Малоизвестные факты из жизни Кузьмы Петрова-Водкина
Но мало кто знает, что долгие годы о существовании этого полотна никто и не вспоминал, а сам художник после смерти был надолго забыт. «Конь» не задался с самого начала. Задумал его автор как бытовую картину и этот момент вспоминал так: «В деревне была гнедая лошаденка, старая, разбитая на все ноги, но с хорошей мордой. Я начал писать вообще купание».
Примерно за год до этого ученик художника Сергей Калмыков показал ему свою работу «Купание красных коней»: в воде плескались люди желтоватого цвета и рыжие лошади. Кузьма Сергеевич недовольно поморщился: «Написана точно молодым японцем».
Сделав наброски, Петров-Водкин безжалостно искромсал полотно ножом. И только когда увидел новгородские иконы, понял, каким должно быть лицо главного персонажа. И конь - огромный, выскакивающий за пределы рамки, огненно-красный - как на иконе с Георгием Победоносцем.
На выставке объединения «Мир искусства» в 1912 году «Купание…» стало главной сенсацией. Илья Репин, называвший прежние картины Петрова-Водкина «возмутительным безобразием неуча», долго стоял перед полотном и наконец вымолвил: «Талантище!»
Выразить почтение автору вознамерился и модный в то время поэт и критик Рюрик Ивнев. Увидев художника, эстет в бархатной курточке жеманно произнес: «Сколь прекрасны ваш алый конь и юноша-мессия!» - «Конь хорош. А вот мессия-то с голым задом!» - съехидничал Петров-Водкин.
Весной 1914-го картину показали на выставке в шведском городе Мальмё. Но Первая мировая война, революция и Гражданская война помешали ей вернуться на Родину. Лишь в 1950 году «красный конь» оказался в России. Вдова мастера передала картину в частную коллекцию. В 1961-м полотно было преподнесено в дар Третьяковской галерее.
Многие искали скрытые в изображении смыслы. Когда в 1917-м грянула революция, живописец воскликнул: «Так вот почему я написал «Купание красного коня!»
Самые известные произведения мастера
Шестое чувство
С умением предвидеть важные события Петров-Водкин много раз попадал в точку. В юности ему нравилась сестра знакомого гимназиста - темноволосая Леля. Кузя ходил за девочкой по пятам и однажды на Покров, когда все играли в предсказания судьбы, взял ее за руку и произнес: «Зиму вы не переживете!» В январе Леля умерла от скарлатины. Родившуюся в 1922-м дочку Кузьма Сергеевич назовет Еленой - в память о первой любви.
Похожая история произошла с родственницей художника. «Мне кажется, я не увижу больше бабушку Арину», - поделился Кузьма с матерью. И оказался прав: когда он грыз гранит науки в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, старушка умерла.
А ведь именно Арина Игнатьевна стала первой ценительницей таланта внука. Маленький Кузя Водкин намалевал «пейзаж» найденными в кладовке красками и показал бабушке. Та приладила его к надгробию деда.
Второе произведение юного гения - по мотивам спасения утопающих - тоже отправилось на кладбище. Местный лодочник вытащил юного Кузю из Волги, когда тот заплыл слишком далеко. Всего через неделю герой погиб, доставая из воды очередного бедолагу.
Озарения посещали художника всю жизнь. В первые годы советской власти, когда и холста было не достать, Петров-Водкин на обратной стороне клеенки нарисовал скудный революционный ужин: селедку, четвертушку черного хлеба и две картофелины. «Это паек блокадного времени!» - произнес мастер, предвещая блокаду Ленинграда.
Питейная история
Вообще это чудо, что Кузьма Сергеевич стал художником. В родном Хвалынске он, как и его отец, должен был тачать сапоги. Или стать железнодорожником, на которого поступал учиться. Но экзамен он провалил. Сошелся с артелью иконописцев и «заболел» живописью.
Кстати, звучная фамилия живописца действительно связана с «питейной» историей.
В позапрошлом веке Хвалынск Саратовской губернии, население которого и сегодня не превышает 12,5 тысячи человек, был почти деревней. Но у местного населения хватило отваги включиться в антиалкогольные бунты, прокатившиеся по России в 1859 - 1860 годах. Люди выступили против откупщиков - лиц, имевших право собирать налоги с производителей и продавцов алкоголя. Для увеличения сборов те придумали циничную схему: каждый мужчина из непривилегированного сословия насильно приписывался к какому-нибудь питейному дому, где была установлена норма потребления спиртного. Если простолюдин «недобирал» и заведение недополучало денег, его секли кнутом, а недостаток средств откупщики взимали со всех дворов, находящихся в ведении кабака. Люди безропотно подрывали собственное здоровье, пока жадность откупщиков не переполнила чашу терпения. Дед Кузьмы Сергеевича, Петр, был как раз из тех, кого безбожно спаивали. В пьяном угаре зарезал кроильным ножом жену. А вскоре и сам отдал богу душу.
К счастью, отец Кузьмы по стопам батюшки не пошел, да и Кузе любовь к «беленькой» не передалась. Но им, как потомкам Петра - Петровым, в довесок досталась и фамилия Водкин.
Любовь втроем
Жену Мару Кузьма Сергеевич привез из Франции. Мечтая отправиться в путешествие за границу и не имея на то денег, Петров-Водкин договорился с магазином по продаже велосипедов, что ему предоставят транспорт, на котором он в порядке рекламы доберется до Италии. Дотянул до Германии. А там узнал, что друзья собрали для него деньги, которых хватило на обучение в художественной школе в Мюнхене. Во Францию он попал через два года после этого, в 1906-м.
Мария Жозефина Йованович была дочкой хозяйки пансиона, в котором остановился художник. И снова его озарило предчувствие. Он заявил девушке: «Мне видится, вы станете моей женой». Через пару дней уговорил ее позировать, где и сделал предложение.
В 1908-м молодые приехали в Россию. Мара, ставшая на родине мужа Марией Федоровной, навсегда распрощалась с карьерой певицы. Таково было его условие.
16 лет у них не было детей, и художник, словно вымаливая у небес наследника, рисовал мадонн и кормилиц. Наконец Мара забеременела. В 37 лет, имея кучу болячек и лишний вес, она рисковала жизнью, и художник умолял врачей в случае чего спасти ребенка. Мара поддержала решение мужа. К счастью, страшный выбор делать не пришлось.
В дни, когда Мария Федоровна ждала ребенка, в доме поселилась ее ближайшая подруга Натюня - пианистка Наталья Кальвайц. В «Истории одного рождения», написанной в дневниковой форме, Петров-Водкин вспоминал, что дружба с Натюней помогала создать «веселую, полную романтизма, ребячески беззаботную… жизнь».
Нежная дружба закончилась тем, что через пять месяцев после появления на свет маленькой Лены Натюня тоже подарила художнику дочку - Марию. Такой неожиданный поворот во многом воспроизвел сюжет картины «Сон», написанной художником в 1910-м и спровоцировавшей громкий скандал. Две обнаженные женщины беззастенчиво взирают на спящего без одежды мужчину. Современники обвинили Петрова-Водкина в эротизме - он же, обладая даром предчувствия, вероятно, изобразил эпизод из собственной жизни.
Некоторое время участники странных отношений обретались в одной квартире. Мара сильно переживала, но выбора у нее не было. Вскоре Наталья Кальвайц с ребенком уехала к родителям в Польшу, и их следы затерялись.
И немного Горького
- Кузьма Сергеевич писал рассказы и пьесы. Свои творения он отнес в газету, редактируемую Максимом Горьким. Но тот даже читать не стал. «Почему все без образования лезут в литературу?» - возмутился он.
- При советской власти художник стал членом Совета по делам искусств, затем руководил мастерской при Академии художеств. Ему даже заказали портрет Ленина. Живописец изобразил вождя без пиджака и кепки, с томиком Пушкина. И картину не приняли.
- В 1928-м у Петрова-Водкина открылся туберкулез. Врачи запретили ему писать маслом. Скончался мастер в 1939-м. Похоронен на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге.
*включен Минюстом РФ в список физлиц-иноагентов
