Как советская школьница Тонька стала немецким палачом
Вторая фамилия
Тоня родилась в большой семье в небольшой деревушке Смоленской области. Она была младшим, седьмым, ребенком, росла девочкой замкнутой и очень стеснительной. Когда первого сентября 1927 она пошла в первый класс, то с ней случилась история, которая сыграла большую роль в ее дальнейшей судьбе.
Учительница проводила перекличку учеников. Антонина, смутившись, не смогла произнести своего имени. Тогда ребята стали кричать, что она является дочерью Макара Парфенова, что то-вроде: «Она из Макаровых». И педагог записал девочку как Антонину Макарову. Родители не стали разбираться с путаницей фамилий, поскольку были малограмотны и стеснялись авторитета учительницы. В результате в семье Парфеновых появилась дочь с другой фамилией – Антонина Макаровна Макарова.
Тоня училась средне: не была двоечницей, но и не выделялась умом среди остальных сверстников. Через несколько лет семья решила перебраться в Москву за лучшей долей. Школу Антонина уже оканчивала в столице, а потом поступила в медицинское училище, где выучилась на медсестру.
Поматросил и бросил
В первой половине октября 1941 года немецкая группа армий «Центр» прорвала оборону советский войск и окружила в районе города Вязьмы четыре наших армии. Сегодня историки приводят примерные цифры погибших красноармейцев – около 1 миллиона бойцов, среди которых около 400 тысяч были убиты сразу, около 600 тысяч попали в плен.
В этой страшной мясорубке, которую называют «Вяземский котел», и оказалась 20-летняя Антонина Макарова. Она добровольцем отправилась на фронт, чтобы вытаскивать раненых с поля боя. Когда их часть разгромили, девушка несколько дней скиталась по лесу, попала в плен, но вместе с красноармейцем Николаем Федчуком ей удалось бежать. Теперь они вдвоем скрывались по лесам, пытаясь выйти из окружения.
Чтобы мужчина ее не бросил погибать в лесной чаще, она стала его любовницей. Три месяца они жили как животные. Постоянно голодные, ели то, что могли собрать в лесу или украсть; воду пили из ручейков или луж; без теплой одежды и крыши над головой.
Выйти к людям они смогли только в январе 1942 года. Девушка и ее друг оказались в Брянской области, в поселке Красный Колодец. Но Федчук тут же бросил Макарову, сказав, что «пошел к своей семье» – жене и детям. Антонина, поскитавшись по деревням, оказалась в поселке Локоть – так называемой столице Локотской республики.
Эта оккупированная нацистами территория отличалась от остальных тем, что руководили волостью не немецкие комендатуры, а органы местного самоуправления. То есть территория официально перешла на сторону Германии. У нее имелась своя армия и действовал свой уголовный кодекс.
Избивала и танцевала
И вновь Тоне Макаровой пришлось делать нелегкий выбор: попасть в плен как рядовой Красной Армии и быть казненной; или устроиться на работу к местным полицаям. Она выбрала жизнь.
Существуют свидетельства, что поначалу Антонину направили в локотскую вспомогательную полицию – карательный батальон, подчинявшийся непосредственно немецким полицейским. Ей приходилось избивать военнопленных, партизан и членов их семей. При этом 21-летняя девушка не отказывала себе и в удовольствиях, по вечерам она танцевала в клубе и встречаясь с симпатичными немцами или полицаями.
Вскоре ее «повысили» в должности. Немцы посчитали, что будет гораздо страшнее и поучительнее, если советских бойцов и партизан будет расстреливать советская же девушка. Тоня на предложение участвовать в расстрелах согласилась. Ей выделили собственную комнату и выдали пулемет «Максим».
По иронии судьбы, когда Макарова еще училась в школе, ее героиней была Анка-пулеметчица из фильма «Чапаев». Она мечтала стать такой же. Позднее психиатры предположили, что Антонина согласилась работать палачом, поскольку это частично воплощало ее мечту стать пулеметчицей.
«Обычная» работа
Антонине положили оклад – 30 рейхсмарок за каждый расстрел. Казнь проходила по утрам. После ареста в 1978 году, Макарова хладнокровно рассказывала следователям: «Обычно мне приводили на расстрел по 27 человек. Примерно столько пленных помещалось в камере. Недалеко от сарая, где их содержали, была вырыта яма. Партизан ставили цепочкой спиной ко мне. Кто-то из мужиков выкатывал мне пулемет. После команды я стреляла до тех пор, пока все не падали замертво». Ей было страшно только в первый раз. Чтобы привести приказ в исполнение, ей пришлось изрядно выпить.
После этого к убийствам она относилась как к обычной работе. Ей было все равно, кого она расстреливала: подростков, женщин, стариков, партизан. Она не обращала внимания на людей, она рассматривала, кто во что одет. Макарова снимала с трупов понравившиеся ей вещи, отстирывала от крови и зашивала дырки от пуль.
Говорят, что она любила приходить ночью к пленным и заранее выбирать для себя наряды. После казни Тонька-пулеметчица обязательно проверяла качество своей работы, добивала тех, кто был ранен. Потом чистила свой пулемет, который стоял в ее комнате, рядом с корытом для стирки белья и стулом с одеждой.
Вечером Тонька наряжалась и шла к мужчинам в клуб, где снимала очередного любовника. Психиатры, чтобы хоть как-то объяснить поведение этой женщины, предполагали, что на тот момент она могла тронуться рассудком из-за пережитого ужаса окружения, выживания в лесу, плена и убийств. Но, как рассказывали оставшиеся в живых свидетели, Антонина не была похожа на сумасшедшую.
Да и сама Макарова после ареста в мельчайших подробностях описывала свою тогдашнюю жизнь. Вряд ли, будучи в неадекватном состоянии, она могла так все запомнить.
В суматохе войны
Антонина Макарова проработала палачом около года. Когда в Локоть вошла Красная Армия, бойцы обнаружили на поле огромную яму с расстрелянными людьми. Останки были наспех пересыпаны землей. Из казненных полутора тысяч смогли восстановить имена только 168 человек. Таковы получились результаты работы Тоньки-пулеметчицы, которая к тому моменту уже была далеко.
Летом 43-го немцы отправили ее лечиться в тыл от венерического заболевания, которое она получила из-за неразборчивых связей. В госпитале она стала полевой женой немецкого ефрейтора. С ним уехала на Украину, потом в Польшу. После убийства немецкого «мужа» Макарова вскоре оказалась в концлагере Кенигсберга. И когда в апреле 1945 года город был освобожден, Тонька представилась медсестрой, прослужившей три года в санитарном батальоне. После чего ее тут же отправили работать в госпиталь, где через неделю она познакомилась с раненым солдатиком Виктором Гинзбургом. Вскоре она вышла замуж за героя войны и стала Антониной Гинзбург.
Примерная жена
После войны Антонина Макаровна уехала к мужу на родину в Белоруссию, в город Лепель. Она устроилась работать на фабрику, стала контролером в швейном цехе. Ее портрет все время висел на Доске почета.
Своему мужу она родила двух дочерей. Их семья считалась благополучной и уважаемой. Герои войны часто приходили в школу и рассказывали о своих подвигах. Антонина Гинзбург была почетным гостем на школьных линейках, конкурсах и встречах. Как ветераны они имели льготы, получали праздничные наборы и подарки. Так они прожили в мире и согласии 30 лет.
Все эти годы сотрудники КГБ разыскивали Тоньку-пулеметчицу. Тайно они проверили истории всех женщин, живущих в СССР с именем Антонина Макаровна Макарова и примерно подходящих по возрасту. Таких нашлось 250.
И только в 1976 году удалось напасть на след Тоньки-пулеметчицы. Некий чиновник по фамилии Парфенов, оформляя документы на выезд за границу, перечислил всех своих родственников. Среди огромного количества Парфеновых оказалась некая Антонина Макарова, которая в 1945 году вышла замуж и стала Гинзбург, уехав с супругом в Белоруссию. Так ошибка деревенской учительницы затянула следствие на три десятка лет. А чекистам потребовалось два года, чтобы собрать доказательства.
Они не хотели позорить уважаемую всеми женщину, передовика производства, примерную мать и жену. Сотрудники КГБ тайно привозили в Лепель свидетелей, полицая, который был ее любовником. И когда все как один подтвердили, что Антонина Макаровна Гинзбург и есть Тонька-пулеметчица, произвели арест.
Антонина не стала ничего отрицать, но и не чувствовала никакой вины. Она искренне считала, что война списала все ее грехи. Своим сокамерницам она жаловалась, что ее опозорили на старости лет и теперь ей придется переезжать в другой город. Она не чувствовала ни страха, ни раскаяния. «Три года условно. А за что больше?» - рассуждала палач.
Ее супруг, Виктор Гинзбург, обивал пороги всевозможных инстанций, писал письма партийным руководителям и рассказывал о своей прекрасной жене, герое войны. Когда следователи решились поведать мужчине, с кем на самом деле он жил все эти годы, тот поседел в один день. После этого он с дочками навсегда уехал из Лепеля.
Антонину Парфенову-Макарову-Гинзбург расстреляли в 6 утра 11 августа 1979 года. Свой приговор пожилая женщина выслушала хладнокровно. Она писала несколько прошений о помиловании, но все они были отклонены. Дело Тоньки-пулеметчицы стало последним крупным делом о предателях Родины во время Великой Отечественной войны.
