Лидер мятежа в Гонконге готов просить Дональда Трампа о военном вмешательстве
16 августа 2019 года президент США Дональд Трамп в разговоре с журналистами заявил, что «торговая война [c Пекином] будет довольно короткой»: «они [Пекин] очень хотят заключить [торговую] сделку [с США]», и сделать это как можно скорее, пока США в ходе торговой войны не усилились настолько, что никакая сделка с Китаем им уже будет не нужна. Трамп также сообщил, что новая встреча по «торговой сделке» с представителями китайского руководства состоится в сентябре 2019 года, где, видимо, все и решится. Что из этого получится, объяснил профессор МГУ, доктор политических наук Андрей Манойло.
Именно в сентябре 2019 года истекает срок временного «перемирия», о котором Трамп и председатель Си договорились на саммите G20 в Осаке в июне 2019 года. Тем самым США предоставили Китаю отсрочку – для того, чтобы подумать над своим поведением, избавиться от иллюзий и верно (с точки зрения Вашингтона) расставить приоритеты. Для того, чтобы ничто не отвлекало китайское руководство от сосредоточенных размышлений о своей дальнейшей судьбе (в случае, если Пекин не воспользуется дарованным ему шансом почетно капитулировать), США перенесли срок введения пошлин на часть китайских товаров (с общей стоимостью $300 млрд.) с 1 сентября на 15 декабря 2019 г. Тем самым, «санкционная» гильотина, нависшая над Китаем и уже начавшая свой ход вниз, на некоторое время «зависла» в воздухе. А для того, чтобы китайские товарищи думали быстрее, США и Великобритания подкрепили свою решимость «окончательно решить китайский вопрос» убедительной демонстрацией своего политического влияния, нанеся удар по важнейшему торгово-финансовому центру Китая – Гонконгу.
28 июня 2019 года на полях саммита в Осаке Трамп и Си Цзиньпин договорились о «паузе» - временном прекращении торговой войны до декабря 2019 года. И в этот самый момент – в конце июня-начале июля - в КНР до предела обострилась ситуация в Гонконге: там началась новая цветная революция. Причиной протестов стал сугубо формальный повод - внесение поправок в закон об экстрадиции, которые, в случае одобрения, позволят Гонконгу выдавать подозреваемых юрисдикциям, с которыми у него нет соглашения об экстрадиции, в том числе Тайваню, Макао и континентальной части Китая. Законопроект о внесении поправок был выдвинут на обсуждение 10 июня, и уже на следующий день в Гонконге на улицы вышло порядка 200 тысяч человек. 15 июня 2019 года «работа над спорной нормой была приостановлена, что, однако, не привело к прекращению протестов»; 1 июля 2019 года, «в день 22-й годовщины присоединения Гонконга к Китаю, демонстранты продолжили свои выступления: ворвались в здание парламента Гонконга и разгромили его».
Протестующие выдвинули пять требований:
- отзыв из местного парламента закона об экстрадиции;
- переквалификация событий, которые сейчас власти Китая квалифицируют как вооруженный мятеж;
- создание комиссии по расследованию преступлений полиции;
- освобождение всех задержанных;
- введение всеобщего избирательного права.
Интересы «внешнего заказчика»
Третье требование, скромно «потерявшееся» среди четырех других, по сути, представляет собой инструмент прямого перехвата управления в интересах «внешнего заказчика» протестов и беспорядков. И такой заказчик очень быстро нашелся: так, в самом начале протестов комитет по международным делам Палаты представителей Конгресса США опубликовал заявление с призывом к Китаю отказаться от подавления мирных протестов в Гонконге: комитет «призывает Пекин прекратить посягательство на автономию Гонконга». В ответ канцелярия МИД КНР заявила, что «США вступили в сговор с преступными элементами и с «умопомешательством» вовлечены в преступную антикитайскую деятельности в Гонконге». В свою очередь, 17 августа 2019 года заместитель координатора оппозиционного Гражданского фронта по правам человека Вонг Йик-мо заявил, что оппозиция «может попросить помощи у иностранных государств на фоне заявлений КНР о том, что США вовлечены в антикитайскую деятельность в стране». Какой может быть эта помощь, оппозиционер не уточнил; но, вероятно, в своем высказывании он не исключал и самую действенную помощь, которую США и их союзники могут оказать мятежникам, - прямую военную интервенцию с аннексией Гонконга у Китая и переходом его в прямое «международное управление». Это заявление, в свою очередь, очень похоже на аналогичное заявление лидера венесуэльских оппозиционеров Хуана Гуайдо, который 10 мая 2019 года в интервью газете «La Stampa» заявил, что, «если бы американцы предложили военную интервенцию» для отстранения от власти главы Венесуэлы Николаса Мадуро, «я бы, вероятно, принял ее». Похоже, американский почерк во всех инициируемых ими государственных переворотах – от Венесуэлы до Гонконга – везде одинаков.
Си Цзиньпин попал в ловушку
Цветная революция в Гонконге, начавшаяся для китайского руководства в самый неподходящий момент – в момент подготовки к решительной схватке с США на «последнем рубеже» торговой войны, поставила председателя Си в ситуацию цугцванга: что бы он ни сделал в данной ситуации, что бы не предпринимал, любые его действия по Гонконгу только ухудшат позиции Китая в будущем раунде переговоров с США. Мятеж в Гонконге, захват протестными массами парламента и аэропорта, поставил руководство Китая перед сложным выбором: применять для подавления протестов военную силу (как это было на площади Тяньаньмэнь) или временно отступить под напором мятежников, сохраняя выдержку и не ведясь на провокацию. Если председатель Си проявит неумолимую решимость и НОАК, части которой (усиленные бронетехникой) стянуты в Шеньжень (провинцию Гуандун), прольется кровь. Что, в свою очередь, даст повод Трампу обвинить китайское руководство преступным, включить Китай в «ось зла» и окончательно раздавить торговый суверенитет КНР «американским сапогом» при молчаливом невмешательстве и даже одобрении всего западного сообщества, шокированного кадрами из Гонконга. Если же товарищ Си выберет из двух зол меньшее (расставит приоритеты) и пожертвует влиянием КПК в Гонконге, этим воспользуются его противники в КПК, обвинив его в предательстве национальных интересов и в демонстрации слабости, неспособности удержать власть в своих руках. При этом внутренняя угроза со стороны товарищей по партии может оказаться намного более серьезной и опасной, чем международный резонанс от применения армии для подавления гонконгского мятежа: Гонконг для китайской партийной элиты – это не просто остров, это «всекитайский офшор», в котором хранятся и через который выводятся капиталы, принадлежащие китайским властным кланам. Если в Гонконге власть перехватит оппозиция (то есть, разведки США и Великобритании), то пострадать могут очень уважаемые люди. И эти люди потери контроля над Гонконгом Си Цзиньпину не простят. В итоге, гонконгский «кейс» становится для председателя Си классической ловушкой: он оказывается зажат в клещи между Трампом и Гонконгом.
Дополнительные меры воздействия
В развитии ситуации в Гонконге принимают активное участие агенты американских и британских спецслужб, работающие под прикрытием дипломатических представительств. Власти КНР активно публикуют и распространяют документально подтвержденные доказательства работы этих сотрудников с лидерами оппозиции. Так, широкую известность получила фотография, на которой сотрудник американского посольства в Гонконге Джули Иде встречается с лидерами протестующих (а, по версии материкового Китая, мятежников). При этом президент США Дональд Трамп, наблюдая за развитием ситуации, не может отказать себе в удовольствии «троллить» своего соперника: так, 16 августа 2019 г. в своем «Twitter» Трамп заявил, что «лидер КНР Си Цзиньпин справится с протестами в Гонконге быстро и гуманно»; Трамп также отметил, что «очень хорошо» знает Си Цзиньпина и «уверен, что тому по силам оперативно решить проблему с протестами в Гонконге». Такая уверенность (или самоуверенность) Трампа в своих силах свидетельствует о том, что гонконгский «кейс» специально инициирован США для того, чтобы еще сильнее «придавить» Китай в преддверии нового раунда переговоров по «торговой сделке», намеченных на сентябрь. Вот почему «кейс» Гонконга нельзя рассматривать вне контекста торговой войны между США и КНР, даже поставленной до сентября «на паузу».
Кроме того, сегодняшний Гонконг - это типичный пример того, как сегодня ведутся гибридные войны: как только в переговорах с Китаем возникла необходимость в дополнительных «жестких» методах воздействия, США тут же дополнили методы торговой войны (санкции и дипломатию) технологиями цветных революций, предназначенных для организации государственных переворотов и мятежей. При этом до сентября еще уйма времени и «кейс» Гонконга США могут дополнить активизацией аналогичных «кейсов» в СУАР и Внутренней Монголии.
Сегодня торговая война между США и Китаем ведется во-многом «на ощупь»: никогда еще в истории этих стран финансово-экономическое противостояние не носило столь ожесточенный характер. «Торговое» столкновения США и Китая – прецедент, возникший впервые именно в нынешней политической реальности. В этой «войне» США, в основном, нападают, а Китай – в основном, защищается; при этом ни у одной из стран нет опыта ведения подобного рода войн, нет «домашних заготовок», клише, проверенных практикой приемов, гарантирующих результат. Обе стороны ведут торговую войну, подбирая способы воздействия на оппонента эмпирическим путем: методом проб и ошибок, нередко даже «методом тыка». Именно поэтому в действиях американской и китайской сторон на тактическом уровне много импровизации, суеты и чисто ситуационного реагирования.
Но это вовсе не означает, что в этой войне у США нет стратегии: стратегия у Трампа есть, и она довольно простая: удушение Китая путем выравнивания (за счет непрерывного роста пошлин) внешнеторгового баланса США-КНР и, в перспективе, сведение этого самого дефицита внешнеторгового баланса к нулю. В рамках этой стратегии Трамп действует очень жестко, логично и очень предсказуемо, шаг за шагом «додавливая» Китай, все еще надеющийся о заключении с США «торговой сделки» на принципах равноправного партнерства.
В этой торговой войне для США Китай выступает не только как противник, волю которого надо подчинить, но и как полигон для отработки новых форм, способов и методов ведения гибридной войны, основанной на применении инструментов дипломатии и санкционного давления. Все эти способы сегодня чисто эмпирически находятся американскими политтехнологами и проходят «тестовые испытания» (оттачиваются) в конфликте с Китаем. Пройдя тестовую обкатку на очень серьезном китайском сопернике, лучшие и наиболее эффективные способы и методы торговой войны затем обязательно будут американцами объединены в рамках одной или нескольких технологий гибридной войны, которые по своему характеру уже станут универсальными и применимыми не только к Китаю, но и к другим странам, – как современные технологии «цветных революций». В этом виде – в виде технологий торговой войны – эти технологии придут к нам, в Россию, как только США окончательно додавят Китай. И произойдет это в самом ближайшем будущем. Поэтому нам надо начинать готовиться к отражению этих новых угроз и технологий прямо сейчас, иначе будет поздно.