Древнерусский пикап: руководство к действию
Любовные заговоры, имевшие большую популярность в России XVII-XVIII веков, производят на современного человека странное и даже пугающее впечатление. Любовь в них всегда ассоциируется с тоской и болезнью, а сами тексты очень уж похожи на наведение порчи.
Слово мое крепко
Когда-то по нашей стране ходили целые рукописные сборники заговоров – воинских, промысловых и, разумеется, любовных. Грамотный человек мог читать их по книжке, неграмотный – заучивать наизусть со слов грамотного. Зачастую это были тексты, в которых причудливо переплетались народные традиции с христианством, упоминались имена Девы Марии и Иисуса; простые сельские жители были уверены, что эти заговоры и есть настоящие молитвы. Некоторые из них полагалось читать, повернувшись лицом к иконе и при этом распустив волосы, как при обращении к нечистой силе. Существовали, впрочем, и откровенно богопротивные заговоры, в которых возлюбленный должен был воспламениться страстью «во имя всех дьяволов».
Любовные заговоры использовались тогда, когда люди не были уверены, что получат желаемое обычным, традиционным путем – или когда хотели незаконного, например, внебрачной связи. Те, кто хотел жениться, засылали к девушке сватов; мечтающие выйти замуж также могли обратиться к свахе. А желающие приворожить того, кто явно не пылает любовью, обращались к помощи заговоров.
Чтобы плавилось сердце раба Божьего
Чего же влюбленные, читающие заговоры, желали своим возлюбленным? Как ни странно, ничего хорошего. Любовь в этих текстах непременно ассоциируется с болезнью, с тоской, с давящей сверху доской. От любимого хотят, чтобы он «не мог ни есть, ни спать», чтобы он забыл всех своих друзей (и, главное, подруг), чтобы сердце его горело, как трава в печи, или плавилось подобно воску; чтобы у него осталось лишь одно желание – скорее прийти к конкретной женщине и соединиться с нею.
Под этим дубом лежит плита плитущая,
Тоска тоскущая, сухота сухотущая.
Подымите эту плиту, заберите эту тоску,
Принесите, уложите ее
На ретивое сердце раба Божьего (имя).
Напустите ему тоску-печаль,
Чтобы он тосковал, горевал,
Дурным голосом кричал по мне, рабе Божьей (имя).
Часто в заговорах можно увидеть следы определенного ритуала. В некоторых описывается путешествие: герой заговора якобы идет «к морю-окияну», где лежит «бел-горюч камень Алатырь», встречает семь вихрей, которых и заклинает воздействовать на предмет своих чувств. Возможно, это отражение древних колдовских действий – из тех времен, когда славяне действительно обращались за помощью к природным стихиям.
Виден отголосок ритуальных действий в Маринкином заговоре из былины «Добрыня и Маринка». Марина, стремясь отомстить Добрыне за то, что он расколотил ей окно, привораживает его к себе следующим образом: берет его следы с земли и сжигает в печи со словами «Сколь жарко дрова разгораются Со темя следы молодецкими, Разгоралось бы сердце молодецкое Как у молода Добрынюшки Никитьевича».
Я свою соперницу отнесу на мельницу
Среди женщин и девушек были весьма популярны заговоры, призванные отвадить от возлюбленного другую женщину. Существовали и определенные ритуалы. Так, согласно одному из них, следовало слепить из глины (или из муки с водой) двух куколок, рассадить их по противоположным углам комнаты и дать одной имя любимого, а другой – имя соперницы. Каждое утро в течение сорока дней нужно было подходить к куколкам поочередно и приговаривать: «Вместе вам не быть и не жить, хлеба вместе не едать, детей вместе не качать. Аминь».
Мужа, который собирался уйти к другой, рекомендовалось напоить заговоренной водой. Женщины тайком от непутевых мужей наливали воду в сосуд и нашептывали что-то вроде «Чтобы в пути места себе не находил, чтобы ноги дрожали, слезы не высыхали, а сны назад к рабе Божьей (имя) звали». На соперницу насылали «зло злющее, горе грызущее».
Действовали ли все эти заговоры – трудно сказать. Однако многие, видимо, полагают, что да. В XXI веке желающих присушивать и привораживать, к счастью, меньше, чем в веке XVII, – но они все же существуют.
