Алла Иошпе: «Увидев меня, Стахан снял обручальное кольцо»
Ровно 40 лет назад жизнь народных артистов России Аллы Иошпе и Стахана Рахимова круто изменилась. Обласканные любовью публики артисты остались без выступлений на сцене, записей в студии и съемок на телевидении, лишились всех званий. Все прекратилось после того, как 19 марта 1979 года они подали документы на выезд в Израиль. Там Алла могла пройти необходимое ей лечение. Но им отказали. А в назидание устроили травлю.
В 1960 - 1970-е годы их необычный еврейско-узбекский дуэт был одним из самых популярных в СССР. «Алеша», которого они исполняли, пробирал до костей, а «Ночка луговая» будто иллюстрировала историю их любви. Дуэт привлекал необычной личной биографией - артисты были супругами и их никогда не воспринимали порознь. Но на десять лет Иошпе и Рахимов исчезли из вида, записи на ТВ и радио были размагничены.
- Никогда не любила март, - вздыхает Алла Яковлевна. - В этом месяце было много всяких неприятностей, операция... У меня с рождения проблемы со здоровьем. Маленькую мама часто сажала меня во дворе на стульчике - я не могла бегать вместе с детьми. А в десять лет в царапину попала инфекция, начался сепсис, и я чуть не умерла.
Стахан Мамаджанович говорит, что, когда они с женой услышали о трагедии с Юлией Началовой, ужаснулись: слишком остро история молодой певицы напомнила то, что происходило в их семье. Мама Аллы заложила все что можно, чтобы раздобыть редкий антибиотик, который помог.
- А как в наше время упустили человека в 38 лет, когда этих препаратов миллион, уму непостижимо, - недоумевает артист.
Они с женой обошли всех отечественных специалистов - нигде не обещали помочь. А иностранцы необходимую операцию проводили. Но для этого нужно было выехать из страны как минимум на полгода.
Чемодан с валютой
Мы пьем чай с халвой в уютной квартире Аллы Яковлевны и Стахана Мамаджановича. Глава семейства рассказывает о событиях 40-летней давности.
- Я обошел всех: «Госконцерт», Министерства культуры РСФСР и СССР, отдел культуры ЦК КПСС, орготдел. Все нас прекрасно знали - казалось бы, доверие к нам должно быть. Мы полмира объездили и нигде не остались. Я, как руководитель группы, со всех гастролей чемоданами возил валюту - сдавал в бухгалтерию «Москонцерта». Помню, приехали из Германии, и мне для отчета не хватило марки. Так со следующей поездки с меня эту марку сняли.
Когда встал вопрос о лечении Аллы, я сказал: если у государства нет денег, я продам все, что у меня есть, и внесу эту сумму - только выпустите. Мне ответили: так не положено.
Кто-то очень не хотел, чтобы гражданина СССР лечили за рубежом. Хотя многие партийные функционеры туда ездили. Я сам был замом секретаря по идеологии в «Москонцерте», но в один прекрасный день сказал, что из партии выхожу. Заявление принес секретарю парткома - тот взмолился: «Если ты отдашь партбилет мне, с меня голову снимут». В райкоме в отделе учета документы тихонько приняли. А на следующий день нас стали чихвостить на всех уровнях. Артисты тоже должны были нас осудить, но они знали, что мы постоянно кому-то помогали - с квартирой, телефоном, автомобилем, и говорили не то, что от них ждали. Секретарь райкома не выдержал: «Вы что панегирики им поете!»
И вдруг встает нанайский исполнитель Кола Бильды - он прославился песней «Самолет хорошо, пароход хорошо, а олени лучше». И произносит: «Что же ты делаешь, Стахан. Советский Союз столько дал Узбекистану. Раньше там не знали, что такое вилка-ложка». Я ему: «Коля, остановись. Самарканду 3 тысячи лет. Ташкенту - 2300. Какие вилки и ложки?!»
Что тут началось! Наверху решили, что я не очень уважительно отозвался о России. Так я стал «предателем Родины и партии» и по собственному заявлению был отчислен из рядов КПСС.
Спали на полках
- Музыкантов оркестра заставили написать заявление о том, что никто не желает с нами работать, - продолжает Рахимов. - Ребята потом приходили, извинялись. Остались и те, кто пытался помочь. Певец Батыр Закиров позвонил, когда мы с Аллой уже распродали вещи и мебель, чтобы на что-то жить, и спали на сдвинутых книжных полках. Он предложил бросить клич и собрать для нас деньги. Мы отказались, но нам было ценно уже то, что он позвонил.
Дочку Таню, отличницу, исключили из комсомола, отчислили из МГУ. Велели отказаться от родителей - дескать, наше государство не бросает сирот. На что Татьяна ответила: «Я не сирота».
Мы не могли без творчества и стали организовывать концертные программы у нас дома. Так родился наш маленький театр «Музыка в отказе». Денег мы не брали, иначе нам могли еще что-нибудь приписать. Но в холодильнике всегда находили оставленные кем-то продукты.
На заводе в Ташкенте должна была выйти наша грампластинка. По моей просьбе мама, народная артистка Узбекистана Шаходат Рахимова, попыталась спасти хотя бы несколько штук. Но ей не разрешили. Директор отвел маму в цех, где на ее глазах пластинки дробили на мелкие кусочки. Записи убирали отовсюду. К счастью, часть архива работники Госфильмофонда и Радиофонда сохранили у себя дома.
Мы были в изоляции, многие боялись с нами общаться, но однажды нас мощно поддержал Иосиф Кобзон. Когда к власти пришел Горбачев и решался вопрос, чтобы снять с нас клеймо предателей, Иосиф Давидович заявил: «Вы что, не знаете Аллу со Стаханом? Отстаньте уже от них». В конце 80-х нам разрешили работать за границей. А советские филармонии по-прежнему боялись иметь с нами дело. Позже нам открыли сельские клубы, куда мы ездили в сопровождении ребят в серых костюмах - «искусствоведов в штатском».
Знаю, многие думали: чего им не хватало? Мы были обеспечены, при этом никогда не занимались спекуляций. На свои кровные покупали звукозаписывающую аппаратуру, сами шили костюмы. В ответ на упреки в отсутствии патриотического репертуара мы говорили, что исполняем «Журавлей», «До свидания, мальчики», «С чего начинается Родина?», но не по принуждению, а потому что хотели это исполнить. Наша независимость раздражала. Но, знаете, чтобы тогда ни происходило, сегодня, когда многое уже позади, я думаю: может быть, даже хорошо, что мы никуда не уехали. Мы продолжаем выходить на сцену благодаря нашему зрителю. Что будет дальше, я не знаю. Поживем - увидим.
Только факт
- Когда артистам запретили выступать, они разослали сто писем по разным изданиям: «Мы не уехали, мы живы. Нам не дают работать!»
Одна заменила мужу гарем
Об истории отношений Иошпе и Рахимова можно снимать кино: пять книг, написанных Аллой Яковлевной, - практически готовый сценарий. Кстати, она единственная эстрадная артистка, ставшая членом Союза писателей России.
Познакомилась пара на конкурсе студенческой самодеятельности. И Алла с психфака МГУ, и Стахан из МЭИ выступили так, что жюри наградило обоих. Пылкий восточный мужчина, хоть и был женат, сразу положил глаз на утонченную столичную красавицу.
- Он ужасно хитрый - пригласил меня на свидание, а сам снял обручальное кольцо. Дескать, сразу понял, что эта девочка не станет встречаться с женатым, - вспоминает Алла Яковлевна. У нее у самой тогда подрастала восьмимесячная дочка, а с мужем Володей - братом знаменитого Алана Чумака - дружила с 15 лет.
О том, что ее новый поклонник не свободен, девушка догадалась, когда тот взял на руки ее маленькую Танечку - уж больно ловко у него получилось. «Рассказывай!» - сказала она.
- У Стахана была дочка Лола, чуть старше моей Танюшки, - говорит Алла Яковлевна. - Спустя годы, когда мы были в Симферополе, я очень хотела встретиться с бывшей женой Стахана, Наташей, но она не пришла.
Мама меня пугала - у Рахимова может быть гарем, на что я отвечала: «Мама, не волнуйся, я одна просто заменю ему этот гарем».
Он ревновал страшно. Как-то сидим в гостях. На мне - кофточка с вырезом. Рахимов вдруг куда-то ушел. Вернулся с огромной ржавой булавкой - при всех заколол мне этот вырез.
У него, разумеется, тоже были поклонницы. Но я всем давала понять: им не обломится. Могла приобнять своего Узбека при всех. Главное - чтобы мужчине со своей половинкой было интересно. Стахан говорил: «С тобой не соскучишься».
Я его предупредила: если он мне изменит, я ему изменю в три раза больше. Стахана это задело: «Ты женщина, ты не должна так говорить». - «А ты не давай мне повода».- «А я давал?» - «История умалчивает». Девки были виноваты. Но он хорош был! Да и талантливый - почему не пофлиртовать?
Секрет узбекского плова
О плове, который готовит Рахимов, ходят легенды. На вопрос, в чем секрет, и просьбы дать рецепт Алла Яковлевна отвечает: «Записывайте: берется один нормальный узбек...» Но колдовать с продуктами себе и другим в удовольствие - это одно. Совсем другое, когда запахи бесконечно приготовляемой еды невольно вдыхаешь с утра до вечера. Артисты пытаются сейчас достучаться до властей, разрешивших открыть ресторан на первом этаже дома на Малой Никитской - прямо под их квартирой. Но на все обращения куда-либо приходят отписки.
