У народного артиста осталась последняя мечта — успеть дописать книгу воспоминаний
Если вам доведется пройтись по «актерской аллее» Троекуровского, где похоронены многие народные любимцы, вы наверняка обратите внимание на могилу… Леонида Куравлева. Вот только дат на ней нет. Да и как они могут быть, если 83-летний народный артист, слава Богу, жив и здоров. Эту плиту Леонид Вячеславович установил после смерти единственной жены Нины в 2012 году и завещал, что, когда придет время, он упокоится рядом с ней.
Куравлев, как и все мы, сидит дома в самоизоляции. Но для уныния нет ни времени, ни причин. Ведь рядом дочь Екатерина, сын Василий да внуки Степан, Федор и Гриша.
— Ты же знаешь, Боря, я интервью давно не даю, — ответил мне по телефону Леонид Вячеславович. — Ну давай скажем друг другу с десяток приятных слов и назовем это интервью. Так, что ли? Вот ты говоришь, что я народный-пренародный. Это же явное лукавство. Хотя и приятно слышать. Фильмов, действительно, со мной много. Иногда кажется, что даже перерывов на отдых не было — сплошные съемки, нескончаемый поток встреч с людьми.
Живу, как обычный человек в соответствии со своим возрастом и положением. Возраст, согласен, солидный — 83 как-никак! Быт мой прост: встал утром, позавтракал и сразу за работу: писать, читать, общаться с теми, кто меня хорошо знает. Положение обязывает не мельтешить, не болтать, не врать. В жизни я совсем не смешной, а обычный, даже смирный человек. Правда, характер иногда выдает с головой — актерский, любопытствующий, впечатлительный.
Какие у меня сегодня интересы, спрашиваешь? Книгу хочется дописать. Других мечт нет. Семье нужно быть полезным, пусть даже немного. В той ситуации, когда все враз оказались не у дел, старики со своей пусть и относительной, но стабильностью финансовой и какими-никакими накоплениями, могут крепко выручить.
Колючий взгляд Броневого
— Актера Леонида Куравлева никак нельзя идентифицировать с героями сыгранных им ролей, — замечает мой собеседник. — В один год я снимался в ролях Афони и оберштурмбанфюрера СС Айсмана из «Семнадцати мгновений весны». Разные характеры? Но ведь тут непростая история. Зачем было Лиозновой пробовать меня на роль Гитлера, до сих пор понять не могу? Это же дьявол в человеческом обличье! Но вот режиссер настоятельно просила сосредоточиться, собраться, настроиться. Значит, видела во мне такое, что ей казалось убедительным.
Прошли через фотопробу. С усиками и с прилизанной прической фюрера вроде все складывалось. Похожесть появлялась. Может, потому, что носы совпадали по форме? Но в главном что-то все равно не срасталось. Будто природа моя противилась. Слишком уж сильным оказался энергетический шлейф от бед, которые этот «герой» на Земле натворил. А потом на меня всю оставшуюся жизнь показывали бы пальцем: «Вон Гитлер пошел!» В итоге его сыграл немецкий актер Фриц Диц. У него и имя подходящее.
Кстати, Броневой тоже пробовался на эту роль. Но... В принципе, любого актера можно нарядить в кого угодно. И загримировать так, что мама родная не узнает. А как быть с глазами? Их же не переделаешь. А глаза у нас с Леней добрые. Наверное, у коллеги все же чуть поколючее. Не сложилось, короче. Пришлось играть «злодеев» помельче. Броневой в роли Мюллера стал шедевром. Профессиональный военный хитрован-интеллектуал получился. А мой Айсман нормальный, в общем, человек. Только в форме эсэсовца. С залепленным глазом и чужим носом. Образ.
А вот возьми Афоню, Афанасия Борщева Он кто? Типичный советский слесарь-сантехник, непростой, но имеющий совесть. Любитель, как и все мы тогда, приложиться к бутылочке. Жизнь его так судьбой закрутила, что он не мог понять, куда двигаться дальше.
Получились совсем разные персонажи. Это говорит лишь о том, что актер Куравлев не боялся экспериментировать и выбирал разные характеры.
Очищение через боль
— Боря, давай определимся сразу — живу я не замкнуто, а обособленно, — признался народный артист. — Твои коллеги когда-то написали, будто я перестал давать интервью. Видно, тому, кто это написал, я как раз интервью и не дал. Знаешь, в тысячный раз отвечать на вопрос «Почему у вас была одна жена?» не хочется. А собеседников, с кем интересно, мало.
— А что думаете про злосчастный коронавирус, Леонид Вячеславович?
— Тут ведь, как ни крути, а природа берет свое. Коронавирус он как форма очищения, исправления жизни, что ли. Своего рода испытание. Человечество платит по счетам. Наколбасили на планете — платите! Да, это делается через боль и постижение смерти. Вот, говорят, что человек в муках рождается. Откуда это пошло? Разве кто-то помнит свое рождение? Таких людей не существует. Человеку это просто не дано, не в его власти и силах. Но младенец всегда входит в этот мир с криком! Сразу вывод однозначный делается — ему ведь больно! А боль может нести не только страдание, но и очищение. После нее наступает что-то новое, расцвет. Вот все сегодня и очищаются от той скверны, которую сами же и натащили в это мир. Веками ведь тащили. Замусорили планету до такой степени, что она вынужденно самоочищается. И мы вместе с ней начнем дышать глубже, больше беречь себя и все, что нас окружает. Но эта история с эпидемией еще долго будет аукаться всем народам.
В результате действия коронавируса меняется жизнь на планете: очищается атмосфера, водоемы. На Земле стало тише. Птицы, звери начинают потихоньку занимать пространство, отнятое у них когда-то людьми. Пингвины, лоси, лисы, даже кабаны вышли на улицы городов. Но они приходят на места обитания людей не насильственным путем, не притесняя нас. А ведь мы эту зону когда-то у них захватили силком, заставляя их искать другие места для жизни. Но природа берет свое естественным путем. Это и есть здоровая форма развития. Но, конечно же, я абсолютно уверен — через некоторое время все вернется на круги своя.