Элеонора Яблочкина стала музой, помощницей и верной спутницей Мастера, а после его ухода – хранительницей творческого наследия. Фото: Getty Images
Русская жена итальянского сценариста очаровала Маркеса
16 марта 2012 года, в свой последний, 92-й, день рождения писатель, поэт, автор сценариев к фильмам, которые вошли в золотой фонд мирового кино, ТониноГуэрра успел порадоваться выходу новой книги «Дом миндаля». А 21 марта, во Всемирный день поэзии, его не стало.
Лучшие 37 лет жизни он провел в средневековомгородке Пеннабилли. Его дом и сегодня открыт для гостей. Лора Гуэрра - жена и муза гения - снова и снова рассказывает историю их любви.
Мы встретились на центральной площади. Лора выглядит потрясающе: рыжие волосы, глаза с бирюзой, медальный профиль. Она энергична и моложава. С ходу посвящает меня в историю знакомства с Тониночкой. Это произошло в 1975-м, когда Гуэрра вместе с Микеланджело Антониони приехал в Москву на Международный кинофестиваль.
- Мы стали возить его по всем друзьям, - улыбается Лора. - Лариса Шепитько, Климов, Наумов, Хуциев, Тарковский, Хамданов, Параджанов - все были очарованы им. Но Тонино, как поэт, не мог просто так находиться в Москве - он придумал себе метафору, и этой метафорой была я.
Они встретились в одном хлебосольном доме, куда пригласили уставших от официальных приемов иностранных кинематографистов. Редактор «Мосфильма» Элеонора Яблочкина совсем не знала итальянского. В подарок будущей супруге Гуэрра купил на Птичьем рынке клетку. Он бросал в нее записки - по ним Лора учила язык. Там было, например, такое: «Сегодня я хочу говорить тебе круглые слова». Птиц в этой клетке никогда не держали.
- Когда мы поженились и уехали в Италию, я была тоненькой девочкой, всего стеснялась, - вспоминает Лора Гуэрра. - «Пойдем, я представлю тебя Гарсиа Маркесу», - сказал Тонино. Все мои друзья сходили с ума от романа «Сто лет одиночества», и я, волнуясь перед встречей, надела строгую черную юбку и белую кофточку. Маркес оглядел меня придирчиво, а потом повернулся к Гуэрро: «Почему ты говорил, что она некрасивая? Она очень милая».
Кира Буренина в гостях у Лоры Гуэрра
- Тониночка был эмоциональным. Мы ссорились, но он быстро отходил, а я плакала в дальней комнате. И тогда он распахивал дверь и кричал: Basta Dostoevsky! Это означало: нужно выплеснуть, что наболело, и забыть.
- Когда мне исполнилось 50, Тонино спросил: «Что тебе подарить? Мансарду в Париже или дом в деревне?» Я выбрала второе. В Пеннабилли в XIII веке жили князья Малатеста - правители Римини, которые воевали с Медичи. Все наше хозяйство расположено на склоне холма, на котором стоял их замок.
Лора повествует о знатном роде, словно о соседях, здравствующих и поныне. Князь СигизмундоМалатеста не славился воздержанием, за что был отлучен от церкви. Это не помешало ему построить храм в честь святого Франциска. В нем он соорудил гробницу наложнице - на мраморе высечено: «Святилище божественной Изотты». В XIII веке чудотворная Мадонна спасла Пеннабилли от Медичи, укрыв его туманом.
Наш путь лежит в Сад забытых деревьев. Гуэрра попросил мэра отдать ему участок у городской свалки, где росли дички старых фруктовых деревьев. Брокколини - гибрид абрикоса и сливы, исчезающие сорта яблок и груш, редкую белую черешню удалось сохранить.
Мы стоим у часовни, построенной в память об Андрее Тарковском из камней, привезенных с руин древних церквей. Неподалеку два кованных чугунных цветка. В три часа дня они отбрасывают тени, в которых легко узнать силуэты Федерико Феллини и Джульетты Мазины.
Проходим мимо театра XIX века. Лора смеется: когда отмечали 80-летие Тонино, Владимир Васильев, худрук Большого, прислал сюда балетную труппу. Но пиннесцы по незнанию заполировали сцену мастикой. И Лора в вечернем платье вместе с друзьями поливали пол кока-колой и драили швабрами, чтобы пуанты артистов не скользили.
Повсюду на деревянных столбах - изречения Гуэрры. Они остроумны, а порой философичны:
«Осенью первый лист падает с оглушительным шумом, потому что с ним опадает весь год».
«Он встретил старика, который жил один. «Почему ты один? - «Одиночество составляет мне компанию».
«Есть всегда кто-то, кто не знает, куда идти, но бежит тотчас же».
Хозяйка в доме, который они с мужем превратили в сказочный, уютный мир. Фото Евгении Гусевой/«Комсомольская правда»
Камышовая хижина
Рядом с домом Гуэрры - площадка со скамейкой и семью каменными изваяниями. Это Храм мысли, где, по представлению поэта, пересекаются линии души, тела и ума.
Лора показывает «летнюю резиденцию» - хижину из камыша, как у рыбаков. Внутри диванчик, столик, несколько деревянных клеток, над коньком соломенной крыши - три скворечника.
- Отсюда Тонино смотрел на холмы напротив. «Там дотрагиваешься руками до мира детства», - говорил он. Он писал, что единственное, чем мы обладаем навсегда, - это вещи, которые были у нас в детстве. Мы уже побывали в раю. Рай для него - в этих местах.
…Тонино появился на свет неподалеку, в Сант-Арканджело, 16 марта 1920 года. Его родителям было по 50, мама носила его 11 месяцев. Принимавший младенца доктор воскликнул: «Немедленно дайте ребенку печеное яблоко!» Этот плод стал для сценариста символом. Яблочкина - фамилия Лоры в первом браке: она овдовела незадолго до знакомства с Гуэррой. В их доме спелые плоды повсюду: на керамике, акварелях, кувшинах для вина, льняных скатертях и полотенцах. Яблоки рассечены надвое, напоминая о единстве мужского и женского начал.
- Я не верю, что есть рай и ад. Моя мать верила, - вспоминал Тонино. - Она не умела читать и писать, но помогала священнику служить мессу в церкви при больнице. Я говорил: «Мама, вы пытаетесь говорить на латыни, но это не латынь, вас никто не понимает». А она отвечала: ОН меня понимает».
В жизни Гуэрры многое было чудом. И то, как родился, и то, что не умер в концлагере, где провел два страшных года. Чтобы усмирить боль и страх и ободрить товарищей, он выдумывал истории. И снова невероятное: фельдшер записал эти рассказы в тетрадь, которую передал ему после освобождения. Так появилась первая книга.
- Там, где холмы, есть семь водопадов и семь озер. Это самое дикое место в Италии, здесь чувствуешь себя наедине с Богом. Надеюсь, Тонино и сейчас это видит. Прах его покоится в глубине скалы.
В саду вальяжно прогуливается множество кошек.
- Была и собака, лабрадор, - подарок Антониони. Ее звали Баба, - Лора делает ударение на второй слог. - У нас гостила Беллочка Ахмадуллина, а с ней - ее пес Гвидон. Я говорю: здесь зови его Гвидо, на итальянский манер». - «А как зовут твою собаку?» - осведомилась поэтесса. - «Баба». - «Как странно, кобель по имени БАба», - задумчиво пропела Белла.
В доме многое создано руками Тонино и выглядит сказочно. Камин и детская качалка-лошадка, коллекция чайников, кресла и диваны под накидками ручной работы, русская деревянная игрушка, картины. На столе на хозяйском месте - тарелка и ложки под хохлому, тут же бутылка, созданная по эскизу мастера. Кажется, сам он отлучился на минутку. Лора разрешает присесть в его любимое плюшевое кресло. «Дом в Пеннабилли как-то расположился вокруг меня… Когда человек стар, его основное путешествие - смотреть в окно на то, что его окружает», - говорил Тонино.
Мы прощаемся с Лорой, и, уезжая, я вспоминаю, что в здании Фонда имени Гуэрры в витринах расставлены его награды: приз Каннского кинофестиваля, два «Оскара» и много-много других. Рядом с медалями и статуэтками - глиняные черепки. Их туда положила Лора, и это тоже метафора. О том, что проходит слава, но дух бессмертен, если не умирает память.
Не поехал за «Оскаром»
Перу Тонино Гуэрры принадлежат сценарии к фильмам «Приключение», «Ночь», «Затмение», «Красная пустыня», «Забриски-Пойнт» Микеланджело Антониони. Вместе с другом и земляком Федерико Феллини он придумал пьесу «Амаркорд», по которой тот снял знаменитую картину. Потом были «И корабль плывет», «Джинджер и Фред», «Репетиция оркестра», «Казанова», а также «Брак по-итальянски» Витторио де Сика и др.
К титулам и регалиям Гуэрра относился снисходительно: шесть раз не поехал за «Оскаром», почти столько же - за «Пальмовой ветвью» и «Золотым львом». Но очень гордился, когда Пазолини включил его в антологию как выдающегося поэта современности.
