Николая Добрынина выгнали из «Сватов» за пьянство
Женщины все-таки удивительно бесстыжие существа, особенно те, которые обожают нести культуру в массы. Взять хотя бы Надежду Бабкину. Что учудила эта ненасытная дама? Снедаемая пылающей похотью, она устроила в своем театре спектакль «12 стульев». Переоделась в мадам Грицацуеву и заставила Антона Шагина под видом Остапа Бендера прилюдно мять ее арбузные груди. Каждый вечер! Типа так завещали Ильф и Петров. И вот мы все теперь вынуждены наблюдать, как зажмурившийся от ужаса молодой актер ласкает своими тоненькими ручками декольте развратницы.
На спектакль меня пригласил Коля Добрынин. Его за систематическую пьянку выгнали из сериала «Сваты», и от нечего делать он устроился в театр Бабкиной на роль Кисы Воробьянинова. Правда, по уже понятной для вас причине играть ему доверили только во втором составе. Но он не унывает, поскольку работа теперь не мешает вдумчивому поиску себя в искусстве.
Стараясь не смотреть в сторону дорогого буфета, я мирно прогуливался по фойе, когда за одной из колонн послышался волшебный перезвон. Даже со спины я без труда узнал Станислава Садальского. Усыпанный хлебными крошками актер кусками рвал белую булку и по-христиански щедро одаривал ею собутыльников. Тяжелое детдомовское детство все-таки оставило шрамы на сердце этого исполина, и только благодаря им он все еще умудряется сохранять человеческое достоинство в плавильном аду шоу-бизнеса.
- Плесните колдовства, - не скрывая радости от долгожданной встречи, рухнул я рядом с Ларисой Рубальской.
Только она могла принести в театр пакет новозеландского рислинга и бросить немой вызов общественной морали своим разнузданно гениальным поступком.
- Поэт в России больше, чем пакет, - подтвердил глубину моей мысли Садальский, после чего поспорил с Сашей Олешко, что сможет ровно через минуту заплакать, и выиграл у него пять тысяч рублей на буфетный коньяк.
К третьему звонку мы были совершенно готовы идти в зал.
Дорогу к своему месту я, как Гензель и Гретель, искал по хлебным крошкам, которые обильным снегопадом сыпались с Садальского. И кто бы мог подумать, что приведет она меня прямо к Светлане Тома.
С ней у меня связано одно приятное воспоминание из детства. Тогда только вышел фильм «Табор уходит в небо», ошеломив нас ее симпатичными сисечками, торчащими на весь экран кинотеатра «Горизонт». И летом в пионерском лагере вся палата ежедневно шуршала простынями, представляя этот секундный кадр. Мне же тогда было не до Тома. Я был увлечен производством шнапса путем настаивания апельсиновых корок в воде с разведенным там тюбиком болгарской зубной пасты.
- Хочешь кекса? Ну ты же любишь кекс, я по глазам вижу, - пихал Станислав свою краюху Светлане в руки до тех пор, пока она не решила, что проще взять.
Только они успокоились, голос с небес попросил зрителей выключить и убрать мобильные телефоны. Садальский и Рубальская тихонько достали бокалы и бутылки. Спектакль начался.
