Великая Уланова 20 лет жила с любовницей зятя Хрущева
«Обыкновенной богиней» называл ее писатель Алексей Толстой. «Человеком другого измерения» — режиссер Сергей Эйзенштейн. «Гением русского балета» — композитор Сергей Прокофьев. В свежем британском сериале «Корона» есть интересный эпизод, когда королева Елизавета II находит в багаже мужа фотографию Галины, а потом долго мучается и размышляет, изменял ли ей Филипп с русской балериной или нет. Оставим вопрос открытым. Из сонма многочисленных любовных историй великой Улановой одна выделяется на фоне остальных. Потому что это — история любви к женщине.
В доме на Котельнической набережной, в квартире 185, где в последние годы жила звезда русского балета, сейчас — музей. Тот, кто в допандемийные времена успел попасть туда, возможно, вспомнит фотографию маленькой пухлощекой девочки на стене коридора. Многие по ошибке считают, будто это — портрет балерины в детстве. Однако на видном месте в квартире Улановой висит детская фотография Татьяны Агафоновой, журналистки «Комсомолки», с которой они вместе прожили 20 лет.
В музее Татьяну тактично называют «компаньонкой, подругой, личным секретарем, помощницей по ведению домашнего хозяйства». Но сегодня все чаще из уст биографов звучит ранее скрывавшаяся информация о том, что Агафонова на самом деле была любовницей Улановой.
От нимфоманки до лесбиянки
Впервые о нетрадиционной связи балерины с журналисткой заговорили шесть лет назад в издании «Знамя», где были опубликованы мемуары российского искусствоведа и публициста Инги Каретниковой «Портреты разного размера». Автор мемуаров, хорошо знавшая Агафонову со школьных лет, вспоминает, что та поначалу не проявляла склонности к себе подобным. Напротив, она изображала из себя эдакую триеровскую нимфоманку. Яркая, породистая блондинка с крупными украшениями, любящая быть в центре внимания. С юности у нее были толпы любовников, и она обожала шокировать подруг подробностями сексуальных отношений. Могла позвонить и ошарашить:
— Вчера у меня был секс сразу с двумя. Одного ты знаешь...
Одним словом, ничто не предвещало, что во время очередного телефонного разговора Агафонова вдруг отречется от прежних интересов и неожиданно признается:
— Я сейчас презираю всех мужчин — эту потную свору, и боготворю мою возлюбленную. Это Галина Уланова. Любовь с первого взгляда. У обеих.
Журналистка «Комсомолки» Тамара Громова рассказывает, как Агафонова еще на заре дружбы с Улановой подолгу общалась с балериной по телефону. Особенно накладно выходило, когда Большой театр уезжал на зарубежные гастроли, а журналистка продолжала звонить своей любимице каждый день.
— В конце концов, — вспоминает Громова, — переговорные счета возмутили редакцию. Татьяне предложили звонить из дома.
Но вскоре Агафонова уволилась и переехала жить к Улановой на правах «домоправительницы», освободив балерину от хозяйственных забот.
Кисель и камень
«Начало 70-х — знакомство с журналисткой Т. В. Агафоновой, которая до своей смерти в 1994 году была личным помощником и компаньонкой Г. С. Улановой», — гласит единственное упоминание об Агафоновой в музее Бахрушина, где не так давно завершилась выставка «Уланова».
Как говорила Галина Сергеевна, их «интересные отношения» начались благодаря интервью. Агафонова планировала писать книгу о великой балерине, и журналистку командировали к Улановой. Балерина слыла закрытым человеком: побеседовать с ней было не так просто. Пробивная Агафонова поразила Галину Сергеевну тем, что не стала ждать, осаждать письмами, а просто вошла к ней в ложу во время концерта.
Они проговорили все отделение, а на следующий день Уланова пригласила журналистку домой за фотографиями. Она честно предупредила, что обеда не будет.
— Я не умею готовить, — призналась балерина без задней мысли.
Она и думать не могла, что на следующий день гостья явится в знаменитую высотку на Котельнической с полными руками провианта. В принесенных кастрюльках и судочках было и вкусное первое, и второе, и даже клюквенный кисель.
Так что, как пишут сегодня интересующиеся, если какие-то сверхтесные отношения и имели место, то начались они не с поцелуев и ласк, а с простого человеческого участия.
В этом была вся Агафонова.
Биограф Ольга Ковалик отмечает, что прежде всего в Тане сказывалась школа «КП»: журналистка умела помогать и сохранять связи с героями репортажей. К слову, и готовиться к интервью Татьяна начала за несколько десятилетий до разговора в ложе. С малых лет она была улановской поклонницей, периодически писала ей письма с пожеланиями вечной молодости, а однажды во время репортажа по следам геологической экспедиции обнаружила новый минерал, который назвала «улановит». Об этом она сообщила балерине в 1960 году в поздравительном письме на 50-летие, приложив подарок — друзу азурита.
Главный подвиг
У Татьяны был опыт тесной дружбы с ВИП-персонами. Например, взяв интервью у режиссера-документалиста Романа Кармена, она подружилась с его женой и стала своим человеком в их доме. Это было до переезда к Улановой.
Но как оценить ее роль в жизни балерины?
Нынешние эксперты сравнивают историю Улановой с историей Людмилы Зыкиной, впавшей в полную зависимость от своей домоправительницы Татьяны Свинковой.
По мнению одних, Агафонова взяла балерину под жесткий контроль, оттеснила друзей и знакомых, так что та и шагу не могла ступить без ее разрешения. Другие, напротив, отмечают, что благодаря пробивному характеру наперсницы Уланова смогла обзавестись большой квартирой, получить паек, вторую звезду Героя Социалистического Труда, про нее сняли фильм. Агафонова обслуживала мало приспособленную к быту балерину.
— В мой дом вернулась жизнь, — говорила сама Уланова.
А журналист Лев Колодный отмечает:
— Агафонова совершила свой главный подвиг: поставила крест на карьере и бросила ее к ногам подруги.
Что так привлекло великую балерину в журналистке?
Каретникова дает ей не очень лестную характеристику. В мемуарах подчеркивается, что в этой женщине не было ничего, что могло бы заинтересовать утонченную Уланову. По мнению автора, Таня не отличалась красотой, имела кривые зубы, читала мало, писала плохо (типа «В комнату вошел председатель колхоза Огурцов, с лицом Пьера Безухова»). Славы и известности в газете она достигла в основном благодаря любовным связям, в том числе с главным редактором газеты Алексеем Аджубеем — зятем Хрущева.
— Очень рано секс стал центром всех Таниных мыслей и переживаний, вытеснив интерес к музыке, искусству, книгам… Ее необразованность и отсутствие любопытства тогда и в дальнейшем вызывали удивление, — пишет автор.
Впрочем, слова Каретниковой сильно противоречат отзывам коллег Агафоновой. Да, многие не скрывают, что Татьяна раздражала их легким отношением к жизни. Добиться от нее материала было почти невозможно. Она не умела держать язык за зубами и вечно опаздывала на работу — коллегам, чтобы прикрыть ее перед начальством, приходилось раскидывать вещи в кабинете, будто она пришла.
Татьяну знали от Москвы до самых до окраин. Она отправлялась с экспедицией на поиски йети, по следам жен декабристов в Сибирь, искала таинственную Мангазею, срывалась на полярную станцию, была первой советской журналисткой на Кубе…
По мнению Ковалик, балерину привлекла в ней именно деятельная надежность. Уланова не страдала от нехватки внимания, ее окружали люди, но толпы обожателей не стоили одной Татьяны.
— Я называю их мыльными пузырями, — жаловалась Уланова. — Они звонят мне, предлагают сделать то, в чем я действительно нуждаюсь, и исчезают. Проходит месяц, два, они снова звонят, снова обещают. Как это странно! Если я хотела помочь кому-то, мне и в голову не приходило спросить, надо или нет, — я делала.
Этим они и были похожи с Таней.
«Как ты могла уйти раньше меня!»
Несмотря на то, что Татьяна была на 20 лет моложе возлюбленной, она умерла раньше. Агафонова болела давно, считая, что предрасположенность к раку ей досталась от матери. Но своим здоровьем почти не занималась — всегда находились дела поважнее.
В блокноте журналистки сохранилась запись о поездке в Латинскую Америку в 1983 году, где она перечисляет то, что было в чемодане Улановой, включая французскую косметику, вечерние платья «лучших французских фирм, единичные экземпляры», и мимоходом добавляет в конце: «Мои дела!! На 5-й день — уколы (если сильно — по 2 ампулы)».
В последний год жизни она перенесла тяжелую онкологическую операцию, а Галина Сергеевна испереживалась, похудела и побледнела…
Незадолго до смерти, в 1994 году, Таня написала Улановой последнее письмо, начинавшееся словами: «Любимая Галина Сергеевна! Прошедший год жизни очень был трагическим. Я уйду из жизни…»
…Когда это случилось, Уланова собственноручно омывала, одевала и прихорашивала в гробу Татьяну.
— Она была мне помощницей, другом, дочкой, — признавалась суперзвезда. — С ней я была как за каменной стеной.
Уланова сильно сдала и почти год провела в психиатрической клинике, а вернувшись домой, поставила портрет Тани на телевизор и каждый день разговаривала с ней.
В 1998-м не стало и Галины Сергеевны. Дневники Улановой, которые могли бы пролить свет на отношения двух женщин, уничтожены. Перед смертью балерина их сожгла.
