместе со своей возлюбленной Ольгой, бывшей женой Юрия Любимова.
Ада - очень порядочная, невероятно талантливая, но забитая женщина, постепенно перестала писать песни и появляться на радио. Работу ей заменила вечная хмельная компания, которая зависала у них на кухне. Выпивка повлияла на то, что от своей романтики дальних дорог она ушла в бытовуху. Хотя хозяйкой, увы, была никакой. Дома у них все навалено, паркет стоял стоймя, особо ничего не готовила. Если мы приходили к ней в гости, могла разве что порезать луковицу и полить ее уксусом. Вот и вся закуска.
А ее Митрич в плане близкого общения с женским полом оставался неистребим. Только и делал, что искал, с кем бы переспать. У него даже от машинистки, которая сидела на нашем этаже, родилась внебрачная дочка. Ада, конечно, об этом знала и закрывала глаза. И даже говорила, что у ее Макса теперь две Таньки - черная (падчерица от Визбора) и белая (дочка от машинистки).
Однажды Кусургашев где-то разжился спиртом. Устроился на кухне, налил себе стакан и попытался закурить. Он уже был очень нетрезвый и случайно подпалил спирт. Начался пожар, в котором Митрич погиб. Спящая Ада почувствовала неладное, когда половина кухни выгорела. Она пережила мужа на 10 лет и скончалась от рака в 2012-м. Ее похоронили рядом с ним на Троекуровском кладбище.
